Дарья Калинина - Три принца для Золушки

– Да что же это такое! Лисица, кто там?

– Откуда я знаю? Лично я тут. А кто там – понятия не имею! Мне это не интересно.

Кира пошла открывать и вернулась в сопровождении своего воздыхателя – следователя Кантемирова. При виде следователя сердце у Леси болезненно екнуло. Не потому, что следователь ей нравился и самой, вовсе нет. Просто она смекнула, что его появление у них в гостях в столь поздний час – это не просто так. И скорей всего, связано с той историей, в которую они влипли.

Так оно и оказалось. Следователь Кантемиров тоже был человеком грамотным и читать умел. Вот он и вычитал фамилию Леси, которая опознала тело Хомячкова. И в связи с этим Кантемиров тоже пожелал узнать, что произошло. А услышав краткий рассказ подруг, тут же заявил:

– Пожалуй, я пока что поживу у вас.

– Пока что?

– Пока суть да дело, – уклонился от прямого ответа Кантемиров и, ничего не прибавив более, направился наверх, где располагались гостевые спальни.

– И надолго ты к нам?

– Пару деньков точно погощу!

– Только учти, ты не первый, кто выразил такое желание!

– А кто еще? – замер посредине лестницы Кантемиров. – Неужели эта собака злая пронюхал?

– Если ты про Лисицу, то да, это он.

Кантемиров некоторое время постоял, словно раздумывая, а потом махнул рукой и воскликнул:

– Ничего. Поживем все вместе! Тесно не будет! Пойду заодно поздороваюсь с этим оборотнем.

И ушел. А подруги остались наедине с булькающим ужином. Под взглядом Киры Леся поставила на плиту кастрюлю побольше и вытащила еще одну пачку макарон.

– Мясо тоже надо бы прибавить? – вопросительно произнесла она.

– Прибавляй!

И Кира только рукой махнула. Раз у них в доме поселились два благородных рыцаря, то теперь им придется их кормить по три раза в день, не считая перекусов и полдника. Это только в сказках благородные рыцари вставали на защиту прекрасных дам и не требовали с них при этом ничего, кроме ласкового взгляда или случайно оброненного шелкового шарфика или носового платочка. В реальной жизни все обстоит куда прозаичнее. Как ни благородны рыцари, а кушать они хотят регулярно и в больших количествах.

Кира взбивала яйца, резала мясо, потом макала мясо в яйцо, валяла в сухариках, снова макала в яйцо и снова валяла в сухариках. Затем Леся жарила получившиеся кусочки в растопленном растительном масле до образования румяной корочки и выкладывала их на блюдо, уже украшенное листьями красной капусты.

На запах съестного опять прибежали успевшие оголодать кошки и все-таки урвали по паре кусочков до того, как в столовую спустились оба рыцаря. Прекрасные дамы к этому времени уже почти засыпали от усталости. Их пошатывало, и они хотели только одного: уйти к себе и лечь спать в свои кроватки. Но не тут-то было. Кантемиров с Лисицей устроили им форменный допрос. А уяснив себе все историю в мельчайших подробностях, торжествующе переглянулись:

– Ну что! Я же тебе говорил!

– Это я тебе говорил!

– Они снова во что-то вляпались!

– Добро бы одна, а то обе!

– Да они друг без друга ни жить, ни умереть не могут!

– Только и мечтают, чтобы затеять что-нибудь этакое с трупами и опасное для жизни!

– Их просто невозможно оставить одних!

– Притягивают к себе неприятности, словно магнит!

Лисица с Кантемировым еще долго выделывались, каждый стремился уколоть Киру с Лесей побольнее и объяснить, что без них они пустое место. Но когда мужчины наконец закончили состязаться в остроумии и посмотрели в сторону подруг, чтобы убедиться, что те оценили их шуточки по достоинству, то убедились, что последние четверть часа разговаривали исключительно друг с другом, адресуясь к давно ушедшим на боковую девушкам. И потому, на взгляд любого со стороны, наверное, выглядели при этом полными болванами.

Утром Кира с Лесей разделили свои обязанности следующим образом. Кира должна была присоединиться к Фиме и вместе с ней отправиться на похороны Вадима. А Лесе предстояло заманить к ним в офис ревнивую супругу Федора Степановича и как-то ее уболтать там, чтобы она и думать забыла про свою ревность.

Девушки уже навели справки об этой мадам Леокадии. Выяснили ее адрес, дату ее рождения и даже годовщину ее свадьбы с изменником Федором Степановичем тоже выяснили. Как это все могло им помочь угомонить ревнивую тетку, они пока что не знали. Но в любом случае им следовало поторопиться. Сегодня вечером возвращался муж Виктории Павловны, который еще ни сном ни духом не ведал о делишках своей женушки. И потому гнал свою фуру последние сотни километров в самом радужном настроении.

Об этом сообщила подругам сама Виктория Павловна, которая также рассказала и о том, что жена Федора Степановича своих коварных намерений отнюдь не оставила. И что Федору Степановичу утихомирить разбушевавшееся свое домашнее цунами в юбке не удалось.

– Ну, уж нет! – орала обозлившаяся баба. – Почему это я одна должна страдать? Пусть ее мужик тоже пострадает! А если он окажется симпатичным, так может быть, мы с ним вам еще и отомстим!

– Но между нами не было ничего предосудительного. Мы с Викторией Павловной просто хорошие знакомые.

– Не знаю, чем вы там с этой жирной тушей занимались, но уж тебя, мой дорогой, я отважу ходить по чужим женам!

Перепуганный разразившимся скандалом Федор Степанович поспешил поделиться опасениями со своей любовницей. Виктория Павловна перепугалась еще больше и тут же позвонила Кире с Лесей.

– Сделайте что-нибудь! – рыдала неверная супруга в трубку. – Умоляю! Что угодно! Согласна на все!

– И на какие жертвы вы готовы пойти, чтобы сохранить любовь мужа?

– На любые!

– Но поймите, если вы будете продолжать свои отношения с Федором Степановичем, то...

– Ой, нет!

– Что – нет?

– Не буду! Он мне больше не нужен!

– Вы его разлюбили?

– И не любила я его никогда! Не нужен он мне! Хлюпик! Под каблуком у своей жены! Втравил меня в такую некрасивую историю! Я теперь его просто презираю!

Одним словом, перепуганная Виктория Павловна клялась и божилась, что ноги ее больше не будет рядом с Федором Степановичем. Что если в этот раз все обойдется, она к своему воздыхателю больше и близко не подойдет!

– Никогда! Ни за что! Только сделайте же что-нибудь!

И что было делать подругам? Молча стоять и смотреть, как гибнет семейная лодочка их бухгалтерши, а вместе с ней на дно идет и она сама? Мало им ее вывихнутой ноги и больничного! Это сущая ерунда по сравнению с грозящей им катастрофой. Если у бухгалтерши в личной жизни случится развод, то она может впасть в депрессию. А человек в депрессии совершенно наплевательски относится к своим обязанностям. Для их фирмы и бухгалтерского отчета – это смерти подобно!