Валерий Пушной - Опасная седина монет

— Предупреди ребят, чтобы были осторожнее! — не вылезая из машины, распорядился Глеб Исаю. — Это битый волк, с ним надо быть настороже. Пусть не лезут на рожон, чтобы не угодить под его пули!

Но сидеть в машине и со стороны наблюдать за происходящим Корозову было не по себе. Когда охранники высыпали из автомобилей и вошли в калитку, он тоже вылез из авто.

В ограде, громыхая цепью, исходила на нет собака. Охранники застопорились. Двор был длинным. Слева большая собачья конура, хозяйственные постройки из кирпича и дерева, справа — дом. Дальше за постройками штакетником отгорожен длинный огород, в начале которого росли три плодовых постаревших дерева.

На высокое кирпичное крыльцо вышла пожилая, с пышными волосами и завидными телесами хозяйка дома, в цветном платье, из выреза которого чуть не вываливалась наружу большая грудь:

— Ну ты чего лаешься? — спросила собаку. — Занятия больше нет, что ли? — Затем лениво глянула на людей с оружием в руках и тоже как-то нехотя спросила: — Чего стволами машете? Собаку испугали. Она у меня впечатлительная, если что не по ней — хватка мертвая.

Сметив, что хозяйка, видимо, приняла их за своих, Исай сунул травмат за пояс джинсов под джинсовую куртку, спокойным тоном сказал:

— Мы к Папе. Сучка твоя испугала пацанов.

Презрительно посмотрев на парня, она спустилась с крыльца, загнала собаку в крашеную конуру, прикрыла вход:

— Сам ты сучка, молокосос! — хмыкнула после этого, подбирая подол платья. — Он кобель. Пес. Слепой, что ли? А Папы нет — рано поутру отбыл, обещался к обеду вернуться!

— Не врешь? — не поверил Исай, подходя и не сводя с нее колких холодных глаз.

— Ты на меня свои лупалки не таращь! — повысила голос женщина. — Сказала «нет» — значит, нет!

— Проверим! — проговорил Исай и кивком головы послал ребят в дом.

Только тут сообразив, что перед нею не Папины люди, хозяйка возмущенно крикнула:

— Какого черта? — И попыталась выпустить собаку из будки.

Но Исай опередил ее, отодвинул дальше от конуры:

— Не гоношись! — сказал без эмоций. — Пошли в дом. Дело к обеду. Подождем Папу!

— Ментяра свинорылый! — сплюнула она. — Неужели ты думаешь, я тебе Папу заложу? Не надорвись, козлик! — И вдруг закричала во весь голос, на весь двор, словно кого-то предупреждала: — Менты! Менты козлатые! — Потом поутихла, вытерла рукой раскрасневшееся лицо, тщательно стерла слюни с губ.

Безразлично покачав головой, не меняя спокойного выражения на узком, с впалыми щеками лице, Исай подтолкнул ее к крыльцу. Его хладнокровие выводило хозяйку из себя — она плюнула ему под ноги, вырвала локоть из его ладони и отошла в сторонку.

Проверив дом, охранники вышли на улицу, развели руками — мол, никого нет, пусто.

— А ты думал, Папа сидит дожидается вас, козлов? — зло усмехнулась женщина. — Дурака нашли! Это вы дурни стоеросовые! Он ментов за километр чует.

Во двор вошел Глеб — собака снова яро принялась лаять в конуре. Хозяйка глянула на него равнодушно — ее, кажется, нисколько не смутил его вид, будто она даже не заметила избитого лица и грязной мятой одежды.

Отправив одного из парней осмотреть хозяйственные постройки, Исай подошел к Глебу. Охранник заглянул внутрь строений, погромыхал чем-то. Все было чисто. За углом построек, ближе к забору заросшего высоким бурьяном огорода, увидал небольшую неприметную пристройку, похожую на уличный туалет, и пробитую в траве тропку к ее двери. Хотел повернуть назад, но потом, не улавливая запахов туалета, решил все-таки заглянуть, что там. Подошел, дернул за ручку — дверь не открылась. Дернул еще — дверь была заперта, или ее держали изнутри. Охранник насторожился, спросил, опуская правую руку к рукоятке травмата за поясом:

— Эй, кто там есть? — И снова сильно потянул за ручку на себя.

И тут мгновенно дверь во весь зев распахнулась, отбрасывая парня. Тот качнулся, теряя равновесие. В дверном проеме возникла мужская фигура в черной куртке и сверкнуло лезвие ножа. Охранник не сумел мгновенно отреагировать — нож вошел ему в живот. Парень широко раскрыл глаза и, перегнувшись пополам, упал на землю.

Выскочивший из помещения затравленно метнул глазами по сторонам. Перепрыгнул через охранника и нырнул в бурьян вдоль забора. Пригнувшись, работая руками и ногами, стал пробираться вглубь огорода и затих где-то уже в конце.

Не дождавшись парня, Исай окликнул его, но ответа не последовало. Исай вытащил пистолет и сам отправился вдоль хозяйственных построек. За углом наткнулся на раненого охранника. Бросился к нему:

— Жив?

— Ушел. В черной куртке, — прошептал тот.

Окинув глазами огород, Исай произнес:

— Не уйдет! Держись. Сейчас перевяжем и — в больницу! — И позвал остальных: — Ко мне! Быстро!

Все кинулись на зов начальника охраны. Около Глеба остались двое. Корозов не понял, что произошло, и тоже ступил в сторону хозяйственных построек. Исай распорядился, кому перевязать раненого и перенести в машину, а кому рассыпаться по огороду, приказав:

— Искать! Он где-то здесь!

В это время хозяйка дома, видя, что все отвлечены от нее, пошла бочком к воротам. Глеб тоже на какое-то время забыл о ней, упустил из виду. Женщина шмыгнула за калитку. Хорошо, что в этот миг один из охранников Глеба обернулся и, не увидев ее, растерянно спросил:

— А где тетка-то?

— Догнать! — скомандовал ему Глеб, догадавшись, куда та делась.

Сорвавшись с места, охранник бросился за ворота.

Несмотря на возраст и тяжелую стать, хозяйка дома убегала таким быстрым аллюром, что еще немного и скрылась бы с глаз, завернув в чью-нибудь калитку или ближайший проулок. Она бежала, как лошадь-тяжеловоз, грузно топая по земле, оттопыривая мощный зад и вихляя крутыми бедрами, на которых, сдавалось, вот-вот по швам поползет платье. Казалось, что из-под небольших каблуков растоптанных туфель вылетали искры при трении об асфальтовую дорожку. Большая грудь моталась из стороны в сторону, натягивая спинку платья так, что на боках ткань сильно вреза́лась в складки тела. Охранник пустился следом.

И тут навстречу по дороге показался автобус с группой захвата и оперативниками Акламина. Увидав бегущих людей, тормознул. Опера́, не разбираясь, кто есть кто, загребли обоих, а потом подкатили к дому, и группа захвата в масках вышла из автобуса. Мгновенно охватила весь большой огород, проверяя метр за метром. Хозяйка дома обреченно смотрела через стекло автобуса, покусывая губы.

В конце огорода раздался крик. Человек в черной куртке с ножом в руке ринулся на бойца группы, но тот отразил нападение и выбил нож. Преступника скрутили, надели наручники.

Подъехав на своей машине минут на десять позже, Акламин уже застал финал. Раненого охранника перенесли в машину Исая, а парня в черной куртке втолкнули в автобус. По внешнему виду Корозова Аристарх понял, что́ довелось претерпеть Глебу. Сказал, пожав руку: