Владимир Гурвич - Три мгновения грешного лета

Она оторвалась от его рта и, наконец, стала делать то, о чем мечтала едва ли не с того момента, как увидела Артема. Светлана быстро расстегнула рубашку и стала водить ладонью по его груди. Она не ошиблась, кожа была совершенно гладкая, без единого волоска. Зато она чувствовала бугры мышц, и почему-то именно они вызывали у нее самые большие приливы желания.

Она стала слегка покусывать его грудь, оставляя на ней дорожку влажных следов. Ее руки нежно касались его сосков, скользили вниз по упругому, как натянутый тент, животу.

Артем не мешал ей наслаждаться своим торсом, а в это время его руки в свою очередь гладили ее тело, мягко, как хорошие конькобежцы по льду, скользили по бедрам и талии. Она почувствовала, как его пальцы сжали ее груди. Ей даже стало немного больно, но и эта боль приносила наслаждение, обогащая мелодию ее ощущений новыми нотками.

Артем встал и легко, как пушинку поднял ее на руки. Впрочем, идти было совсем не далеко, кровать находилась всего в трех шагах.

Артем бросил Светлану на постель и навалился на нее. Как кожу у змеи, он сдирал с нее одежду, один слой за другим. Делал он это так мастерски, что свидетельствовала о большом навыке в деле раздевания женщин и буквально через несколько мгновений она уже лежала обнаженной.

Он вдруг замер, не отводя от ее тела восхищенного взора.

— Какая ты красивая. Умел бы хорошо рисовать, обязательно сделал бы твой набросок.

Он положил руку на одну ее грудь, нежно сжал ее, затем на другую и сделал то же самое. Светлана вдруг приподнялась на коленях.

— Я тоже хочу тебя раздеть, — сказала она.

Рубашка была уже расстегнута, и Светлане хватило всего одного движения, чтобы освободить от нее Артема. Затем она занялась брюками. Отделила друг от друга две части ремня, спустила вниз молнию ширинки и стала снимать штаны. Артем вытянув вперед ноги, оказывал ей пассивную, но действенную помощь.

Наконец она справилась и с этой нелегкой задачей. Оставался последний редут — плотно обтягивающие тело трусы, из которых рвался на волю, словно застоявшийся в конюшне жеребец, член.

Взять это оборонительное сооружение уже не представляло почти никакого труда, она почти сорвала его с Артема. Его прямой, как мачта, член уперся ей в живот. Она жадно схватила его и сжала с большой силой. Целый год она не держала в руке этот такой возжеланный предмет. Как же она о нем соскучилась.

Светлана вдруг прижалась к члену щекой и улыбнулась. Ею овладело странное ощущение не то одержанной победы, не то сброшенного с плеч тяжелого груза. Скопившаяся за целый год нерастраченная энергия сейчас лилась легко и свободно, не было никаких препятствий для выхода этого бурного потока.

— Я так соскучилась по нему, — прошептала Светлана, целуя член в ярко красную, налитую кровью головку.

Она посмотрела в лицо Артема и успела заметить, как промелькнуло на нем странное выражение. Но ей сейчас было не до того, она откинулась назад и потянула за собой Артема.

Молодой человек понял ее без слов, он лег на нее, но при этом, не придавливая своей тяжелой массой. Его могучий член ткнулся пару раз в ее лоно, словно бы знакомясь с новой для себя местностью, а затем легко вошел в него, как к себе домой.

Светлана чувствовала его рывки внутри нее, его удары по стенкам влагалища, и каждый из них, словно волшебный посох из скалы, высекал ручеек наслаждений, который растекался по всему телу, образую огромное, вздыбленное волнами сладострастия море.

Удары и рывки не прекращались, они заполнили ее всю, от кончиков ногтей на ногах до последнего волоска на голове. Ощущения были столь полными, всеохватывающими и все поглощающими, что она на какое-то время целиком потеряла себя. Светланы Скрябиной больше не существовало на свете, и не исключено, что вообще никогда не существовало и раньше, зато вместо нее разлилось безбрежное море наслаждения.

Внезапно что-то странное и небывалое случилось с ней. Она очень ярко и отчетливо почувствовала, что больше не пребывает на земле, а стремительно несется в пространстве. Что-то необычайно яркое вспыхнуло впереди, и она увидела, что находится на какой-то звезде. Ей стало страшно, но и это был удивительный страх, он не пугал, а скорей приводил в изумление необычностью окружающего мира, в котором она совершенно неожиданно для себя оказалась.

Она закричала и стала царапать ногтями шею Артема. Впрочем, то, что с ней происходило в тот момент, она поняла позже, когда прилетевший из космических глубин поток неведомого наслаждения, оросив ее, затем вновь умчался в свою неведомую даль.

Светлана медленно приходила в себя, не без удивления озираясь вокруг. Понадобилось несколько секунд, чтобы привычная реальность восстановили свои права на нее. Только тогда она заметила кровавую длинную тонкую полосу на шее любовника. Неужели это сделала она, ничего подобного она не припомнит. Эти мгновения небывалого экстаза полностью выпали из ее памяти. Что впрочем, не удивительно, ведь в тот момент ее не было на земле.

Светлана в задумчивости лежала без движения. Ее саму безмерно удивляла та небывалая остроту ощущений, которыми она была только что охвачена. Ничего подобного с ней раньше не случалась, хотя всегда отличалась сильной чувственностью. И все же рань это было совсем иначе, не так остро.

Она повернула голову к своему партнеру. Артем лежал на боку и внимательно наблюдал за ней.

— Со мной только что произошло нечто странное, как будто бы я улетела далеко далеко, — сказала она, проводя рукой по его шее.

— Это я заметил, — ответил он.

— У меня год не было мужчины. А таких, как ты, — никогда. — Ее взгляд снова упал на глубокую царапину на его шее. — Это я тебе ее сделала? — испуганно спросила Светлана.

— Не думай о таких пустяках, — отмахнулся Артем. — Такого секса у меня еще не было. За него можно простить и не такое.

— Тебе понравилось? — не без тщеславия спросила Светлана.

— Не то слово, высший класс. Я с первой минуты, как увидел тебя, понял, что ты хороша в постели, но не до такой степени.

— А как ты понял?

— По женщине всегда видно, как там ведет себя.

— Неужели всегда? — не поверила Светлана.

— Всегда, — убежденно проговорил Артем. — Я еще ни разу не ошибался.

— А мне всегда казалось, что я умею скрывать свою чувственность.

— Тот, кто не разбирается в этом деле, те, наверное, ничего не поймут.

— А ты я вижу великий знаток. У тебя было сто женщин.

— Всего три.

— Не может быть! Ты врешь.

— Зачем? — спокойно возразил Артем.

Светлана внимательно посмотрела на него и вдруг поверила его словам. Почему-то ей показалось, что не врет.

— Тогда я ничего не понимаю в тебе, — призналась она.