Галина Романова - Расплата за наивность

— Извини… — дотрагиваясь до его руки, виновато обронила Алка. — Пистолет у меня, Леш… Что делать-то?

Парень нажал на тормоза и несколько минут, прищурившись, разглядывал ее в упор.

— Так я и думал, — после паузы сказал он. — Давай сюда…

— Зачем?

— Зачем, — передразнил он. — Избавляться будем от улик, дура!

— Сам дурак!

— Может, и дурак, не спорю… — согласился он. — Умный человек разве подобрал бы на трассе телку, которая оставила за спиной два трупа.

— Ты не знаешь, что это за люди! — закричала Алка. — Это бандиты! Они расстреляли нашу машину в упор!.. Двое погибли, а я успела выпрыгнуть!

— Тс-сс, не кричи, — успокаивающе протянул Лешка. — Я догадался, кто они. Автоматики-то рядышком валялись.

С этими словами он взял протянутый Алкой пистолет, аккуратно обтер его ветошью и, выйдя из машины, зашвырнул в густые заросли.

— И что теперь? — насупившись, спросила Алла, когда он вернулся.

— А ничего, — пожал он плечами. — Домой поедем. И не смотри на меня, как на юродивого. Я свою жену вот так, как тебя, на дороге подобрал. Только с ней хуже все обстояло.

— А как?.. — раскрыла она рот от удивления.

— Избитая валялась в кювете, вся в крови… Как вспомню, до сих пор мороз по коже…

— И ты ее подобрал?!

— А как же! Она же живая была, стонала… Отвез в ближайшую больницу. Там меня менты и повязали. Держали, пока она в сознание не пришла и все не рассказала. А до того времени я у них на подозрении был. Такие вот дела!

— Да-а, — покачала Алка головой. — А как же потом? Ну, в смысле — как вы с ней поженились-то?

— Она меня нашла, — самодовольно заулыбался Лешка. — Поправилась когда окончательно, узнала мой адрес в отделении милиции, там же все протоколируется. И приехала…

— И что?..

— Что-что, бестолковая ты какая-то, Алка, — заржал он. — Приехала меня поблагодарить и осталась насовсем!

— Классно, — восхищенно протянула она. — Как в кино!

— У тебя, я думаю, жизнь тоже сплошное кино…

— Ага, — кивнула Алка. — Только сплошные фильмы ужасов! Рассказать — не поверишь!

— А ты попробуй, — подначил Лешка. — Дорога дальняя, говори и говори себе…

— Я даже не знаю, с чего начинать-то, — пожала она плечами.

— Давай с детства.

— Ну ладно, слушай… — согласилась она, устраиваясь поудобнее.

Костер давно прогорел, на небе одна за другой зажигались звезды, когда Алка закончила повествовать о своей жизни.

— Да, подруга, — протянул Лешка. — Натерпелась ты — на десять человек хватит…

— Не знаю как на десять, — обреченно махнула она рукой, — а мне хватило под завязку! Как теперь жить — ума не приложу. Ну, приеду я домой, а что потом? Кто меня там ждет-то?

— Ну ты же сказала, Надежда не поверила в твою смерть!

— Ну и что! Сколько времени прошло — больше двух месяцев! Осень вон уже на дворе. Если и не верила поначалу, то теперь уже, наверное, смирилась. Страшно мне, Лешка! Очень страшно!

— Ладно, Алка, не переживай, что-нибудь придумаем. Давай спать ложиться, а утро вечера мудренее. Я тебе в кабинке постелю, а сам в кузове устроюсь, есть у меня там местечко одно. Устраивает?

— Конечно, — благодарно улыбнулась она в темноту.

Он ушел к машине.

Через несколько минут Лешка позвал ее:

— Иди сюда. Все готово.

И когда Алка устроилась поудобнее, спросил, смущенно отводя глаза:

— Ал, я тебя хочу спросить: ты как будешь с мужем-то решать?

— А ничего я решать не буду. Кто знает — с кем он сейчас. Серега, помнится, говорил, что он оскорблен был подробностями моей смерти. Так что — время покажет…

И, пожелав друг другу хорошего отдыха, новоявленные друзья отдались на милость целительницы ночи.

Дорога серо-голубоватой лентой уходила за горизонт. Уныло глядя в окошко, Алка отмечала про себя, что осень уже вступила в свои права, позолотив листву деревьев.

Сцепив руки между колен, она в который раз задавала себе один и тот же вопрос: «Как жить дальше?» Ответа не было.

Ужасно хотелось прижать к сердцу любимое дитя, но встреча с Владом страшила по-настоящему. И причины были самые разные…

— Ал, я что думаю, — нарушил тягостное молчание Лешка. — Не надо тебе домой возвращаться.

— Как это? — опешила она от неожиданности. — А куда же мне надо?

— Поедешь к нам с Любушкой. От дома твоего недалеко. Потихоньку все о своих разузнаешь, подготовишь их постепенно, а там видно будет…

— Ты долго думал-то?! — присвистнула Алка.

— Ага, — широко заулыбался он. — Всю ночь почти… По всему видно — хорошая ты девка. Мы люди простые, но с понятием. Чем можем — поможем.

— Хороший ты человечек, Лешка, — со слезами на глазах коснулась она его волос. — А как же жена? Что ты скажешь ей?

— А ты сама все ей и скажешь. Она добрая у меня, все поймет…

— А не заревнует?

— Нет. Она знает, что ее одну люблю! Давай не раздумывай. К тому же Давид твой не дурак был, когда говорил об опасности.

— Не надо о нем, — прервала его Аллочка.

— А ты часом не влюбилась в него? — подозрительно посмотрел он в ее сторону.

— Какое это сейчас имеет значение? — ответила она устало. — Его больше нет…

Неожиданно в памяти всплыли его насмешливые черные глаза, неустанно следившие за каждым ее движением. Горечь утраты подкатила к горлу, Аллочка прерывисто вздохнула и прикрыла глаза.

— Не переживай, — посочувствовал Лешка. — Кстати, Ал, а почему ты так уверена, что он мертв?

— Я сама видела…

— Что? Как машина горела? — фыркнул он. — А если он, как и ты, выпрыгнул на ходу?

— Он бы поднялся ко мне. Я всю ночь просидела там…

— Ну и что? А если он ранен был или ногу сломал, да мало ли что? — он недоверчиво покрутил головой. — Не думаю, что такой крутой мужик, как Давид, мог так глупо погибнуть. Ты, главное, надейся, если, конечно, он тебе…

— Да! — перебила его Аллочка. — Я только сейчас поняла, чего я лишилась…

— Не паникуй, жив он…

— Если бы это было так!..

Через полчаса они подъехали к автозаправочной станции. Заправившись, Лешка залез в кабину и протянул Алке целый пакет пончиков:

— На вот, перекуси пока. Обедать дома будем, — и, опережая ее вопрос, сказал: — Едем к нам. Погостишь, осмотришься. Ты же не можешь появиться в своем городе с такой видухой?

— Ладно, — согласилась Алка. — Днем раньше, днем позже. Да ты и прав — вид у меня не ахти.

С того дня, как Алексей привез ее в свой дом, минул месяц. Любушка оказалась именно такой, как он и рассказывал, — доброй, милой и застенчивой. Аллочка дивилась поначалу: как могла она набраться решимости и поехать в чужой город разыскивать незнакомого парня.

— Ну что ты, Аллочка, — всплескивала она мягкими ручками. — Какой же он мне незнакомый? Я когда пришла в себя, то первым делом вспомнила руки его — крепкие, с мозолями, но такие нежные. Он так бережно нес меня, так успокаивал. Я прямо заболела этой идеей — увидеться с ним. А когда увидела — не смогла расстаться.