Ирина Градова - Вольер

Поэтому Эльвира окончила школу со справкой, потому что мама устроила сногсшибательный скандал у сестры и попутно избила всех подряд. Досталось даже соседям, прибежавшим на вопли. На экзамены приехать Смолины не успели, уважительной причины не было, поэтому Эльвира осталась со справкой. Зло пристроило ее в некий техникум, куда можно было попасть со справкой, но Эльвира вылетела оттуда к концу первого курса, скрыв это от мамы, чтобы ее не расстраивать и не получить гантелей в оставшиеся шесть зубов. Официально мать считала ее сборщицей микросхем, и Эльвира послушно писала это во всех анкетах. Она даже забыла, на какую специальность ее отправили изначально, вроде, действительно что-то было связано с микросхемами.

Возможно, это даже хорошо, что все так получилось. Свое место в жизни она нашла, пусть для этого и пришлось врать маме тридцать лет подряд, стабильность была, чего же еще надо? А то, что тупая, так она такая не одна. Кстати о тупых. Где-то здесь был ее сын. А, вон он Стас, лежит бревном.

– Ты не заболел? – спросила она сына.

– Устал в школе, – прохрипел он.

Диана фыркнула в кулак. Внутренняя Иоланда была смешливой. Подумать только, этот кретин устал! У него мозги весом в пять граммов и величиной с Лидкину грудь, а интеллект замещен гормонами. Кого еще в школе все время пытаются оставить на второй год и всякий раз брезгуют? Иоланда ощутила, что должна уступить место Диане. Диана огляделась: карандаш сестры, один из тех, что разрубались на три части, был остро заточен, будто она собралась заколоть кого-то. Хороший знак. Этим можно воспользоваться. Нужно написать записку матери о том, что она приведет Бальтазара. То есть Владимира. Но ему больше подходило имя Бальтазар. Диана взяла листок и уже занесла карандаш, как одумалась. Если что-то сказать заранее, скандала не оберешься. В правление Зла любые изменения, даже сдвинутая тряпка, вызывали чудовищные истерики. Возможно, правление Эльвиры будет таким же. Диана отложила карандаш. Острая заточка – острый вопрос. Будет конфликт. Спасибо за намек.

Аркадий уже вторые сутки испытывал необъяснимый дискомфорт в горле. Было неприятно глотать, при этом боли не было. Как будто посреди горла застрял комок. Сегодня ощущение усилилось. Он не был ипохондриком, но комок его беспокоил, так как не оставлял его в покое ни на минуту. «Наверное, проблемы со щитовидкой», – подумал Аркадий. Возможно, ему придется сходить к эндокринологу.

Жаль, что при неприятностях со щитовидной железой люди сразу идут к врачу, а при проблемах с психикой шифруются до последнего. Несправедливо по отношению к психике.

* * *

Так было заведено, что неприятные вещи продумывала Диана, и все планирование было на ней. Иоланда же брала на себя коммуникативные и исполнительские функции. Так было проще, умные и говорящие были разделены. В любой момент Диана могла переключить режим и стать Иоландой. Она прекрасно понимала, что вся система личностей была немного странной и что большинство людей обходятся исключительно своей первой личностью. И что с того? Большинство людей не попадали даже в половину тех ситуаций, в каких побывала Диана. Ей одной этого было слишком много. Иоланда делила с ней эту нагрузку. В планах было появление Ариадны, но это позже. Сначала Иоланда должна исполнить свою роль. Эти персонажи не появились сами, это были роли по сути. Ведь актеры перед съемками вживаются в образ, становятся совсем другими людьми, а потом «выходят» из образа, и ничего, не сходят с ума. Чем же хуже Диана? У нее есть два персонажа, чьи образы были полезны и относительно просты. Так что Диана не беспокоилась по поводу толпы народа в мозге: она просто актриса внутри, но нигде не снимается. Как-то раз ее изрядно повеселила мысль, что экранизацию ее жизни никто не смог бы смотреть. А если и смог бы, то не поверил бы.

В перспективе предполагалось перейти полностью на режим Иоланды и Ариадны, убрав первичную личность при этом. Сказать по правде, Диане не хватало в жизни такой подруги, как Иоланда. Веселой, отзывчивой, живой, немного легкомысленной. А вот Ариадны хозяйка побаивалась, но она была только такой и не менялась. Диана с содроганием ожидала момента ее окончательного заселения в разум. Иоланда всячески способствовала ее продвижению, потому что успела подружиться с ней.

Если Диана не переносила собственного голоса, то Иоланда могла им пользоваться, хоть и негромко. Включившись в нужный режим, она отправилась на свидание к Владимиру. Сегодня по плану она должна была пригласить его домой. В логово Смолиных.

– Давай сегодня пойдем ко мне? – шепотом спросила она, едва сев в машину.

– Может, лучше ко мне? У меня как раз никого нет.

– У меня тоже, – хрипло произнесла Иоланда и провела по груди Владимира. Затем расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки. Он поймал ее руку и сжал в своей.

– Но должны прийти твои родители и эти, как их… брат с сестрой… как их зовут? Стас? А мелкая, как там ее…

Если бы Лида слышала это, вся история повернулась бы иначе. Но здесь присутствовали только трое, считая Иоланду.

– Я прекрасно понимаю, чем мы займемся у тебя. Но я пока не…

– Не готова? – быстро спросил Микулин. Диана прониклась к нему неприязнью, зато Иоланда нашла ответ:

– Не хотела так быстро.

Вроде понял. Перспектива нового сеанса бесплатного цирка замаячила вновь, и он согласился. Тем более, вдруг это ускорит развитие их отношений?

– Поехали.

Каждый по-своему получает адреналин. Один прыгает с парашютом, второй покоряет Эверест, третий становится каскадером и снимается в кино. Владимир же ездил к Смолиным.

* * *

При входе в логово Смолиных нужна была личность Дианы. Смолины не пережили бы появления Иоланды – серьезное нарушение имиджа Дианы. Нужно было без конца переключаться между режимами. Но цель того стоила.

– Добрый вечер! – поприветствовал всех Владимир, едва зайдя в коридор, в котором еще стояла вонь от последних недель бабкиной жизни. Помещение, которое не проветривалось последние одиннадцать лет, не отпускало застойный запах.

– Здравствуйте… – напряженно отозвался Аркадий. Единственный, кто смог выдавить хоть слово. Эльвира впала в ужас от того, что дома посторонние, Стас отлеживался после вчерашнего мордобоя, а Лида потеряла способность говорить, едва услышав голос Владимира.

С ее стороны было большой глупостью запасть на парня, который старше Дианы и который в предыдущий раз выслушивал ее исключительно из вежливости. Но теперь, как бы то ни было, при звуках его голоса она внезапно ощутила себя раздетой. Что-то многовато у нее гормонов, может, с эндокринной системой что-то не в порядке.

Правду говорят на уроках литературы: чувства создают все конфликты в произведениях. В жизни тоже, как оказалось. Лида зябко поежилась и сделала вид, что усердно занимается физикой. Уже через пару секунд она решила не прикидываться: шанс увидеть Микулина был столь драгоценным, что нужно было им воспользоваться любой ценой. Будет у нее в жизни хоть одно хорошее воспоминание, разве ж это плохо?