Лариса Соболева - Список нежных жертв

Сейчас или никогда. И тогда Алена... всю энергию, всю силу, на какую была способна... отбросив все сомнения... помня только одно: делайте все, чтобы спастись... понимая, что иначе нельзя... всю энергию, всю силу вложила в челюсти.

Она сдавила зубы в едином порыве, да так, что судорогой свело скулы. Затем мгновенно отскочила и прижалась спиной к столбу, к которому еще пять минут назад была прикована. Вжалась в него, ожидая, что теперь он искромсает ее. Но раздался оглушительный рев, дикий крик боли. Он катался по полу, держа руки в паху, и выл, рычал, стонал, хрипел.

Удалось! Алена пришла в себя, подхватила дрожащими руками сумку – без нее нельзя, второй такой она не купит, – и помчалась к выходу босиком, задрав юбку выше колен. Она спотыкалась, падала, но вскакивала в мгновение ока и летела, как ракета, не ощущая ступнями ни острых камешков, ни разбитых стекол, ни октябрьского холода. Сзади слышались вопли. И чем тише они становились, тем больше она теряла сил. Алена знала, что должна убежать далеко, очень далеко. И спрятаться. Потому что теперь он убьет ее, где бы ни встретил. Она бежала к дому Риммы, ведь подруга живет недалеко.

Алена выбралась с территории фабрики. Перед ней простиралась проезжая дорога, по бокам многоэтажные дома. Не слышалось больше воплей. Но ноги отказывались убегать, а легкие разрывались. Перед глазами поплыли разноцветные круги, Алена почувствовала, что сейчас потеряет сознание... А вдруг он пришел в себя и уже мчится в погоню? Она на секунду приостановилась, теряя последние силы, оседая на тротуар. И тогда, обведя глазами светящиеся окна многоэтажек, закричала:

– Люди! Помогите! Люди!!!

Окна не распахнулись, не появилось любопытных голов, не послышалось вопросов, мол, что случилось и так далее. Алена оставалась одна на улице, а сзади, возможно, ее догонял маньяк, и если он догонит ее...

– Ну, пожалуйста... – заплакала Алена, продолжая брести на подкашивающихся ногах непонятно куда. – Хоть кто-нибудь... Позвоните в милицию...

Милиция! Да, милиция! Только милиция способна помочь. Но никто не позвонит. В этом городе живут черствые, глухие и тупые люди. Они думают, что только с посторонними происходят несчастья, их это не коснется. Алена должна сама позвонить, сама. Вон там магазин... а там школа... там аптека, там еще магазин, еще... в них должны быть сторожа, внутри горит свет. Алена забарабанила кулаками по двери:

– Вызовите милицию! Эй! Слышите?

Никто не открыл, даже не откликнулся. Алена носилась от одной двери к другой, стучала, просила, ругалась, но ей не открывали. И вдруг услышала звук мотора. Это ее последний шанс. Алена рванула к дороге и встала посередине. Показались фары. Алена шла на них. Фары попытались ее объехать. Дудки! Лучше под колесами погибнуть, чем под ножом маньяка! Автомобиль резко затормозил, сантиметров десяти не хватило, чтобы сбить Алену. Когда он пружинисто стал, она в изнеможении поставила руки на капот и низко склонила голову. Выскочил мужчина, заорал, сжимая кулаки:

– Ты! Идиотка! Жить надоело? Тогда отравись, дебилка! Я тебя...

– У вас есть мобильник? – едва ворочая губами, спросила Алена, находясь уже в состоянии полного упадка. – Мне позвонить...

Видимо, вид Алены его потряс, он достал сотовый телефон, бурча под нос ругательства, протянул Алене. Черт, телефон милиции вылетел из головы. И «Скорой помощи» тоже. И пожарной. Алена хотела спросить у водителя номера телефонов, но только двигала губами, куда-то делся голос. А пот струился со лба прямо в глаза. Чувствуя, что сейчас свалится на тротуар, она полезла в карман за платком. Бумажка... а платка нет. Бумажку дала мама. Там чьи-то телефоны. Алена сползла на тротуар и протянула мужчине бумажку без слов.

– Эй! – наклонился он. – Тебе плохо?

Она протягивала бумажку и вздрагивала от рыданий, потому что разучилась говорить. Но он должен понять и помочь, ведь не бросит же он ее здесь. Мужчина понял, взял бумажку, из нее выпала визитная карточка, поднял ее. На листочке начертаны номера телефонов, на визитке тоже. Мужчина забрал у Алены сотовый, а она в изнеможении облокотилась спиной о нос автомобиля.

– Извините, что так поздно, – сказал в трубку мужчина, набрав первый попавшийся номер. – Тут девушка плачет, она дала ваш телефон... Как тебя зовут?

– А... А... Але-на... – выдавила она из последних сил.

– Ее зовут Алена... – сказал он в телефон. – Не знаю, я с ней незнаком. Она бросилась под колеса моей машины, у нее истерика... Улица Мира. Возле торговых рядов, напротив аптеки. Хорошо, я не брошу ее. Жду.

Полчаса спустя Эмиль, Савелий и Лешка усадили Алену в машину и отвезли на квартиру Эмиля. То, что с ней произошло нечто ужасное, было видно невооруженным глазом. Босая, с ногами, разбитыми в кровь, с разорванным пуловером, Алена стучала зубами и плохо реагировала на людей. Эмиль дал ей успокоительного, и уже через час она смогла говорить. И первое, что спросила, было:

– Вы кто?

– Ты на улице попросила мужчину позвонить, – мягким голосом, осторожно сказал Эмиль. – И дала телефоны. Он набрал номер моей квартиры. А телефоны мы дали твоей маме. Тебя же Алена зовут, да?

– Да, – кивнула она. – Не знала, что звоню незнакомым.

– Ну, это понятно, ты была в шоке, – успокаивал ее Эмиль. – А теперь скажи, что с тобой случилось?

– На меня напали, – всхлипнула Алена. – Сначала Венька с дружком... привязали. А потом... потом... он убил Веньку. Он ножом его... и меня этим же ножом...

– Кто? И где? – нетерпеливо спросил Савелий.

Кое-как Алена рассказала обо всем случившемся с ней. Савелий сообщил о происшествии в милицию и умчался на фабрику, ведь там труп Веньки.

– Там мои ботинки! – крикнула Алена ему в след. – Мне ходить не в чем.

Эмиль Максимович ободрил ее:

– Ну, раз вспомнила о ботинках, значит, все в порядке. Иди в соседнюю комнату отдыхать. Ничего больше не бойся. Ты в безопасности.

Алена поднялась, на слабых ногах ушла в комнату и не раздеваясь упала на кровать. Варвара историю Алены слушала с ужасом. Когда та ушла, сидела притихшая, по всему было видно, что она подавлена. Эмиль понаблюдал за ней, переглядываясь с Лешкой, затем взял ее за плечи и сказал:

– Иди-ка и ты спать, утро ночи мудренее.

Она поплелась в комнату к Алене, легла на одну с ней кровать, но к стенке.

Савелий приехал рано утром, разбудил всех. Первое, чем он их огорошил, было известие о том, что трупа Веньки на фабрике нет.

– Как это нет? – хлопала сонными глазами Алена. – Вы что же, не верите мне? Он Веньку в спину ножом... а потом... потом вынул его и приставил к моему горлу.

– Ботинки твои нашли, я привез их, – сказал Савелий. – Нашли женское белье, веревки, следы крови. Но трупа нет.

– Тогда... – соображала Алена, – тогда он Веньку закопал.