Анатолий Сыщиков - Тот, кто таится рядом

Добравшись до конца, он сказал:

— Что ж. Очень хорошо. Мне кажется, Гуляев вполне мог убить Гребнева.

— Это не он, — уверенно заявил Сергей.

— Тебе нужна командировка?

— Да. Я должен предупредить своего дядю и Николая Дубинина, от кого на самом деле исходит опасность.

— А для тебя самого это не опасно? Может быть, тебе лучше поехать туда со Старостиным?

— Я уже позвонил ему на работу и домой. Мне сказали, что он уехал в Анучино. В город он вернется только завтра утром.

Борис Львович задумался.

— И это поможет тебе дочитать статью?

— Я уже так втянулся в это дело, что мне самому не терпится поставить в нем точку, — признался Денисов.

— Ну тогда поезжай. Только будь очень осторожен.

Жена Сергея еще не скоро должна была вернуться из Ростова, поэтому ему не надо было никого предупреждать о своем отъезде.

На улице уже смеркалось.

Денисов вышел из здания редакции и вновь сел в джип. Ему предстояло снова проделать нелегкий двухчасовой путь. Однако, судя по выражению лица Денисова, эта поездка того стоила. Теперь он знал нечто такое, что открыло ему глаза на истинное положение вещей.

Тревога не исчезла с лица Сергея, но теперь он чувствовал себя уверенно. Это означало, что он принял верное решение.

Денисов ехал настолько быстро, насколько позволяла ночь и узкая, изобилующая поворотами дорога. Быстрая езда соответствовала его возбужденному состоянию. Сергей не был уверен, что для спешки есть веские основания. Возможно, опасность не угрожала Павлу Тимофеевичу и Николаю Дубинину ни этой ночью, ни в другое время. Преступнику было выгодно залечь на дно. Однако, если бы с дядей и Николаем что-то случилось, Денисов бы не простил себе, что вовремя не предупредил их. Поэтому он не стал ждать утра.

К Варфоломеевке он подъехал в двенадцать часов ночи. Окна павильона на повороте в село были закрыты металлическими щитами. На торговом пятачке остались только ящики. Если бы не дорожный знак, извещающий о том, что грунтовая дорога ведет в Варфоломеевку, трудно было бы даже предположить, что в той стороне находится село.

Денисов представил себе, как удивится дядя, когда узнает, что он вернулся. Сергей рассчитывал удивить Павла Тимофеевича еще больше, поделившись с ним своими догадками.

Повернув на грунтовку, Денисов увидел огни Варфоломеевки и сразу почувствовал что-то неладное.

Было двенадцать часов ночи, но село светилось так, будто была новогодняя ночь и все жители Варфоломеевки сидели возле телевизоров. Обычно в полночь село погружалось в кромешную тьму. Но в эту ночь все варфоломеевские жители как будто одновременно решили лечь позже.

Сергей не успел задуматься, что могло случиться в селе, как неожиданно увидел то, что объясняло причину всеобщего бдения.

Оранжевое зарево освещало всполохами противоположный край поселка и белый дым, клубами поднимающийся к небу. Видимо, горело какое-то строение или дом.

Въехав в село, Сергей увидел людей, бежавших по дороге в направлении зарева. Несмотря на то, что была ночь и что в селе не работали телефоны, о пожаре узнали почти все.

Денисов поехал медленней, чтобы люди, спешившие на пожар, могли отойти на обочину. Поравнявшись с домом Павла Тимофеевича, Сергей увидел, что во дворе горит свет. Вероятно, дядя в числе прочих принимал участие в тушении пожара. Денисов, не останавливаясь, поехал дальше. У него зародилось тягостное предчувствие, что очередное происшествие не случайно и как-то связано с чередой преступлений, произошедших в Варфоломеевке. Проехав село, он получил доказательство, что это действительно так.

Горел деревянный дом, стоявший за границами поселка. Это был облюбованный несчастьями дом Дубининых. Он полыхал словно факел, и в отблесках пожара были видны люди, снующие вокруг объятого пламенем дома и пытающиеся что-то сделать. Однако огонь был такой силы, что было ясно: отстоять дом не удастся. Поэтому действия людей были направлены на то, чтоб спасти дворовые постройки, деревянный забор и не позволить огню перекинуться на кустарник и распространиться в стороны, в том числе — на дом пастуха Елагина, который находился в каких-то ста метрах от центра пожара.

За селом грунтовая дорога стала еще более неровной, и джип закачало на ухабах. Подъехав ближе, Сергей поставил машину между домом Елагина и тем огромным костром, который уже трудно было назвать домом Дубининых.

В доме Елагина горел свет, вероятно, пастух тоже принимал участие в тушении пожара. Денисов оставил джип на середине дороги, поскольку не было необходимости освобождать проезд для пожарных машин. В нос ему сразу ударил едкий дым. Даже находясь на приличном расстоянии от пожара, Денисов чувствовал излучаемое пламенем тепло.

Захлопнув дверцу, Сергей направился к дому. С каждым шагом жар от огня становился сильнее. В воздухе кружился пепел, оседая на землю и головы людей.

На пожаре стоял шум и гам. Огонь шипел и трещал, но люди кричали еще громче. Бегать за водой на речку было очень далеко. Несколько мужчин все же носили воду, но она мгновенно превращалась в пар, не укрощая пламя.

Подойдя к дому, Сергей увидел Павла Тимофеевича, бегущего к нему навстречу. Видимо, люди на пожаре заметили свет фар, и дядя узнал машину племянника.

Лицо дяди было испачкано копотью и покрыто потом. Павел Тимофеевич не скрывал, что удивлен. Возвращение Денисова стало для него неожиданным сюрпризом.

— Что случилось?! — прокричал он. — Что-то забыл?!

Голос Павла Тимофеевича был хриплым, видимо, он сорвал его на пожаре.

— Все нормально. Я потом все объясню…. Что у вас случилось?

— Сам видишь, — дядя мотнул головой в сторону пожара. — Пытаемся потушить огонь.

— А Николай Дубинин здесь?! — спросил Сергей.

— В том-то и дело, что его нигде нет, — озабоченно сказал Павел Тимофеевич.

— Вы вместе пришли на пожар?

— Нет. Вечером, после того, как ты уехал, он пошел сюда, но не сказал мне, зачем. Он давно сюда не ходил, но поскольку убили Гребнева, а Гуляева арестовали… Короче, он не побоялся пойти один.

— Что ему здесь было нужно?

— Люди рассказали, что он взял топор и срубил дерево, на котором повесили его брата.

— Срубил ту сосну?!

— Да. Те, кто это видел, говорят, что он свалил ее за несколько минут. Рубил с таким остервенением!

— Его можно понять.

— Потом он пошел сюда — наверное, чтобы отнести топор.

— И что потом?

— Никто не знает.

— Так он пропал?!

— С тех пор его не видели. Когда стемнело, я начал беспокоиться, вышел во двор и увидел дым. Когда сюда прибежал, тут уже люди тушили пожар.

— А в дом кто-нибудь успел заглянуть?

— Нет. К тому времени тут уже сильно горело.

— Так, может быть, Николай был внутри?!