Дарья Калинина - Неполная дура

Галина промолчала, нахмурившись и явно размышляя.

— Так это мог быть случайный какой-то человек, — сказала она. — Проезжал мимо, видит, девушка стоит красивая. Дай, думает, остановлюсь, познакомлюсь.

— Нет! Они знакомы были!

— С чего ты взял?

— Он ей букет преподнес. Из машины вышел и поцеловал. Так что он не случайный никакой был. И я думаю, что родственник.

— Почему родственник? — насторожилась Мариша. — Почему, к примеру, не поклонник?

— Потому что уж очень они друг на друга похожи были. Прямо как брат и сестра.

Произнеся это, Арик снова закрыл глаза и уснул.

— Вот беда с человеком! — с горечью произнесла Галина. — Ведь на самом деле он не пьянь какая-нибудь, а интеллигентный человек. Историк. В университете образование получил. А как жена от него к другому ушла, пьет уже второй месяц. И с компаниями пьет, и один тоже пьет. И со мной пьет, и без меня пьет.

Она вздохнула и с такой теплотой и заботой поправила на мужчине сползшее с его плеча одеяло, что подругам стало совершенно ясно — долго бедный Арик один не пробудет. И стоит им уйти, Галина перетащит мирно сопящего мужика в комнату, где устроит со всеми удобствами на диване.

Ночевать в этот вечер подруги отправились к Марише. Ночь уже почти закончилась, а завтра им все равно предстояло провести весь день, мотаясь по городу, так что расставаться было уже просто глупо. И к тому же они хотели обсудить план на завтра. Но, как известно, благие намерения, если куда-то и ведут, то только не туда, куда хотелось бы. И приехав к Марише домой, подруги поняли, что у них едва хватит сил, чтобы доползти до постелей. Все разговоры они оставили на то время, когда проснутся.

А оно, как всегда, наступило неожиданно. Подругам показалось, что они только едва сомкнули глаза, как вдруг их уже разбудил резкий звонок. Мариша попыталась абстрагироваться от этого звука, но у нее ничего не получилось. Пришлось сесть и попытаться нащупать трезвонящую штуку, не разлепляя глаз. Это Марише не удалось. И один глаз она приоткрыла.

Звонил домашний телефон. С вечера Мариша поленилась положить трубку от него возле своей кровати. За что теперь и поплатилась.

— Иду! Иду! — простонала Мариша, словно человек на другом конце провода мог ее услышать. — Да! Алло!

— Где вы все пропадаете? — раздался в трубке возмущенный Анькин голос. — Звоню вам, ни ты, ни Инна трубки не берете!

— Мы их отключили, — призналась Мариша и вдруг сообразила: — Анька, ты откуда звонишь? Из тюрьмы?

— Из какой тюрьмы? Никуда меня не сажали. Этот адвокат, которого ты прислала, просто волшебник. Меня отпустили по подписке о невыезде, хотя до того как он появился, я была уверена, что маме пора сушить для меня сухари.

— Значит, Надир тебя спас?

Мариша была удовлетворена. Она любила, когда поклонники увивались возле нее не просто, а, так сказать, с пользой. От Надира польза была весьма ощутимая. И Мариша мысленно прибавила ему сразу пять баллов. После десяти можно было отправляться с мужчиной в постель. Букет и ухаживания в ресторане тянули на пару баллов, так что Надир был всего в трех шагах от награды. Жаль, что сам он об этом не знал. Глядишь, начал бы действовать активней.

— И что теперь? — перебил ее мысли голос Аньки. — Инна у тебя?

— Да.

— Я так и подумала! Звоню ей все утро. И на трубку, и на домашний. Чем заниматься будете?

Мариша не удержалась и фыркнула.

— Тебя спасать! Неразумная! А ну-ка, собирайся и приезжай к нам. Будешь отвечать, как докатилась до жизни такой, уголовница.

Анька примчалась уже через сорок минут. За это время Мариша только и успела, что растолкать Инну, приготовить кофе и положить себе на лицо смоченную в горячей воде салфетку. После этого на лицо следовало намазать еще несколько видов кремов. Один на веки, второй на лоб, нос и подбородок, третий на шею и область декольте и последний на все сразу, заполировав первые два и не забыв умягчить щеки.

Когда Марише было лень, она просто смешивала все три крема на ладони и втирала в кожу. И представьте, действовало отлично. Во всяком случае никакой ощутимой разницы между этими двумя способами заметно не было. Всем этим Мариша как раз и занималась, пока Анька вываливала на них все то, что ей было известно о Герасиме. Сама Анька выглядела на удивление неплохо. Глаза у нее ярко блестели, на щеках играл румянец, и особого уныния на ее лице не читалось.

— А следователь мне попался такой душка, такой душка, просто прелесть!

Такими восклицаниями Анька то и дело перемежала свой рассказ. Под конец Инна с Маришей обменялись понимающими взглядами. Похоже, именно в этом симпатяге следователе и нужно было искать причину приподнятого Анькиного настроения.

— И что этот душка тебе рассказал?

— Да практически все! И очень жалел, когда пришлось отдать меня Надиру.

— Он женат? — спросила практичная Инна. — Твой следователь?

— Женат? Нет! Думаю, что нет. Но он прелесть! Волосики у него светлые, глаза тоже, и сам из себя этакий ангелочек. А как он на меня смотрел! Мы проговорили с ним всю ночь!

— И как зовут это чудо?

— Ратушев! Петечка Ратушев! У него предки поляки. Волосики, глазки, и сам он такой душка! А вы бы видели, как он на меня посмотрел, когда я…

— Господи, Анька, да угомонишься ты или нет?! — в сердцах возмутилась Мариша, смахивая с себя салфетку с питательной смесью из розового масла, оливкого масла и масла персика. — Как вам с этим Ратушевым только не стыдно!

— А что такого?

— Бедный безголовый Гера еще не предан земле, убийца его не найден, а вы уже крутите любовь, можно сказать, прямо над неостывшим телом!

После этой отповеди Анька слегка угомонилась. И принялась говорить по делу. Оказалось, что Аньке стало известно о Гере на удивление много. Наверное, поступила к ней эта информация не без помощи проникшегося к ней симпатией следователя Ратушева.

Сразу же выяснилось, что подруги вчера могли и не мотаться к Стелле Владимировне. Анька знала и про ревнивых мужей его бывших подружек. И про жену, с которой Гера разводился, и про его сестру с мужем, которые ютились в крохотной двушке вместе с мамой.

— Но самое главное я вам сейчас скажу! — заявила Аня и глаза ее снова заблестели. — Сядьте, а то упадете!

— Мы и так сидим!

— Тогда держитесь крепче. Это страшная тайна!

Мариша с Инной послушно вцепились руками в табуретки.

— Рассказывая ее мне, Петя пошел на должностное преступление! Он сам мне так сказал!

У подруг от напряжения уже побелели костяшки пальцев.

— Оказывается, гильотина сработала не сама по себе!

Девушки не смогли скрыть своего разочарования.

— Тьфу ты! — вырвалось у Мариши. — А я-то думала! Тоже мне тайна!

— Ну да, мы видели, — более мягко добавила Инна. — Веревка была кем-то пережжена.