Галина Романова - Псевдоним украденной жизни [litres]

– Какого? – растянул губы в ухмылке Исхаков.

Никакие соседи никого не видели. Спали они. Но Алеша ведь этого не знает, так?

– Что я по ночам из трубы на метле выскакиваю.

Он заметно расслабился и потеть перестал. Дело сделано, чего теперь нервничать. А Маклай сам, того и гляди, за решетку загремит. На воле он его из тюрьмы не достанет.

Не тот стал Маклай. Все говорят, что не тот. Так подставиться с этой тачкой! Это же лоху только под силу!

– Мужик, короче, это был. Ничего особо не рассмотрел. Весь в черном. Ботинки только светлые. От фонаря свет на машину падает. Я ее нарочно под фонарем ставлю от вандалов. Вот он и попал на свет в своих ботинках.

– Светлые – какие? Белые? Серые? Голубые?

– Рыжие, кажется, или светло-коричневые. А так весь в черном. Лица не видел, он шарф по самые глаза намотал. Мерз, мать его!

– Или от свидетелей прятался. – Исхаков поставил заключительную точку, пододвинул по столу протокол. – Читай, подписывай: «С моих слов записано верно».

Формальности были улажены. Парень встал, снял с вешалки куртку, застегнулся до подбородка, кивнул и отвернулся к двери.

– Да! Забыл сказать, – повернулся он со странным выражением лица, намекающим на подвох. – Маклай улетел.

– В смысле? В трубу на метле? – попытался пошутить майор, но внутри заныло. Он понял.

– Сказал, на отдых. Когда вернется, не уточнил. Страну не знаю, но не у нас отдыхать собрался – сто пудов. И да… – Странное выражение лица сменилось ядовитой ухмылкой. – Не сказал об этом сразу, потому что вы не спрашивали, товарищ майор.

Лиза сидела напротив матери за столом и вяло водила ложкой по тарелке с молочным супом. Она ненавидела этот кулеш с детства, и мать об этом знала. Неужели забыла?

Да, видимо, забыла. Даже не сразу ее узнала. Долго рассматривала, не желая пускать на порог. Переводила взгляд с нее на Сережу, щурилась, очки надевала.

– Мам, это я, – произнесла Лиза через силу.

Честно? Не ожидала от себя столько эмоций. Сдавило в горле с такой силой, когда увидела постаревшую седую мать, что еле-еле не расплакалась. А плакать ей категорически нельзя: мимические морщины и все такое.

Мать впустила их, накормила, выделила комнату в своем старом доме. Долго присматривалась, а потом весь вечер выносила мозг. И жизнь они пустую бессмысленную прожили. И выглядят, как идиоты из телевизора. И погоня за длинным рублем им не помогла.

Лиза с ней не спорила, молчала и почти не слушала. А еще думала: хорошо, что у Сереги никого из родни не осталось. Промывку мозгов еще и с той стороны она бы точно не выдержала.

– Чего не ешь? – Мать грубо толкнула к ней тарелку с кулешом. – Не по тебе еда? Ну, извините! Миллионами не ворочаем, потому что не крадем.

Сережа, сидевший с местной газетой у окна в продавленном кресле, громко фыркнул, но промолчал.

– Мам, чего ты хочешь? – Лиза уставилась на нее. – Чтобы мы съехали?

– Ничего я не хочу. Не ешь, вот и обидно.

Мать как будто перепугалась, принялась водить ладонью по краю стола. На дочь она смотрела, не отрываясь.

– Только скажи мне, Лиза, зачем все это было?

– Что именно?

– Скрывались двадцать пять лет. Имена поменяли, лица подкроили. Зачем? Теперь-то вы приехали. А следователь сказал, что Серега твой даже бизнес на свое настоящее имя оформил. Зачем? Как-то это все… – Женщина постучала себя по лбу кулаком. – В моей старой голове не укладывается. Если хотели спрятаться, то спрятались бы так, чтобы никто не нашел. А это прямо на виду. И бизнес на его имя… Настоящее!

– Так было надо, – неуверенно произнесла Лиза.

Она не могла признаться матери, что не знала об этом, и попыталась закатить Сергею скандал, но тот даже комментировать никак не стал.

– Так было надо. – Это все, что она услышала.

– Ты хоть понимаешь, что в случае развода с носом останешься? – вдруг выдала мать. – Сергей Соболев хозяин всего. А ты, дуреха, замужем за каким-то Димой. И брак твой недействителен. Как была ты не замужем, так и осталась.

Она об этом тоже думала вчера и вопросы ему неудобные задавала. Но услышала только невнятные ответы. Ничего конкретного.

– Вот скажи, зятек, сейчас юристы ваши настоящие имена вам вернут, женишься повторно на дочке моей, а? – Мать круто развернулась в его сторону и смотрела, не моргая. – Молчишь? А я по роже твоей новой вижу, что кинешь ты ее! Заранее знал, что такой день настанет, и ты ее кинешь. А денежки-то, с которых все началось, Валерке ее принадлежали. А вы с дружком его убили и денежки прикарманили. А теперь вот дочка моя останется с носом. С новым носом, который ей хирург пришил.

Мать зло рассмеялась, с шумом поднялась со стула, схватила со стола тарелку с молочным супом и понесла ее в кухню.

Она выговаривалась, кажется, за все двадцать пять лет одиночества. Карала их, не выбирая выражений. И если вчера Сергей пытался что-то ей возразить, то сегодня все больше молчал.

– А ведь и правда, Сереж… – Лиза встала и подошла к мужу, который прикрывался газетой, как щитом. – Сейчас мы восстановим наши документы и что? Я не замужем получается? И как так вышло, что ты свой бизнес…

Газета с противным шуршанием скомкалась и улетела в угол.

– Лиза! Ты-то хоть не будь дурой! – зашипел он, небрежно взмахивая руками, словно пытался отряхнуться. – Бизнес я затевал еще до всего, что потом случилось. Если посмотришь учредительные документы, то убедишься. Все оформлено за полгода до того, как исчез Валерка, и вся эта ерунда закрутилась раньше. Я ничего не стал переоформлять. Стал там генеральным директором по доверенности, которую сам же себе и выдал. Счел, что так безопаснее, чем сделки какие-то по купле-продаже оформлять.

– Ладно. Принято. – Она опустилась перед креслом на корточки и погладила мужа по колену. – А я? Что со мной?

– С тобой? – Он приподнял ее лицо, взяв за подбородок двумя пальцами, и повертел туда-сюда. – По-моему, с тобой все великолепно. Как всегда, безупречно выглядишь. Красива. Умна. Рассудительна. Прямо, как твоя мать!

– Издеваешься? – Лиза вспыхнула, поднялась и вернулась за стол.

– Знаешь, нет. – Сергей прошелся ладонью по короткой стрижке. – Она тут дельные вещи выдала и заставила задуматься. А зачем, кстати, все это было?

– Ты о чем?

– Зачем мы с тобой двадцать пять лет прятались, если нас никто не искал?! Лица кроили, документы фальшивые приобретали. Зачем?!

– Но как…

Она растерянно моргала. Мать в кухне затихла и подслушивала.

– А так! Когда захотели, нас нашли мгновенно. Я про ментов. Вычислили на щелчок пальцев.

– Это я виновата, – высунулась из кухни мать с полотенцем в руках. – Позвонила один раз по ошибке директрисе нашей не с того телефона. Она его сохранила и любовнику своему бывшему потом этот номер продиктовала. Проститутка!..