Марина Крамер - Марго, или Люблю-ненавижу

– Марго? Вот так встреча! – раздалось над моей головой, и я, погруженная в свои мысли, вздрогнула и подняла глаза. Надо мной возвышался Геннадий.

– Гена?! Ты… ты как тут, а?

– Да так – забрел вот по старой памяти. Можно присоединиться? – Его рука легла на спинку свободного стула, стоявшего напротив дивана через столик.

Я уже совсем было собралась кивнуть, как вдруг почувствовала сразу два взгляда, пронизывающих меня насквозь. Один принадлежал Алексу, а второй – Мэри, которая почему-то сразу напомнила мне выгнувшую спину кошку.

– Гена… ты извини, но моя подруга скоро уезжает. Я хотела бы поговорить… Не обижайся, ладно? – забормотала я.

То ли мне показалось, то ли я просто разнервничалась, но в голосе Геннадия, когда он прощался, послышалось нечто неприятное. Он отошел от стола и вскоре вообще исчез из моего поля зрения. Мэри курила, укутав плечи длинным палантином, и я поймала себя на том, что ей бы мундштук хорошо подошел – к этому образу.

– Кто это был?

– Это… как тебе сказать… сослуживец бывший.

– Редкий козел твой сослуживец, деточка, – невозмутимым тоном бросила Мэри, и я почему-то обиделась:

– Ты его не знаешь!

– Поверь – и это к счастью, – заверила она абсолютно без тени юмора.

– Мэри, ты иной раз такая бескомпромиссная, что мне страшно. Ты видишь человека всего пару минут – и тут же вешаешь ярлык «сволочь».

– Не сволочь, а козел, я сказала, – поправила она тем же невозмутимым тоном.

– Мэри!

– Что?

– Я ненавижу эту твою категоричность! Ты его вообще не знаешь!

– Иногда достаточно пары минут, чтобы все понять.

Мэри встала, накинула на плечо ремень сумки и вышла из зала так быстро, что я не смогла даже сориентироваться и как-то отреагировать. Когда и как она успела достать и бросить на стол две тысячные купюры, я тоже не заметила. Я выбежала в холл – Мэри не было. Зато был Алекс – меня он не увидел, поднимался по лестнице к выходу. Ясно – рванул за ней, значит, можно не переживать, с Мэри ничего не случится, а я возьму такси и окажусь дома раньше.

Однако ночевать Мэри не пришла. Я в панике звонила на ее мобильный, но он оказался выключен. Тогда я решилась и в пятом часу набрала номер Алекса.

– Что? – нетерпеливо спросил он, как будто торопился куда-то.

– Алекс, ты где?

– А ты не знаешь, где я?

– Я не о том. Ты… с Мэри?

– С кем?

– Ну, ты ушел из клуба вслед за Мэри, я подумала…

– Что я ее догнал и теперь лежу с ней в постели, Марго, да?

– Зачем ты так? Я переживаю. Мы поссорились, она ушла. А Москву знает плохо, я волнуюсь…

– Не волнуйся, я ее вижу. Сидит на лавке в сквере у твоего дома и курит.

– А ты? – глуповато спросила я.

– А я курю под деревом. Все? Допрос окончен?

– Да, прости… спасибо, что ты ее проводил.

– Не за что. Пока, Марго.

Мне полегчало – значит, с Мэри все в порядке. Отдернув легкую занавеску на кухонном окне, я выглянула вниз. Так и есть – Мэри сидела на лавке, перекинув ногу на ногу, и курила, выпуская дым вверх. Алекса я не увидела, хотя пристально всматривалась в темноту. Ну, ладно – подумаешь.

Однако Мэри пора бы и подняться, светает все-таки, пятый час утра. Можно еще поспать…

Я накинула куртку и пошла во двор. Мэри по-прежнему сидела на лавке, обхватив себя руками за плечи, и о чем-то думала. Я осторожно присела рядом, прижала ее к себе:

– Мэри… прости меня, если обидела.

– Не надо, Марго, не извиняйся.

– Идем домой, уже утро…

Обнявшись, мы пошли к подъезду. Не знаю, как Мэри, а я спиной чувствовала пристальный взгляд. Думаю, не стоит говорить, кому он принадлежал…

Она улетела через два дня. Не просто улетела – ее забрали. Я привезла ее в аэропорт, и там нас встретили два молодых человека. Мэри помрачнела, завидев их, приближающихся к нам уверенной походкой:

– Вот черт…

– Что?

– Костина охрана. Очень здорово, что они меня в порту встречают, а не у гостиницы.

Она скроила надменную рожицу и вальяжно бросила подошедшим:

– Сделайте так, чтобы я вас видела как можно меньше.

– Хорошо, Мария Юрьевна, – каркнул тот, что был старше и чуть выше, и они отошли шагов на десять, однако встали так, чтобы держать Мэри в поле зрения.

Я, если честно, слегка опешила. Конечно, я понимала, что муж Мэри весьма далек от народа, но чтобы вот так – отправить в Москву двух охранников за женой… Однако замашки у него…

Я проводила ее до самого выхода и долго потом стояла, не в силах сдвинуться с места. Стояла и смотрела, как Мэри идет между двух охранников, словно арестантка. По сути – так и было, ведь теперь только от согласия ее мужа зависит наша следующая встреча. Позволит ли господин… Бедная моя Мэри, бедная я…

Праздник кончился, фонарики сняли, конфетти смели веником, а гирлянды смотали в клубки и убрали на антресоли – такое у меня осталось впечатление от прощания с Мэри. Больше ничего не будет – долго.

Однообразные серые дни снова потекли один за другим. Встать утром, приготовить Роме завтрак, выслушать его распоряжения, мысленно послать его подальше, закрыть за ним входную дверь, нырнуть в постель – и забыться сном до обеда. Потом магазины, стирка, уборка… Интересно, а надолго ли меня хватит-то?

…Я брела из магазина – припозднилась сегодня, долго чистила ковры. Уже стемнело, накрапывал мелкий дождик, я старалась удержать в руках три пакета с продуктами и зонт. До подъезда оставалось метров двадцать, когда сзади вдруг вспыхнули фары, и прямо на меня двинулась припаркованная в самом углу двора машина. Я растерялась и встала как вкопанная, вместо того чтобы бежать или отпрыгнуть в сторону. Еще секунда – и меня сметет… Но тут чьи-то сильные руки схватили меня за куртку и отшвырнули к стене дома. Я больно ударилась спиной и локтем, упала на четвереньки, рассыпав содержимое авосек по мокрому асфальту. Зонт вылетел и попал под колесо взвизгнувшего резиной джипа. Машина унеслась на такой скорости, что я не успела рассмотреть марку… Те же руки поставили меня, отряхнули мокрые на коленях треники, подняли пакеты:

– Надо было слушаться подружку.

Алекс!!! Господи, опять Алекс – и опять вытаскивает меня из переделки. Я расплакалась, уткнувшись лицом в его пальто.

– Ну, не реви, хватит. Идем, я замерз уже – полтора часа тебя тут жду.

Он вынул у меня из кармана ключи, открыл подъезд и почти силой впихнул меня в полутемный коридор. В лифте поднимались молча, я даже в глаза ему посмотреть не могла, непонятно почему. Уже в квартире, рассматривая разодранные на коленях брюки и слегка поцарапанные ладони, я вдруг словно вновь услышала его фразу, брошенную мне там, на улице: «Нужно было слушать подружку».

– Алекс… а что ты имел в виду, когда сказал про Мэри?

Он усмехнулся: