Галина Куликова - Не ждите меня в Монте-Карло [litres с оптимизированной обложкой]

Маринка задохнулась от гнева:

– Тебя опять хотели выбросить за борт?! Я так и знала. Я чувствовала. Боюсь, что, когда в следующий раз наберу твой номер, мне ответит какой-нибудь казенный голос и скажет, что ты умерла. Я не хочу больше жить в страхе!

– Погоди, не паникуй. – Вероника поверх телефона посмотрела на Гаврилова, который продолжал сверлить ее взглядом. – Скоро приедет Николь и расскажет, что заставило ее рвануть из Москвы в Рязань. Возможно, у нее вообще на руках полная информация. Скорее всего, проблемы Николь связаны с Богданом, а проблемы Богдана – с бабкиным наследством. И вчера ночью на меня напали потому, что думали, будто я – это она. То есть в первом круизе хотели убить меня, а во втором – Николь, понимаешь?

– Неужто Николь ухитрилась перейти дорогу Медниковым? – Маринка сокрушенно покачала головой. – А ты попала, как кур в ощип. Я ведь говорила тебе еще в аэропорту – беги оттуда. Но нет, разве такая умная и отважная девушка послушается? У нее всегда наготове свой собственный план.

– Погоди ты со своими нравоучениями, я тебе еще не все рассказала, – перебила Вероника, к которой после плотного завтрака начала стремительно возвращаться память о вчерашнем вечере. – Друзья прислали Овсянкиной фотографии, сделанные в день вашей с Костиком свадьбы. По всему выходит, Николь рано утром отправилась в спортклуб, где они с Богданом сильно поссорились. Фотографии говорят сами за себя. Смущает меня в них только одно… Ты помнишь любимое красное платье Николь?

– Конечно, помню. Она что, была в нем? – удивилась Маринка.

– Вот именно. С чего бы рафинированная Николь, которой хорошие манеры прививали вместе с высадкой на горшок, нарядилась с утра во вполне себе вечерний наряд?

– Так ради свадьбы, – предположила Маринка.

– Она взяла бы его с собой, – не согласилась Вероника. – Что-то здесь не то.

– Ждать осталось недолго, – Маринка посмотрела на часы. – Костик скоро привезет ее, и мы тебе сразу позвоним. Посиди-ка ты пока в каюте. И, смотри, никого не впускай. А то опять налижешься водки и ищи тебя потом с собаками.

– Не думаю, что днем мне что-нибудь угрожает, – сказала Вероника, хотя сама не особо в это верила. Как раз в толпе происходят самые немыслимые убийства, которые остаются безнаказанными: один свидетель может сообщить что-то дельное, а сто свидетелей – никогда.

– Как только Николь появится, я допрошу ее с пристрастием. После этого мы с тобой свяжемся и все вместе решим, что делать дальше.

Закончив разговор, Вероника возвратилась на балкон, где Гаврилов молча протянул ей очередную чашечку кофе. Правда, кофе был уже не таким горячим, и Вероника выпила его быстро и нервно.

– Ну и дела, – сказала она. – Вы ведь все слышали?

– Все слышал и мотал на ус, – подтвердил тот. – Осознал, что теперь на мне лежит большая ответственность. Я знаю все ваши тайны, я мужчина, и вы мне нравитесь. Поэтому мне придется вас защищать.

Вероника, привыкшая иметь мужчин в друзьях, а не в кавалерах, немедленно воскликнула:

– Даже не думайте! У вас своих проблем хватает.

– Кстати, – спохватился Гаврилов. – Я должен ненадолго уйти. А вы пока можете расправиться с последней булочкой.

Он ушел, оставив Веронику в своей каюте одну. Лайнер между тем уже входил в мальтийский порт Валетта. Это было величественное зрелище, которое привело Веронику в полный и абсолютный восторг. Про булочку она тут же забыла и просто стояла на балконе с сильно бьющимся сердцем. Впереди, на острие узкого и высокого скалистого полуострова лежал песочного цвета город – лайнер медленно приближался к нему, проходя мимо старых крепостных стен. Солнечные лучи, ложась на желтые камни домов, приобретали теплый медовый оттенок. Как же жалко, что нельзя сойти на берег и просто погулять по городу.

Вероника решила, что ей обязательно нужно будет сюда вернуться. Лучше бы с Гавриловым!

Уже перевалило за полдень, когда Гаврилов вернулся, неся в руках плоскую коробку с золотым вензелем на крышке.

– Купил вам платье. Видел, где вы отоваривались, все объяснил продавцам, они помогли с выбором.

– Вы купили мне платье? – слегка ошалела Вероника.

– Его можно надеть прямо сейчас, оно не для Венской оперы. Это мое извинение. За водку.

Вероника открыла коробку и увидела легкое платье в пастельных тонах, завернутое в папиросную бумагу. Гаврилов по ее глазам понял, что платье ей понравилось.

– И не вздумайте отказываться. Это подарок с душой, – строго заметил он.

– Правда?

– Правда. Я вырвал себе душу, когда за него платил.

Вероника рассмеялась и, забрав коробку, отправилась в ванную комнату переодеваться. С Гавриловым ей было и просто, и трудно одновременно. Просто потому, что он ей нравился. И сложно потому, что он нравился ей слишком сильно.

Они договорились, что постоянно будут на связи, и обменялись наконец телефонами. Вероника объяснила, что должна быть рядом с Медниковыми, чтобы быть в курсе всех событий. Гаврилов напомнил, что именно сегодня планирует нанести бывшему партнеру Карманову ответный удар.

– Встретимся вечером и обменяемся новостями, – на прощание сказал он. – И не волнуйтесь: я буду за вами присматривать.

– Они все с утра пораньше рванули в город, – заявила Овсянкина, как только заметила Веронику на палубе. – Лидия и Леонид Филиппович не разговаривают друг с другом. Впрочем, чего удивляться. Если бы мне при всех сказали про фланелевую пижаму, я бы вообще провалилась сквозь землю. А уж Лидия с ее амбициями… Короче, между ними пробежала черная кошка. Большая черная кошка! Эдуарда и Жанну позвали с собой, чтобы хоть как-то сгладить ситуацию. Прикольненько было наблюдать за Лидией – мне кажется, сегодня она ненавидит всех с удвоенной силой.

– А вы с Петей почему остались? – спросила Вероника.

– Не, мы не остались, – возразила Овсянкина. – Мы скоро тоже сойдем на берег. Просто хочу доснимать лайв-ту-тейп на борту. Сделать затравку для основного видео. Знаешь, что такое лайв-ту-тейп? Это такой вид съемки, когда блогер постоянно находится в кадре и сам участвует во всех событиях.

Она включила айфон и навела его на себя и на Веронику, потом отошла в сторону, продолжая водить рукой туда-сюда. Вероника довольно скептически отнеслась к ее объяснениям.

– На телевизионном жаргоне это называется иначе, – не удержалась и сказала она. – Совсем не лайв-ту-тейп, а «камера на голове собаки» – когда все прыгает и мелькает, как у тебя.

Овсянкиной ее замечание страшно не понравилось, но она не подала вида. Хотя немедленно оттащила Петюню подальше – чтобы избежать дальнейшей критики. Оставшись одна, Вероника отправилась бродить по палубе, надеясь собраться с мыслями, но у нее ничего не получалось – вид чудесного города на горизонте очень отвлекал. Тогда она решила посидеть в шезлонге и целый час провела под зонтиком, как разморенная муха. Мысли постоянно перескакивали со скользкой «рептилии» на Гаврилова и обратно. Напившись холодной газированной воды, Вероника решила спуститься на другую палубу, подальше от палящего солнца, туда, где она впервые встретила Гаврилова, и прогуляться среди тропических растений. К своему немалому изумлению, за первым же кактусом она наткнулась на Наташу, которая в одиночестве пила кофе в крохотном кафе с милым названием «Cup and rose».