Мария Жукова-Гладкова - Ставка на стюардессу [litres]

– В чем обвиняют Ивана?

– Ты что, не знаешь, какое обвинение ему предъявлено?

– Знаю официальную формулировку. Не знаю, что она на самом деле означает.

– Продал по заведомо завышенной цене государственные компании и вывел в офшор четыре миллиарда рублей.

– Он это сделал?

– Точно не знаю. Мог сделать.

– Но не один?

– Конечно, не один. Такие сделки в одиночку не проворачивают. И Иван не на таком высоком посту сидел, чтобы в одиночку государственные компании продавать. Да их и не продают в одиночку вообще никогда. Понимаешь, Даша, Ивану не нужно было идти в чиновники. Не его это. Он по натуре бизнесмен. Это нам было нужно. Мне и моему свояку. Мы его туда толкнули, он согласился.

– Сейчас многие из бизнеса идут в чиновники. Выгоднее.

– Не только поэтому идут! А бывает и менее выгодно! Вот пример есть один из нашего города. Строитель, потом оказался в городском правительстве, затем стал министром, вернулся в строительный бизнес. Миллионы зарабатывал! Ты представляешь, сколько имеет глава крупной строительной компании в нашем городе?

– Нет.

– Порядка двадцати миллионов в месяц. Но предложили – и вернулся в городское правительство. А у чиновника из городского правительства официально в год – не месяц, год! – раза в четыре меньше. Да, ему денег хватит до конца жизни. Да, что-то там, конечно, записано на жену, на других родственников. Ему не надо работать из-за денег. И детям хватит, и внукам. Но в бизнесе не тот масштаб. Я не про деньги говорю. Хотя есть разный бизнес и разные чиновничьи должности. Человек себя чувствует по-другому, когда руководит отраслью, городом, районом. Он имеет власть, он делает карьеру. Это совсем другая карьера, отличающаяся от бизнеса. Высокопоставленным чиновником двигает желание вершить большие дела – и масштаб «больших» у разных чиновников, как ты понимаешь, тоже разный. Некоторым страшно нравится чинопочитание. Ах, Иван Иванович! И младших по службе, и бизнесменов, всех. Ты понимаешь, как разговаривают с министром, когда он приезжает в какой-то регион? А потом он вдруг возвращается в бизнес и становится директором компании. Его везде встречают совсем по-другому. Директор компании с миллиардным оборотом – это мелкая рыбешка по сравнению с принимающим решения чиновником. Знаешь, как к таким чиновникам в кабинет заходят? И такому бизнесмену уже не хватает того отношения, которым он наслаждался, пока был чиновником. Не может он без него! Он на него подсел, как на иглу.

– Все люди разные.

– Я об этом и говорю. Иван другой. Он бизнесмен. И я тоже. А мой свояк – чиновник. Ивану чинопочитание не нужно. И мне не нужно. Хотя без чиновников никак.

– Что, по-вашему, нужно Ивану? В первую очередь?

– Это ты с ним жила, а не я, – хмыкнул Валентин Валентинович и налил себе водочки. – Сама как думаешь?

– Если кратко: отсутствие головняков, как выражается один мой родственник из Америки.

Я имела в виду Андрея. Он страшно любит это слово и даже обучил ему коллег-американцев. «Головная боль» – это совсем не то, а скажешь «головняк» – и всем понятно.

Иван, насколько я понимала, хотел спокойной и беспроблемной жизни. Спокойно работать, тихо жить. И при этом быть независимым. От всех. Такие люди мечтают о получении большого наследства, чтобы раз и навсегда перестать беспокоиться о деньгах. Работать в свое удовольствие, заниматься только тем, чем хочется заниматься. Пожалуй, в последние годы Иван не напрягался. Работал, конечно, организовал бизнес, каждый день занимался делами агрохолдинга, но при этом он много времени проводил со мной, мы подолгу разговаривали, потом он помогал мне с сыном. Он хотел им заниматься с самого рождения! Он созрел для отцовства.

Зачем он женился на Валентине Смоленской? Зачем завел отношения с Алиной, а потом со мной? Зачем ему нужны были дети от всех нас? Потомки воспитанников Аполлинарии Антоновны? Чтобы обеспечить получение таинственного наследства, про которое я до сих пор точно ничего не знаю?

– Ивана хотят сделать козлом отпущения?

– Вначале я именно так и думал. Вообще времени много прошло с тех пор, как он занимал чиновничью должность. Хотя срок давности не вышел. Я теперь думаю, что как-то подкапываются под нашу семью. Под всю семью. Ты же знаешь про моего свояка?

Я кивнула.

– Но разобраться, в чем тут дело, мы пока не можем. Хотя разбираемся, потому что дело может и нас со свояком как-то задеть. Оно нам надо? Мы к тем компаниям отношения не имели. Хотя Иван не только с нами работал. Нельзя ему было только с нами. И в дорожную отрасль ему нельзя было – поскольку у меня сплошные предприятия из этой отрасли. А со свояком моим он вполне мог работать – дальнее родство. И мне свояк ведь не прямо госзаказ подкидывает, а обходными путями. Мы другой семье помогаем, а они нам. Не родственники не родственникам. Понимаешь?

Я не очень понимала, как действуют эти схемы, в них влезать и разбираться в деталях не хотела, но суть была понятна. Родственникам нельзя работать вместе, нельзя своему родственнику дать выиграть тендер. Но можно помочь родственнику человека из другой сферы деятельности – и в ответ помогут тебе. Все довольны. Платит государство.

Валентин Валентинович сказал, что обратился за помощью к бывшему любовнику дочери, с которым та сошлась после расставания с Иваном, – бывшему чекисту, а теперь частному детективу.

– У него свое агентство, которое они вместе с его отцом создавали, теперь там еще его сын трудится. Не понимаю, что он в моей Вальке нашел. Нет, если бы он с ней с молодой познакомился – тогда понятно. Вон как Иван с Креницким за нее дрались. А этот Васильев с ней сошелся, когда она уже здорово за воротник закладывала. Хотя сам вроде пьет мало. Я вначале подумал, что он под нашу семью копает. Прямо спрашивал: чего тебе надо? На место Ивана метишь? Нет, говорит, у меня семья, разводиться не собираюсь. Зарабатываю хорошо, занимаюсь тем, что нравится. А с Валентиной вашей секс обалденный, такого никогда в жизни не было. Э‐э‐э… детали тебе говорить не буду. Не твоего ума дело. И ведь в самом деле ни на что не претендовал. Вроде они до сих пор иногда с Валькой пересекаются.

Валентин Валентинович помолчал, еще хлебнул водочки, закусил, задумался.

– Моего внука подставили, – заявил Валентин Валентинович через несколько минут.

– Как?

– Я обалдел, когда узнал, что он вдруг отправился вселяться в дом Ивана, да еще и с журналистами. Тебя выгнал. Ему самому подобное в голову прийти не могло. Она у него просто не варит. Но я так и не смог выяснить, кто ему эту идею подал и помог осуществить. Кто его надрессировал! Журналистам звонили анонимно.

– А оргии в доме?

– Оргии – это уже сам Валерка. Тут ему подсказки не нужны.