Дарья Калинина - Призрак с хорошей родословной

— В пальто? — воскликнули мы с Катькой. — В такое темно-синее?

— Ну да, — кивнул Прапор. — Вроде бы она в нем была, когда со мной разговаривала.

— Тогда я знаю, где твои деньги! — воскликнула я.

И мы с Катькой потащили Прапора к высохшему колодцу. Любкино пальто до сих пор валялось возле него, где его и бросили. Сверху на солнышке уже немного подсохло и покрылось коркой из песка и глины. Но, вывернув все его карманы, мы денег так и не обнаружили.

— Странно, — произнесла Мариша, которая тоже подошла к нам. — Деньги должны быть в нем. Прапор, а ты не помнишь, вы с Любкой вместе в дом возвращались?

— Она сказала, что еще прогуляться хочет, — ответил Прапор. — И к реке направилась.

— Это было до дождя?

— Да, — кивнул Прапор. — Я ей еще в спину сказал, чтобы она долго не ходила, дождь собирается. А она ответила, что сама все прекрасно понимает. Поэтому и пальто накинула. Оно у нее с капюшоном было.

— Очень интересно, — выслушав его, кивнула головой Мариша. — А ты когда в дом возвращался, ничего странного не заметил? Кто в это время был в доме?

— Женька уже дрых без задних ног, — сказал Прапор, — и Катька тоже!

— Ничего я не спала! — возмутилась Катька. — Душно было жутко. Я слышала, как ты уходил на улицу. Только не думала, что ты там с Любкой болтаешь.

— А кто еще в это время выходил из дома, ты слышала? — спросила у нее Мариша.

— Нет, — покачала головой Катька. — Вроде бы перед тем, как Даша встала, мне какой-то шорох почудился.

— И мне тоже! — воскликнула я. — И какой-то мужчина кашлянул!

— Но не Прапор! — воскликнула Катька. — Он рядом лежал и не кашлял. Только храпел.

— И не Женька, — отозвалась я. — Он в гостиной спал, а кашляли в кухне.

— В таком случае, это был Виктор?

— Больше в доме мужчин не было, — сказала я.

— Выходит, ночью он спускался зачем-то вниз, — сказала Мариша. — Наверное, встретил Любку, наговорил ей кучу гадостей, она психанула и покончила с собой.

— Но это не объясняет, куда делись мои деньги! — воскликнул Прапор.

— Да, это вопрос, — согласилась с ним Мариша.

— И еще какой! — подтвердил Прапор, явно тяжело переживающий исчезновение своих долларов.

— А много ты в качестве аванса выплатил? — спросила я.

— Десятку, — мрачно отозвался Прапор.

Мы переглянулись. Может быть, для миллионеров десять тысяч долларов и пустяк, смешная сумма, но для Прапора эти деньги значили много. Очень даже много. По приблизительным подсчетам, которые как-то сделала за него Катька, Прапор тратил в месяц никак не больше тысячи долларов. То есть на эти деньги он, грубо говоря, мог бы прожить целый год. Было от чего ему прийти в уныние.

— Если денег не оказалось при Любке и денег нет в ее пальто, куда она их на глазах Прапора сунула, выходит, она их куда-то перепрятала, — сказала Мариша и добавила: — Когда ходила на реку.

Прапор даже застонал от отчаяния.

— Вы предлагаете обыскать всю округу? — спросил он. — В поисках Любкиного тайника с моими долларами?

— Зачем всю округу? — пожала плечами Мариша. — Любка направилась на реку, так? Значит, и искать нужно в том направлении.

— Как искать?

— Нужна поисковая собака!

— Чушь! — отмахнулась я. — Ночью то и дело шел дождь. Все следы смыло. Собака не сможет взять след. Да и откуда тут поисковые ищейки?

— Собаку можно привезти из города, — задумчиво отозвалась Мариша. — Но есть ли в этом смысл? Следы действительно уже смыло. Значит, нам нужно поискать самим. Пройдем по дорожке к реке. Может быть, что-то в глаза бросится.

И мы поплелись к реке. Все прекрасно понимали, что Мариша затеяла эту экспедицию исключительно с целью отвлечь Прапора от мрачных мыслей. И чтобы заставить его действовать, надеясь, что со временем он потихоньку смирится с потерей денег. Но до самой реки мы не дошли. Навстречу нам попался мальчишка лет двенадцати. Увидев нас, он заметался по дорожке, явно стремясь избежать встречи. Но по обе стороны от дороги росли густые заросли малины, так что деваться парнишке было некуда. Подойдя поближе, мы поняли причину его беспокойства. В руках у него была сеть, а в мешке полно рыбы.

— Сетью ловишь, голубчик! — приторно ласковым голосом пропела Мариша, преграждая дорогу мальчишке.

— Тебе-то что! — буркнул пацан. — Ты рыбнадзор, что ли?

— Как знать, — загадочно произнесла Мариша. — Как знать. Может быть, и не рыбнадзор, а сеть у тебя отнять мы вполне можем. И в милицию препроводить тоже.

— Тетенька! — заныл парнишка. — Ну, какое вам дело? Хотите, я с вами уловом поделюсь.

— Зачем мне твоя рыба? — задумчиво произнесла Мариша, но пакет с рыбой раскрыла. — И долго ты это все ловил? — спросила она, обнаружив в пакете несколько очень крупных и жирных окуней и пару щучек.

— Всю ночь! — с гордостью отозвался парнишка.

— А дождь?

— Мы с ребятами шалаш на берегу смастерили! — с гордостью отозвался парень. — Ночью сети ставим, утром выбираем. Никто и не знает о нашем месте.

— Вот как, — впав в еще более глубокую задумчивость, произнесла Мариша. — И где оно, это место?

— На том берегу, — не слишком охотно отозвался парнишка, махнув рукой в сторону моста, ведущего на другой берег.

— Значит, ты всю эту ночь, невзирая на дождь, караулил сети на другом берегу? — уточнила у него Мариша. — А не видел ли ты ночью возле реки каких-нибудь людей?

— Это тетю Любу — жену дяди Вити вы, что ли, имеете в виду? — спросил у нее мальчишка, а мы даже замерли, боясь поверить в такое чудо.

— А что, видел? — спросила Мариша.

— Видел, — кивнул мальчишка. — Только она не одна была. А с дяденькой.

— С каким дяденькой? С мужем… С дядей Витей, что ли?

— Нет, — покачал головой мальчишка. — Другой. Ростом повыше. И более худой.

— Ты его знаешь? Этого высокого и худого?

— Нет!

— А описать сможешь?

— Да я с того берега и тетю Любу только по голосу узнал! — отозвался мальчишка. — И по прическе. А уж его и вовсе я одну фигуру видел.

— Постой, — внимательно посмотрела на него Мариша. — Как же ты мог видеть, с кем тетя Люба разговаривала, если была ночь и темно. Луна за тучами все время пряталась.

Мальчишка замялся, но потом все же признался.

— А я поближе к ним подобрался, — сказал он. — Любопытно мне было, с кем тетя Люба ночью встречается. Ведь она с дядей Витей только недавно развелась. А уже новый какой-то хахаль вокруг нее крутится. Вот я и хотел подсмотреть, кто это такой был.

— Но ты его не узнал?

— Нет, хоть я и ближе подобрался, но все равно, чтобы его хорошенько разглядеть, больше света было нужно, — отозвался мальчик.

— А о чем они говорили, ты слышал?

— Они тихо говорили. Только вначале тетя Люба крикнула, тогда я ее и узнал.

— Что крикнула?

— Не что, а кого! — поправил мальчишка. — Его звала!