Елена Логунова - Вкус заката

– Но я уверен, что такая прелестная юная дама не имеет никакого понятия о склерозе и прочих возрастных болезнях! А посему – за ваше здоровье!

Мсье Серж резво вскочил и браво опрокинул в себя содержимое фужера.

– И за процветание отеля «Ла Фонтен»! – Я пригубила хваленое золотое шардоне.

По вкусу «самое лучшее» вино нисколько не отличалось от дешевого разливного.

– Благодар-р-рю! – рыкнул мсье Серж.

Затем он опустился в кресло, покойно сложил руки на коленях и устремил на меня долгий ласковый взгляд, каким добрый дедушка мог бы смотреть на милую малютку внучку.

Боюсь, что я была недостаточно мила, сказав:

– Кстати, о процветании. Возможно, вашему заведению даже пойдет на пользу смена названия. Отель «У Аполлона и Герофилы» – это может стать хорошей приманкой для сексуальных извращенцев всех мастей!

– О чем вы, милая? – Мсье Серж выгнул черные брови высокими арками. – Я думаю, нам надо выпить еще.

Он вытянул руку в сторону дверного проема и дважды громко щелкнул пальцами, но я вовремя услышала приближающийся топот коротких ножек и обратила его вспять одним уверенным щелчком.

– Однако! – Мсье Серж взглянул на меня с уважением.

– Я очень сообразительная дама, – подтвердила я. – Сопоставив с информацией из газет всего три факта – экстренный ремонт в «люксе» на третьем этаже, рассыпанные кем-то поутру у отеля лепестки роз и еще вот это, – я показала собеседнику засохший черный лепесток, – могу предположить, что недавнее представление трагедии «Аполлон и Герофила» состоялось не где-нибудь, а именно здесь, в «Ла Фонтен». Это так?

– М-м-м… А что изменит мой ответ? – Мсье Серж занавесил глаза бровями, имитируя печальную задумчивость.

– Вы осторожны, это хорошо, – похвалила я. – Раз так, вы не подвергнете свой отель риску нашествия газетчиков, маньяков и праздно любопытствующих…

Я замолчала, внезапно сообразив, что не упомянула еще кое-что, косвенно подтверждающее мою гипотезу: вчерашнего фотоохотника с камерой, нацеленной на окна третьего этажа! Видимо, не только я проявила сообразительность. Но об этом я говорить не стала, чтобы не лишиться инструмента давления на отельера.

– Я предлагаю вам договор, – сказала я. – Я оставляю при себе все свои наблюдения и выводы, а вы за это прямо сейчас рассказываете мне те подробности, которых не было в газетах. Вы ничего не теряете: уверена, все возможные секреты вы и ваши люди уже рассказали полицейским. Ну? Договоримся?

Черные брови мсье Сержа задвигались вверх и вниз, как чаши весов. Белоснежные усы подергивались синхронно, но с меньшей амплитудой. Я наблюдала за этим сложным мимическим этюдом с легким нетерпением.

– Договор-р-римся! – наконец решился старик. – Спрашивайте, я отвечу на ваши вопросы.

И в результате предметного разговора, уже не прерывавшегося театральными номерами, я узнала следующее.

Зеркальный «люкс» на третьем этаже загодя забронировал по телефону некий мистер Смит. Может, англичанин, может, ирландец, может, вообще австралийский абориген, Саваж был уверен только в том, что «мистер Смит» не француз – на языке Мольера и Дюма тот говорил с легким акцентом.

На «люксе» он остановился после того, как получил от мсье Сержа самую детальную (и наверняка излишне востор-р-рженную! – подумала я) характеристику внутреннего убранства номера. Мистер Смит с приятной легкостью согласился с названной ценой, абонировал «люкс» сразу на семь суток, предупредил, что он и его спутница приедут в отель поздно вечером, и попросил заранее доставить в номер двадцать алых роз, две бутылки лучшего шампанского и триста свечей с ароматом розы и пачули. При этом Смит заранее оговорил, что платить он будет наличными, по прибытии.

К сожалению, нерадивый дежурный портье («этот балбес Симон!» – подкатил глаза Саваж) не дождался появления новых постояльцев, так что они вынуждены были обслужить себя сами. Впрочем, никаких затруднений это не вызвало: доска с ключами от всех свободных номеров располагалась на видном месте, лифт работал, а «люкс» был полностью готов к приему гостей.

Портье, за очередным затяжным разговором с подружкой прозевавший появление клиента с его дамой, вернувшись на ресепшен, обнаружил на стойке визитную карточку мистера Смита и несколько денежных купюр. Сумма немного превышала выставленный счет, так что пристыженный портье предпринял попытку незамедлительно вручить клиенту сдачу и с этой целью отправился на третий этаж. Однако характерные звуки, доносящиеся из «люкса», свидетельствовали о том, что в данный момент мистера Смита и его даму никакие финансовые дела не интересуют. Портье завистливо вздохнул, нагло постановил считать невостребованную сдачу своими чаевыми и вернулся в администраторскую, чтобы с новым интересом позвонить своей подружке.

Карточку мистера Смита у Саважа, разумеется, забрали полицейские. Общими усилиями мсье Серж и призванный им балбес Симон вспомнили, что на визитке было написано не то «Джастин И. Смит», не то «Джаспер У. Смит», «профессор Открытого Британского Университета». Из лондонского адреса и телефона профессора, также указанных на карточке, старый склеротик и молодой балбес, разумеется, не запомнили ни буквы, ни цифры.

И это было все, что мне удалось узнать.

Хотя нет! Балбес Симон сказал еще, что розовые лепестки на улице перед отелем нынче утром появились в первый раз.

– Кто-то еще, кроме вас, узнал, что все случилось тут, у нас! – вздохнул Саваж. – Интересно, откуда?

– Не иначе, полицейские проболтались! – неприязненно скривился Симон.

– Интересно было бы знать, кому именно они проболтались! – веско сказала я, со стуком поставив на стол пустой бокал. – Ведь этот «кто-то», судя по его бессмысленному романтическому поступку с лепестками, глубоко неравнодушен к судьбе Герофилы. Возможно, это не случайный человек…

– Ой, бр-р-росьте! – небрежно отмахнулся от моего предположения мсье Саваж. – Пару лет назад одна глупая девушка бросилась тут неподалеку со скал из-за несчастной любви. Когда об этой истории раструбили газеты, камни, о которые дурочка разбилась, сплошь завалили белыми цветами! Поверьте, в мире чер-р-ртовски много восторженных идиотов и особенно идиоток!

Тут он почему-то посмотрел на меня, и я решила, что больше не хочу р-р-разговаривать с этим типом.

Я вернулась в номер, расчехлила ноутбук, подключила его к телефонной сети и отправилась искать в Интернете профессора Джастина И. (или Джаспера У.) Смита из Открытого Британского Университета в Лондоне.

Как и следовало ожидать, Смитов в поисковике обнаружилось немереное количество. И, несмотря на простецкую фамилию, многие из них оказались профессорами. Однако ни Джастина И., ни Джаспера У. я не нашла.