Галина Романова - В любви брода нет

— Ну да, вроде хотела. — Света жалко улыбнулась в трубку.

Спина у нее мгновенно взмокла, предложения подобного рода от начальницы исходили редко, точнее — никогда не исходили. Поболеть когда-то не позволили, а тут ей предлагают отдых в очень дальнем зарубежье. С чего бы?!

Это могло означать одно из двух: либо дела в конторе и в самом деле идут весьма успешно и ей теперь доверяют на все сто, либо… Либо ее хотят списать, как отработанный материал.

Она простилась с Ингой. Аккуратно пристроила трубку на аппарат (мобильный ей был выдан только для клиентов) и тут же заметалась по комнате. Непонятная тоска прочно прилепила язык к небу и свела желудок болезненными судорогами.

«Доигралась?! Допрыгалась?! Думала, что все твои делишки будут продолжаться бесконечно?!»

Все, ее точно списывают! Ей выдадут отпускные, одарят щедрыми премиальными и потом… Ей вряд ли так повезет, как тем убогим одиноким старушкам. Ее не усыпят снотворным перед тем, как вывезти на заброшенный хутор и закопать там в развалинах. Ее Михалыч уж точно закопает живьем. Свяжет, сунет в рот кляп и будет медленно засыпать землей, приговаривая при этом что-нибудь отвратительное. А то еще, чего доброго, поселит в одном из подвалов, которыми этот хутор славится похлеще одесских катакомб. Прикует железом к осклизлой холодной стене и станет истязать день за днем, как в тот неповторимо страшный день…

Света остановилась у дивана, любовно погладила нежную шелковистость обивки из тонкой кожи. Колени ее подломились сами собой, она упала на диван ничком и глухо зарыдала.

Конец! Всему конец… Самое страшное было в том, что выхода из тупика не виделось никакого. В конторе, судя по всему, ее приговорили. В милиции приговорят однозначно. Правда, оставалась весьма призрачная надежда на содействие следствию и все такое, но она была столь призрачна, что легко проигрывала в сравнении со всем остальным грядущим ужасом.

И вот когда отчаяние уже готово было накрыть ее с головой, подобно океаническому цунами, она вспомнила!

Света вскочила с дивана и метнулась к высокому стеклянному шкафу. Где-то там, среди бумаг, притаилась крохотная бумажка с номером мобильного того приставучего мужика, что клеился к ней неделю назад в баре.

Он был изрядно навеселе и смотрел на всех, словно филин, прикрыв один глаз. Но и одного ему оказалось достаточно, чтобы выцепить пьяным сознанием из полутора десятка посетителей высокую, стройную Светлану. Она бродила тем вечером по улицам просто так. И просто так зашла в тот бар. Пристроилась у стойки и заказала коктейль. Потом взяла зачем-то кофе, следом мороженое. Потом ей захотелось покурить, и она купила пару сигарет. И вот в тот момент, когда она взяла одну из них тонкими ухоженными пальчиками, под самым носом у нее щелкнула зажигалка, и узкое лезвие пламени опалило ей ресницы.

— Эй, чего это вы?! — Света испуганно отшатнулась, после Михалыча она сторонилась инициативных мужчин.

— Пардон, — крякнул неожиданный кавалер и взобрался на соседний табурет. — Прикурили или повторить?

— Нет, спасибо, — Света с наслаждением затянулась и скосила на соседа глаза.

Он рассматривал ее без стеснения, вполне откровенно заглядывая за низкий вырез кофты и елозя глазами по ее ногам.

— А почему вам грустно, милое дитя? — вдруг спросил он совершенно трезвым голосом, хотя внешний вид свидетельствовал как раз об обратном.

— А какое вам-то до моей печали дело? — огрызнулась Света, почувствовав комок горечи в горле.

— А такое, милое дитя, что я в силах утолить твои печали, — произнес он глумливо и положил-таки пухлую ладонь ей на колено. — Расскажи папочке, малышка, что за беда у тебя приключилась, и я помогу.

— Да ну! — насмешливо протянула Света, мысленно сопоставляя физические возможности Михалыча и этого рыхлого слизняка.

— Не нужно так щетиниться, малышка, — безошибочно угадал ее состояние мужчина и сдвинул руку ей на бедро. — Ты одна. Тебе плохо. И рядом нет никого, кому бы ты могла довериться. А я как раз такой человек. Доверься мне, милое дитя, и папочка все уладит. Папочка у нас знаешь кто?

И тут он склонился к ней. Припечатал свои влажные толстые губы к ее уху и пьяно прошептал пару слов.

Светлану передернуло. Вот только этого ей до полного счастья как раз и не хватало. Всех прелестей жизни навалом, осталось лишь это испробовать.

Она в три затяжки докурила сигарету, ткнула окурком в пепельницу. Кивнула бармену и сползла с табурета.

— Бывай, защитник, — пробормотала она напоследок навязчивому кавалеру, отцепляя от своей юбки его жаркую потную ладонь.

И пошла к выходу из бара, не оглядываясь.

Мужик нагнал ее уже на улице. Обхватил за плечи и увлек в подворотню. Света даже опомниться не успела, настолько мастерским был его прием. В подворотне он прижал ее к шероховатой стене пятиэтажки, стиснул в руках и снова зашептал ей сдавленным от возбуждения голосом:

— Ты меня еще не знаешь, девочка! Совсем не знаешь! А я много чего могу.

— Чего же? — Света и не думала сопротивляться, безучастно наблюдая за тем, как мужик шарит потными ручищами по ее телу. — Трахнуть меня прямо в подворотне? Много ума нужно на такой подвиг, ничего не скажешь! Ты бы другое мне чего показал…

— Что хочешь, говори! — потребовал он, дико вращая пьяными глазищами и сноровисто стягивая с нее кофточку. — Ух, ты, хорошенькая какая… Сладенькая… Щ-щас я тебя…

Он ничего не успел. Подъехал джип с синей мигалкой. Оттуда высыпало по меньшей мере четверо, они скрылись за дверями бара. Через пару минут вышли назад и тут же начали пьяными голосами звать своего коллегу по имени.

— Тебя зовут, — насмешливо обронила Света, поправляя на себе кофту и поддергивая колготки. — Соскучились братья по оружию. Ступай, ступай, защитничек.

Кавалер с досады грязно выругался и тут же сунул ей в руку клочок бумаги с написанным на ней номером телефона.

— Если клюнет петух в одно место, позвони, — брякнул он напоследок и нетвердой походкой пошел к сотоварищам.

Света вернулась домой. Стянула с себя одежду и с непередаваемой брезгливостью посовала все барахло в стиральную машинку. Кажется, Михалыч здорово постарался, убив в ней все ее гетеросексуальное начало. Она не знала, как обстоят дела с женщинами, но что от мужчин ее теперь воротит, тут сомневаться не приходилось.

Наутро она про этого мужика напрочь позабыла, потому что пришлось разрабатывать очередного перспективного клиента.

Сегодня пришлось вспомнить…

Мобильный ухажера целых три часа был вне зоны действия сети. Потом гудки пошли нормальные, но никто не брал трубку. Наконец, когда время уже близилось к полуночи, в ухо ей знакомо выдохнули: