Наталья Солнцева - Звезда Вавилона

Неужели Апрель тоже видел? Последней мыслью перед беспамятством был вопрос: «Откуда он выбежал, из этой квартиры или…»

– Алло? Здравствуйте, – вежливо произнесла Астра в трубку. – Мне нужен господин Ракитин.

– Сию минуту… – ответил ей женский голос.

Похоже, к телефону подошла не Раиса. И не Нелли… Кто же тогда? Домработница?

– Слушаю вас, – сухо, нервозно отозвался мужской баритон.

Этот голос не мог принадлежать профессору. Тембр, интонация другие.

– Никодим Петрович, это Ельцова. Я по поводу ворот Иштар…

– Простите… м-ммм… – замешкался баритон. – Никодим Петрович тяжело заболел. Я его сын, Леонтий Никодимович. Видите ли, у нас в семье случилось несчастье. Еще раз прошу прощения…

Он без лишних церемоний положил трубку, а она осталась с открытым ртом и самыми плохими предчувствиями. Случилось несчастье… Какое, с кем? Неужели с профессором? Ну да, он же заболел… Астра старательно гнала от себя куда более страшную догадку. Кто-то не просто болен, кто-то мертв! Начинают сбываться опасения Нелли…

Матвей все понял по выражению ее лица. Они сидели на диване в его гостиной и обсуждали очередной визит Астры к Ракитиным: нужно же как-то продолжить знакомство с Раисой.

– Мне кажется, кого-то убили, – прошептала она.

– С чего ты взяла? Нелли позвонила бы тебе первая…

Астра молча отправилась ставить чайник. Чашка зеленого чаю с медом не помешает в такую ненастную погоду. После обеда зарядил снег, за окном сплошное белое марево. Тучи набежали и давай сыпать…

– Почему она не звонит? – повторяла Астра, заваривая чай. – Это уж совсем никуда не годится!

Матвей без труда угадывал невысказанную ею мысль: раз Нелли до сих пор не позвонила, значит, она и есть жертва.

– Человек доверился нам, рассчитывал на нашу помощь, а мы…

– Что мы? – рассердился он. – Должны были приставить к ней охрану? У нее брат – бизнесмен, обеспечивал бы безопасность родной сестры. Мы не телохранители! Она могла в милицию заявить, в конце концов.

– О чем? Как ты не понимаешь? Дело Ракитиных – тонкое, словно паутинка. Беспочвенные подозрения никто не станет рассматривать. Подумаешь, брелок потерялся или браслет. Женщины часто теряют украшения и разные мелочи. Ракитиным кто-нибудь угрожал? Нет…

Астра протянула ему чашку с чаем.

– Где у тебя мед?

– В правом шкафчике…

Она достала вазочку с медом и поставила на стол. Забыла дать ложки…

– Позвони ей сама, – посоветовал Матвей.

– Я, пожалуй, свяжусь с Борисовым…

Астра набрала номер начальника службы безопасности своего отца, тот, к счастью, ответил сразу. Она назвала ему адрес профессора Ракитина и попросила узнать, все ли его близкие родственники живы.

– Хоть бы перед праздниками никаких трупов, – вздохнул Борисов. – Умеете вы, Астра Юрьевна, испортить настроение.

– Я про трупы ни слова не говорила.

– И много родни у господина Ракитина?

– Жена, дочь, сын с невесткой…

– Четверо? Ладно, это еще по-божески.

– Я консультируюсь с профессором по поводу построек на загородном участке, – сочла нужным объяснить она.

Борисов хмыкнул. На участке Ельцовых давно все благоустроено, но он привык не задавать лишних вопросов.

– Папе не говорите, что я интересуюсь…

– Загородными постройками? – съязвил Борисов.

– Ракитиными!

– Могли бы не предупреждать. Я глух и нем.

Он перезвонил через два часа и сообщил, что сегодня утром в собственной квартире на Вавилова убита Нелли Ракитина. Тело нашел жилец с пятого этажа: пожилой мужчина, у которого больная жена. Он спускался по лестнице – шел в аптеку за лекарствами – и обратил внимание на открытую дверь квартиры. Это показалось ему странным. Старые люди гораздо ответственнее нынешней молодежи. Он знал, что в этой квартире проживает интеллигентная женщина, научный работник, которая никогда не оставляет дверь нараспашку. В общем, старик вошел и увидел мертвую хозяйку. Вызвал милицию, как положено…

Леонтий метался по отцовской квартире, как загнанный зверь. Сестра мертва, отца прямо из академической библиотеки увезли в больницу, а Раиса заперлась в спальне и прикидывается безутешной. А чего ей горевать? Она-то во всех отношениях выиграла. Старый муж теперь долго не протянет, одна претендентка на наследство приказала долго жить, остался только он, Леонтий.

Домработница, которая пришла убирать, пьет в кухне корвалол, причитает.

– Хватит, Саша! – не сдержался он. – Что ты душу рвешь? И так тошно…

– Вы бы поплакали, Леонтий Никодимыч, все легче станет. Беда-то какая! Сестрицу вашу уже не вернешь, вы у отца последняя опора, последняя надежда… Вам себя блюсти надо, как бы ни было горько…

«Какая надежда? На что?» – с тоскливой безысходностью думал Ракитин. Он представил, как отцу позвонили, тот взял трубку, услышал трагическую новость, схватился за узел галстука – он всегда так делал, когда накатывал приступ, – как кинулась к нему сотрудница читального зала, дала лекарство, вызвала врачей…

– Слава богу, папа в этот момент находился среди людей, – удрученно вымолвил он. – Если бы он шел по улице и упал, его бы приняли за пьяного…

Александра Ивановна смотрела на Леонтия полными слез глазами и понимала, что до него еще не дошел весь ужас и вся непоправимость случившегося. Он еще в шоке из-за смерти сестры, еще не осознает свою потерю.

– Кто же это осмелился руку поднять? – снова затянула она. – За что? Неужто воры?

– Не знаю, не знаю… Вроде не пропало ничего. Я ездил, смотрел, давал показания… Особых ценностей у Нелли не было – безделушки женские, украшения. Деньги она дома не хранила, да и какие у нее деньги? Мелочь… Все сбережения на ремонт квартиры ушли.

– Нынче и пенсионеров грабят! Ничем не гнушаются… Работать не хотят, а жизнь сладкую подавай! Чтобы и выпить, и закусить, и одеться по-модному!

Из спальни доносились рыдания молодой супруги профессора.

– Плачет… – кивала головой Александра Ивановна. – Жалко ей Никодима Петровича…

Она не упомянула Нелли, зная, какие натянутые отношения сложились у падчерицы с мачехой. И то сказать, мачеха на десяток лет моложе. Срам!

Наводя порядок в кабинете хозяина, домработница натыкалась на пустые упаковки от «средств для повышения потенции». Небось вредно столько их принимать-то. Здоровье у Никодима Петровича не ахти какое крепкое и возраст преклонный. Вот и дошел старик… Смерть дочери оказалась последней каплей. Неизвестно, оклемается или нет…

Мысль о том, что ей придется подыскивать другую работу, Александра Ивановна прогнала, как меркантильную и кощунственную.

Между тем Леонтий придумывал предлог хотя бы на некоторое время удалить прислугу из квартиры. Увольнять ее пока рано, – возможно, понадобится уход за больным отцом, и процедура похорон потребует много сил. Сашины руки лишними не будут.