Константин Ковальский - Тандем

– Какой знакомый?

– Вы знакомы с Даниилом Меджиславским?

Толик удивленно нахмурился, и на переносице обозначилась глубокая морщина.

– Это который фокусник?

– Он самый.

– Нет. Откуда?

– Когда-то вы проживали в одной коммунальной квартире.

– В коммуналке? Так он же вроде из Америки.

– Но в детстве он жил на улице Армянской вместе с родителями, – терпеливо пояснил Юлий. – Мечислав и Людмила Меджиславские.

– А-а-а… – понимающе протянул Анатолий. – Понял. Так это и есть… Ну ни хрена себе… Маринка, иди сюда!

Женщина появилась через секунду, так как стояла с другой стороны двери.

– Помнишь Людку и Славку с Армянской?

– Ну?

– У них малый был, Даня. Прикинь, он и есть тот самый иллюзионист, которого по телевизору показывают!

– Не может быть… Везет же некоторым, он теперь богатый…

«Везет – если дедушка миллионер умирает или ты в лотерею выигрываешь», – подумал Юлий, но вслух сказал другое:

– Вы хорошо помните эту семью?

– Как не помнить, – добродушно улыбнулся Толик. – Людка меня пару раз так огрела! За дело, правда, я тогда бухал…

Тут он вспомнил, кто у него в гостях, и поспешно добавил:

– Только я давно завязал.

– У милиции к вам претензий нет, – успокоил его старший лейтенант. – Вы можете рассказать о Даниле?

– Да чего рассказывать? – Толик почесал лысеющую макушку. – Пацан как пацан был. Фокусами увлекался. У нас сосед фокусник был – Петро.

– Со шпаной крутился, – вставила хозяйка.

– А кто не крутился? – пожал плечами Анатолий.

– А дядю его помните? Виктор Меджиславский.

– Витьку? Помню. Они с женой тоже в нашей коммуналке жили.

Юлий постарался не выдать своего волнения.

– Я понимаю – маловероятно, но все же… Вы не знаете, где я могу найти Виктора?

Супруги обменялись странными взглядами.

– Знаю, – сказал Толик, глядя в окно. – На кладбище.

– Как… Он умер?

– Умер… Убили его.

– Кто убил? Когда?

– Вы что, не знаете? – удивился хозяин квартиры. – Застрелили его.

– Кто?

Анатолий отвернулся, но тут снова влезла его жена.

– Ваши и застрелили. – Она язвительно улыбнулась. – Милиционеры.

Зацепин не смог сохранить на лице обычную невозмутимость:

– Как это произошло?

– Сопротивление при аресте, – буркнул хозяин. Настроение у него испортилось. – Что вы еще хотели узнать?

Зацепин немного растерялся. Информация была слишком неожиданной.

– А что там случилось, вы не в курсе?

– Жена у него повесилась, – сказала Марина, глядя в глаза Зацепина. – Вы не знали?

– Нет. Почему?

– С ума сошла. Нормальные люди ведь так не поступают, верно?

– А что послужило причиной ее сумасшествия?

– Я что, доктор? – с неприязнью сказал Анатолий.

– Виктор изменял ей, – снова влезла его жена. Видимо, ей доставляло удовольствие рассказывать о людях разные гадости.

– Ну чего ты плетешь? – Теперь неприязнь была направлена на жену. – Витек ее любил, это ворожея ей мозги промыла.

Юлия словно окатили ледяной водой.

– Какая ворожея?

– Да была там какая-то… не знаю, не видел. Но это к ней Витек разбираться поехал после Валиной смерти. Там его и…

Он глубоко вздохнул.

– А как звали ворожею? – с надеждой спросил Зацепин.

– Говорю ж – не знаю. У вас еще что-то?

Юлий встал:

– Да, последний вопрос, и я ухожу. Вы не помните, привозил ли Виктор из Афганистана трофеи?

– Нет, не помню.

Юлий уже был в дверях, когда Анатолий глухо произнес за его спиной:

– Был у него один трофей.

Юлий резко обернулся:

– Какой?

– Нож моджахедский. Здоровый такой кинжал…

Сергей с Богданом выслушали его рассказ, и в кабинете повисло напряженное молчание. Третье убийство не добавило новых улик, сотрудники получили нагоняй от начальства с призывом активизировать розыск убийцы и предоставить в ближайшее время конкретные факты по делу.

– Это Меджиславский, – мрачно сказал Киреев.

– Какой у него мотив? – спросил Юлий, заранее зная ответ напарника.

– Ты что, Юлик? У него дядя погиб из-за гадалки, и жена этого Виктора повесилась.

– Жена сама повесилась, а его дядю застрелили наши коллеги.

– Да, но почему так получилось? – Киреев запальчиво вскочил со стула. – Гадалка виновата! Вот и объяснение, почему он их так ненавидит.

– Так уж и ненавидит, – буркнул Зацепин, понимая правоту доводов Сергея.

– Да ты любого на улице останови и спроси: «Кто главный враг всех гадалок и ясновидящих?» Данила Меджиславский! А нож?

– Ты этот нож видел?

Юлий подошел к окну, и на полу кабинета обозначилась квадратная тень.

– Что ты его защищаешь? Все улики против него!

– Косвенные, Серега, косвенные… Что ты ему предъявишь?

– Надо проверить его алиби и сделать обыск, – продолжал горячиться Киреев.

– Вот и займись его алиби. А насчет обыска… Никто не даст постановления.

– Кинжал наверняка в его квартире!

Зацепин разозлился:

– Кинжал может быть где угодно: в квартире, в театре, на складе. Да в абонентском ящике, наконец!

– Но он есть! И оружие для Данилы много значит – это память о дяде, вот почему он не выкинул его после первого убийства. Он решил закончить то, что не успел Виктор.

Звучало все логично, но догадки к делу не привяжешь. Для официального использования догадки не подходят. Суду нужны свидетели, вещественные доказательства, улики, а не домыслы. Даже если это домыслы опытного оперативника.

По лицу стажера Юлий понял, что тот тоже не до конца верит в виновность иллюзиониста. Впрочем, Богдан никогда не скрывал, что является его поклонником.

– А где эта ворожея? – наконец вмешался в разговор старших товарищей Богдан. – Ну, та, из-за которой все началось.

Зацепин переглянулся с Киреевым.

– А ведь точно.

– Надо найти ее. Молодец, салага!

– Если она еще жива, – язвительно скривился Сергей. – Как ее найти через столько лет?

– Я попробую. – Юлий нахмурился. У него появился план. – Сергей, прощупаешь Меджиславского насчет алиби. Богдан, съездишь в село к теще покойного Виктора, может, она чего знает.

– Хорошо, – буркнул Киреев. – Я выйду в магазин на десять минут.

Богдан тоже вышел, и почти сразу в кабинет заглянуло круглое лицо с аккуратной бородкой.

– Простите, это вы Киреев Сергей Иванович? У меня повестка.

В подтверждение своих слов посетитель продемонстрировал бумагу и зачем-то уточнил:

– Я свидетель. Ростислав Романович Буженко.

– Заходите. – Зацепин кивнул на стул и, снова уткнувшись в бумаги, добавил: – Присаживайтесь, Киреев сейчас подойдет.

Одетый в светло-коричневый костюм свидетель осторожно опустился на краешек отполированного задницами многочисленных посетителей стула.