Татьяна Полякова - С чистого листа

– Напротив здания фонда есть кафе, – сказал он. – Устроимся там и немного понаблюдаем.

В этот час в кафе мы оказались единственными посетителями, что позволило с удобствами расположиться неподалеку от окна. С улицы заметить нас не могли, а вот мы фасад здания, а главное, вход видели прекрасно. Я достала ноутбук, который прихватила с собой из дома, и начала просматривать выпуски местных газет. Сообщение о смерти Ирины нашла очень быстро. «Молодая женщина обнаружена мертвой в своей квартире». Далее несколько слов о том, что послужило причиной смерти, и стандартное «Ведется следствие». О записке ни слова.

– Что тебе сегодня приснилось? – спросил Павел, не отводя взгляда от окна.

– Глупость, – буркнула я.

– Расскажи.

Я рассказала с максимальными подробностями, он выслушал и пожал плечами:

– Вряд ли это воспоминания. Или ты думаешь иначе? – Теперь плечами пожала я. – Но ты серьезно отнеслась к тому, что видела, ведь так?

– Тебя испугала моя выходка?

– Прости, что накричал на тебя ночью. Все это выглядело странно… Посмотри, – шепнул он, кивнув в сторону окна.

Возле здания фонда притормозил темно-зеленый «БМВ». Из него вышел мужчина лет пятидесяти, с круглой, как мяч, и совершенно лысой головой, в сопровождении рослого парня. Его я видела в клинике. Серый костюм он сменил на джинсы и темную футболку. Входя в здание, он оглянулся, будто проверяя, не следует ли кто за ним.

– Знакомый? – все так же тихо спросил Павел.

– Ага, встречались в клинике.

– Будь у нас машина, могли бы понаблюдать за его передвижениями.

– Скорее всего, они тут частые гости. А машиной придется обзавестись. На своих двоих много не набегаешь.

Через полчаса толстяк вместе с парнем покинули здание, сели в машину с поджидавшим в ней шофером и укатили. Я набрала номер «БМВ» в поисковой системе, надеясь узнать имя владельца. «БМВ» принадлежал фирме «Союз». Покопавшись еще немного, я выяснила, что фирма занимается продажей медицинской техники.

В кафе мы пробыли еще часа два, ничего интересного за это время не произошло. Потом перебрались в здание по соседству, где тоже было кафе, но там надолго не задержались, решив обследовать квартал. Павел оказался прав, через узкий переулок можно было попасть во двор дома, находившегося в нескольких метрах от здания фонда, их разделял высокий забор из металлических прутьев. Подойдя ближе, я увидела заасфальтированный дворик с кондиционерами, видеокамерой и железной дверью с глазком. Сюда выходили четыре окна на первом и пять окон на втором этаже. Все забраны решетками. С виду обычный офис. Машина сюда подъехать не могла, калитки в заборе не оказалось. В общем, никакой необходимости в двери, что выходила сюда, не было, все равно бы пришлось обходить здание, чтобы покинуть огороженную территорию. Скорее всего, это пожарный выход.

Устроившись во дворе под липой, мы немного наблюдали за окнами окна. Кроме решеток, почти все их закрывали жалюзи, везде опущенные, а там, где их не было, никакого движения мы не заметили.

Оставив меня во дворе, Павел ушел за инструментами. А я, привалившись к шершавому стволу липы, дремала, прислушиваясь к шороху листьев над головой, и думала об Ирине. Потом достала мобильный и набрала номер Олега. Мне никто не ответил. Пришлось звонить Петровой и справляться у нее, где шеф.

– Он позвонил вчера и сказал, что пару дней его не будет, – затараторила она. – У тебя как дела? Ты ж хотела в пятницу выйти…

– Шеф до понедельника меня отпустил, – соврала я.

– Ты там не очень разгулялась? Работы невпроворот, Маринка злится…

Я поспешила закончить разговор. Значит, Олег решил на время покинуть город. Что ж, разумно.

Примерно через час вернулся Павел, за спиной у него висел рюкзак, судя по всему, довольно тяжелый. Мы вновь отправились в кафе. Вскоре после этого из здания фонда вышли двое мужчин. По виду обычные менеджеры. К шести здание покинуло двенадцать человек, десять мужчин и две женщины. Одну из них я видела раньше, это была та самая девица, что разговаривала со мной, когда я посетила фонд, выслеживая типов из клиники. Павел удовлетворенно кивнул.

– Утром, когда я здесь был, в здание вошли двенадцать человек, – сказал он деловито. – Интересно, сколько там охранников.

– Я видела одного.

– Отправляйся в гостиницу, а я устроюсь на крыше дома по соседству и еще немного понаблюдаю.

– Я с тобой.

– Не вижу смысла. Отдохни, ночью вряд ли удастся выспаться.

Спорить я не стала и поехала в гостиницу, прихватив с собой рюкзак. Уже в номере, заглянув в него, я была вынуждена признать, что к вторжению Павел подготовился основательно. Ожидание казалось бесконечным, очень скоро я пожалела, что вернулась сюда. К тому же у девушки-регистратора могли возникнуть подозрения: туристы дни напролет болтаются по городу, а не сидят в номере. Решив, что и мне здесь сидеть ни к чему, я отправилась на прогулку. Вернулись мы с Павлом почти одновременно.

– Как успехи? – спросила я.

Он пожал плечами:

– Ничего интересного. Обычный офис.

Мне казалось, что вечер никогда не кончится. Павел, понаблюдав за тем, как я бессмысленно сную от окна к кровати, сказал с сочувствием:

– Нервничаешь?

– Не знаю. Наверное.

Он кивнул, как будто соглашаясь.

Наконец за окном стемнело. Вместо радости, что долгий день подошел к концу, я почувствовала беспокойство. Идея вломиться в офис фонда теперь казалась мне не просто опасной, но и глупой. Павел был внешне спокоен, должно быть, такие мысли его не посещали.

В половине второго он сказал:

– Пора. – Обулся, взял рюкзак, и мы пешком отправились на улицу Ломоносова, где находился фонд.

Почти всю дорогу мы молчали, я гадала, удастся наша затея или нет, и пыталась представить, что Павел надеется там обнаружить. Проще всего было спросить у него, но я подозревала, что он и сам не знает ответа на этот вопрос.

Двор был пуст, ни в одном из окон, выходящих сюда, свет не горел. Темнота была такая, что я с трудом различала фигуру Павла, он казался скорее призраком, нежели человеком.

– Жди здесь, – тихо сказал он. – Я открою дверь, а дальше по обстоятельствам.

– Я бы предпочла пойти с тобой.

– Неизвестно, что нас там ждет. Одному сбежать легче. Если будет шумно, сразу сматывайся. Встретимся в гостинице.

Я устроилась на скамейке под липой и напряженно вглядывалась в темноту, но мало что видела. Тишину двора ничто не нарушало. Выждав минут пятнадцать, я все-таки направилась к зданию. За это время глаза успели привыкнуть к темноте, так что Павла я увидела сразу. Он появился с той стороны забора и сделал мне знак молчать, видимо намереваясь перелезть сюда, чтобы мне помочь. Но я, подпрыгнув, уцепилась за верхнюю перекладину, подтянулась, перекинула сначала одну ногу, затем другую, после чего Павел принял меня в объятия.