Тесс Герритсен - Выбери меня [litres]

– Большой тройкой?

– Так это называют в основанных на реальных преступлениях сериалах. Три столпа, на которых строится обвинение: мотив, средства и возможности.

Мотив, средства и возможности. На первый столп Джек уже забрался, на подходе был второй.

Двойняшки снова собираются на какую-то вечеринку. Фрэнки сидит в кухне со своим ноутбуком и бумагами и слышит, как дочери у себя в спальне обсуждают, какие юбки и туфли надеть и какой помадой накрасить губы – красной или розовой?

Им по восемнадцать, они достаточно взрослые, чтобы самим решать, во что одеваться и с какими парнями встречаться. И даже если Фрэнки не одобряет их выбор, она старается держать свое мнение при себе. Запретный плод самый сладкий. История семейств Монтекки и Капулетти – наглядный пример для всех родителей. Двойняшки начинают спорить, как будет лучше: забрать волосы в хвост или распустить?

Фрэнки отключает их голоса и сосредоточивается на разложенных на кухонном столе бумагах. Это эссе Тэрин Мур, которое она написала за несколько недель до своей смерти. Может, там найдутся подсказки, которые помогут понять, что творилось в ее личной жизни? Это черновик со сделанными от руки пометками на полях.

В АДУ НЕТ ЯРОСТИ: НАСИЛИЕ И ПРЕЗИРАЕМАЯ ЖЕНЩИНА.

Истории преданных мужчинами женщин в греческой мифологии и классической литературе (Ариадна, царица Дидона) в большинстве случаев заканчиваются их гибелью, причем зачастую они убивают себя собственными руками. Но некоторые, например Медея, выбирают альтернативный путь. Этот путь – отмщение…

Медея. Фрэнки припоминает книгу, которая лежала на столе в кухне Тэрин. На обложке – женское лицо, рот раскрыт в гневном крике, волосы напоминают языки пламени. Деталей мифа она не помнит, как не помнит, что подтолкнуло Медею на путь отмщения. Но эта героиня в ее памяти как-то связана с насилием.

Фрэнки гуглит Медею и идет по первой ссылке. Здесь Медея не такая ужасная, как на обложке книги Тэрин, наоборот – здесь это красавица с золотистыми волосами и в ниспадающей мягкими складками мантии.

Медея, которую в многочисленных мифах называли колдуньей, заметная героиня в мифе о Ясоне и аргонавтах.

– Эй, мам, мы уходим.

Фрэнки оборачивается и хмурится, увидев Гэбби в короткой юбке и блузке с вызывающе глубоким декольте.

– Ты действительно собираешься выйти из дома в таком виде?

– Господи, хоть бы раз сказала что-то другое.

– А вы хоть бы раз оделись как-то по-другому.

– С нами хоть раз случилось что-то плохое?

– Пока нет.

Гэбби смеется.

– Никогда не расстаешься со своим жетоном, да, мам? – Она машет Фрэнки рукой. – Все будет хорошо. Не жди нас, ложись спать.

– Знаешь, я видела, что случается с легкомысленными девушками.

– Нас двое, мам.

– Парней тоже будет двое.

– Мы всегда друг за другом присматриваем. И мы владеем всеми этими крутыми приемчиками, которым ты нас обучила. – Гэбби изображает рубящий удар «шуто-учи». – Не волнуйся, они хорошие ребята.

Фрэнки вздыхает и снимает очки:

– Откуда вам это знать?

– Пора бы тебе перестать наезжать на музыкантов. Они увлечены своей карьерой, а тебе бы не помешало прийти хоть на одно их выступление. Отличные были концерты.

– О милая, вы с сестрой могли бы выбрать более достойных парней.

– Ха! Готова поспорить, бабуля то же самое говорила тебе о папе.

«Если бы хоть раз сказала», – думает Фрэнки.

Если бы ее хоть кто-нибудь предупредил насчет мужчины, за которого она собралась замуж. Фрэнки никогда не рассказывала дочерям всю правду об их отце. И никогда не расскажет. Пусть они верят в Папочку, которого любили, в Папочку, образ которого спустя три года после его смерти стал в их памяти еще светлее. Как бы Фрэнки не хотелось схватить своих девочек за плечи, тряхнуть хорошенько и сказать: не повторяйте моих ошибок, не влюбляйтесь в мужчин, которые разобьют вам сердце, она прекрасно понимала, что ничего этим не добьется, только причинит им боль.

Гэбби заметила картинку на экране ноутбука, и ей стало интересно.

– А чего это ты решила почитать про Медею?

– Нужно для дела, которое я сейчас расследую.

– Надеюсь, в твоем деле никто не сотворил то, что сотворила Медея.

Фрэнки удивленно смотрит на дочь:

– Ты знакома с ее историей?

– Конечно, проходили эту трагедию на курсе английского. И знаешь, меня она просто убила. Как же далеко может зайти женщина, которая жаждет мести.

– А в чем там было дело?

– Ну, ты помнишь миф о Ясоне и аргонавтах? Так вот, Медея влюбилась в Ясона и помогла ему украсть золотое руно. Она даже родного брата убила, чтобы помочь ему бежать. Они вместе уплыли, поженились, и она родила ему детей. А потом Ясон превратился в настоящего мудака. Он бросил Медею и женился на другой женщине. Медея так разозлилась, что убила его новую жену. А потом, чтобы уже реально поквитаться с Ясоном, убила их общих детей.

– Эй, Гэбби! – позвала Сибил из прихожей. – Идем, мы опаздываем.

– Уже иду.

– Погоди, – просит Фрэнки, – а что случилось с самой Медеей?

– Ничего.

– Ничего?

Гэбби останавливается в дверях и оглядывается на мать.

– Какой-то бог усадил ее в свою божественную колесницу и унес туда, где ей ничего не грозило. – Она машет рукой: – Пока, мам.

Фрэнки слышит, как дочки, цокая каблуками, выходят из дома. Закрывается парадная дверь.

Она снова смотрит на экран ноутбука, где светится изображение прекрасной златовласой Медеи в ниспадающей мягкими складками мантии. И только в этот момент замечает, что Медея держит в руке. Нож, с острия которого стекает кровь ее детей.

Звонит сотовый. Фрэнки даже подскакивает от неожиданности. Смотрит на номер вызывающего абонента и отвечает:

– Привет, Мак.

– Готова к хорошим новостям?

– Всегда.

– Только что пришел ответ из «Веризона». Телефон Тэрин Мур им проследить не удалось, – стало быть, его либо уничтожили, либо он отключен. Но они переслали нам журнал вызовов и текстовых сообщений с ее телефона. В общем – все.

– И?..

– Тебе понравится, когда узнаешь, кто там засветился.

Профессор Дориан встречает их с серьезным лицом, держится уверенно, но Фрэнки видит, что он нервничает. И правильно делает. Если бы он знал, о чем они узнали, уже был бы на полпути в Мексику. Профессор с натянутой улыбкой приглашает детективов пройти в офис и закрывает дверь.

– Удивлен, что вы так быстро снова захотели со мной поговорить. Честно говоря, я думал, что вы завершили расследование этого дела.

– Как оказалось, мы только его начали, – говорит Фрэнки, и они с Маком подсаживаются к столу профессора.

– О? – удивляется Дориан и кладет руки на стол.