Галина Куликова - Не ждите меня в Монте-Карло [litres с оптимизированной обложкой]

– Не выдумывай, – не поведя бровью, ответил Медников равнодушно. – Жанна для меня – близкая родственница. И ничего больше.

– Это ты так говоришь! И вообще… Я ненавижу, когда ты разговариваешь таким тоном. Болтать я больше не собираюсь. Тема закрыта. Но я погляжу, как ты поступишь. По-мужски или по-медниковски.

С этими словами Лидия развернулась и ушла, оставив мужа в одиночестве стоять на палубе. Вероника с облегчением покинула свой наблюдательный пост и скрылась в ближайшем кафе. Сейчас ей требовалась очень большая чашка «капучино». Тут было о чем поразмыслить. Выходит, Лидия ревнует мужа к Жанне или скорее к ее фестивалю. Лидия требует отлучить ее и Эдуарда от денег, угрожая в противном случае помешать какой-то сделке. Она считает, что до сих пор была белой и пушистой, позволяя мужу делать все, что ему вздумается. Но теперь баста, она вышла на тропу войны. Возможно, похищение Богдана стало спусковым крючком, который вывел ее из равновесия. Эдуард ведь упоминал, что Богдан и Лидия очень привязаны друг к другу. «Каким, интересно, нужно обладать характером, чтобы привязаться к Лидии?» – подумала Вероника, слизывая пенку с верхней губы. Помнится, познакомившись с Богданом, она для себя решила, что он противный. Хотя, конечно, держится как хозяин жизни и внешне очень даже ничего.

Размышляя, Вероника заметила незнакомого крепыша, рыжего, как апельсин, одетого в белые штаны, футболку с российским флагом и шлепанцы. Он смотрел на нее, уперев язык в щеку, и как будто раздумывал, подойти или нет. «Не надо, не приближайся», – про себя приказала ему Вероника. Но, вероятно, крепыш не умел читать мысли на расстоянии, потому что вразвалочку двинулся к ее столику. Пара секунд, и вот он уже стоит напротив.

– Ну и чего, по-вашему, это очень умно, да? – спросил он.

Вероника так удивилась, что даже повертела головой, чтобы проверить, нет ли кого рядом. Выходило, что крепыш обращается именно к ней. У него был широкий нос и круглые зеленые глаза в рыжих ресницах. Ни слова не говоря, он ловко приподнял за спинку свободный стул, утвердил его на полу и плюхнулся на сиденье. Удобно устроился и закинул ногу на ногу. Вероника внимательно изучила его голые пальцы и подошвы шлепанцев, но не сказала ни слова. Сам начал, пусть сам и продолжает.

– Ну, чего вы с Гавриловым задумали? – довольно развязно спросил рыжий, сверля Веронику взглядом. – Хотите нам напакостить? Ну, так ничего у вас не получится. Танюшка к нему не вернется, и точка.

Вероника думала всего секунду. Она настолько быстро сообразила, в чем дело, как будто была подключена к суперкомпьютеру «Вулкан».

– Вы ведь Николай Карманов? – уточнила она вкрадчивым тоном.

– Ну, я.

– Вы замечали, что постоянно говорите «ну»? Советую вам так и написать на своей визитной карточке: «Ну, я, Николай Карманов».

– А чего хамите-то? – рыжий внезапно обиделся. – Ну, вот скажите, чего вы с Гавриловым на нашей «Принцессе» забыли? Других кораблей нету? Он чего думает, покрутится перед Танюшкой с вами в обнимочку, она ща взревнует и прибежит к нему обратно? Не прибежит, так и знайте. Он неудачник.

Теперь все стало понятно. Понятно, почему вчера Гаврилов то и дело исчезал и постоянно проверял сообщения. Судя по всему, Карманов увел у него не только клиентов, но и женщину. И он купил билет на «Золотую принцессу», чтобы ее вернуть, а вовсе не для того, чтобы посчитаться с бывшим партнером. У Вероники так резко испортилось настроение, что ей даже расхотелось допивать кофе. Выходит, дело было вовсе не в восстановлении справедливости, тут замешана любовь. Гаврилов влюблен в другую, а флиртуя с ней, просто валяет дурака. Вероника почувствовала, как сердце, словно получившая пробоину лодка, наполняется горечью, собираясь идти ко дну. В висках застучала кровь.

– Ну, вон она, моя красавица, – сообщил между тем Карманов плотоядным тоном и пальцем указал на молодую женщину, которая прогуливающейся походкой шла по променаду, высоко подняв голову.

Субтильная брюнетка со стрижкой каре. Короткие штанишки, широкая рубаха, бижутерия в стиле хай-тек. Ничего особенного внешне, зато красиво подано. «Как картофельное пюре с котлетой, но в ресторане, – подумала Вероника. – С веточкой розмарина, гранатовыми зернышками и соусом от шефа. Эту женщину любит Гаврилов. Так сильно любит, что мечтает ее вернуть. Для этого он даже взял отпуск, хотя пострадавший бизнес наверняка требовал его присутствия».

– А чего вы хотите от меня? – спросила Вероника сердито. – Мне ваши проблемы по барабану.

– Ну, просто скажите Гаврилову своему, чтобы дурака-то не валял. Не крутился возле.

– Пусть ваша Танюшка сама ему скажет, – отбила подачу Вероника. – Кроме того, может быть, ей нравится, что он хочет ее вернуть. Женщины любят рыцарей. Особенно хорошо воспитанных и нормально одетых.

Это был не просто камешек в огород Карманова, а настоящий кирпич, который она бросила, даже не дрогнув. Рассчитывая попасть дураку прямо по лбу.

– Ну, в общем, вы это, – сказал Карманов, поднимаясь на ноги. – Короче, передайте, что я ему велел сваливать. Так что… вот.

– Куда сваливать-то? Мы в открытом море, – насмешливо ответила Вероника, а потом все-таки не выдержала и воскликнула: – Как вы смогли отбить у Гаврилова клиентов?! Мало того что вы бесцеремонный, так еще и двух слов связать не можете. Нормальные люди не захотят иметь с вами никаких дел.

– Та я знаю, – усмехнулся тот, показав два ряда ровных крепких зубов. – Для этого у меня Танюшка есть. Клиент на нее клюет, как сазан на раковую шейку.

– Ага, – протянула Вероника. – Так это был не любовный треугольник, а рейдерский захват. Танюшка нужна вам для дела. А сама-то она в курсе?

Карманов обеспокоился. На его широком лбу прорисовалась одинокая морщинка. Ему явно захотелось повернуть время вспять, отмотать до того момента, когда он заметил Веронику, и не подходить к ней вовсе.

– Ну, в общем, разговор окончен, – неуверенно сказал он и ретировался, шлепая резиновыми тапочками.

Вероника была разочарована в дым, а настроение ее упало ниже ватерлинии. Она прошла на корму и стала наблюдать за морем, чувствуя себя неприкаянной душой, которая никому по-настоящему не интересна. «Если меня сейчас утопят, то и пусть», – думала она, даже не побеспокоившись о том, кто находится рядом. Да уж… Счастье редко жмет на газ и катает вас с ветерком по всему миру. Ему быстро надоедает эта развлекуха.

Звучавшая вокруг иностранная речь убаюкивала ее, Вероника смотрела и смотрела вдаль, но даже море ей сейчас казалось бутафорским, примитивно-синим, не вызывавшим внутреннего трепета, который она обычно испытывала, вглядываясь в толщу воды.

Из оцепенения ее вывели какие-то женщины, которые прошли мимо, переговариваясь по-русски.