Владимир Гурвич - Три мгновения грешного лета

Вряд ли в данном случае обстановка способна на что-то повлиять, подумала Светлана. Она испытывала все большее раздражение, с которым приходилось беспрерывно бороться. И это угнетало ее еще сильней. А дело заключалось в том, что она совершенно не нравилась самой себе, она видела, как старается Стефанов угодить ей, произвести на нее впечатление. А у нее лишь усиливается недовольством всем происходящим. Но ведь если рассудить, то он ни в чем не виноват, он ухаживает за ней так, как умеет. И если быть объективной, не так уж и плохо это делает. Откуда он может знать, что ей сейчас больше всего хочется вкусить плотских радостей от Артема. Это-то и окрашивает их отношения в такие темные тона.

— Вот мы и приехали! — воскликнул Стефанов.

Ресторан не понравился ей еще до того, как они вошли туда. Вход был совсем не приметный, как в обычный продуктовый магазин. Когда же они оказались в зале, то возникшее негативное впечатление только усилилось. Он был совершенно безликий, все помещение занимались уставленные вряд столы, за которыми сидели немногочисленные посетители. И как ему могло понравиться это место?

— Как вам тут? — поинтересовался Стефанов.

— Ничего, довольно мило, — выдавила из себя Светлана.

— Я понимаю, что это не люкс, но мне тоже тут понравилось.

Хорошо, что он хотя бы понимает, что это не люкс, подумала она.

— Я заказал столик. Видите, там табличка.

Они сели. Вдобавок ко всему стулья оказались неудобными, приходилось держать спину в напряжении.

— А теперь можно начинать и официальную часть нашей встречи. Жаль только, что нет стенографистки для ведения протокола, — пошутил Стефанов. — А если серьезно, Светлана Викторовна, мне бы хотелось с вами поговорить не только о делах нашего издательства, но и на другие, в том числе личные темы. Вы вообще у меня вызываете желание с вами разговаривать.

— Разумеется, я буду рада, если наше общение приобретет более широкий характер.

— Я слышал, что у вас погиб муж. Я вам соболезную.

— Да, но это было уже год назад. Даже чуточку больше.

— Вы хотите сказать, что уж преодолели ваше горе.

— В какой-то степени, да. Нельзя жить только прошлым.

— Я полностью с вами солидарен в этом вопросе. Когда от меня ушла жена, я сильно переживал. Очень долго, не меньше трех лет.

— Вы так ее сильно любили?

— Да, это было единственное в моей жизни большое чувство.

— А сейчас много ли от него осталось в вашей душе?

Стефанов задумался.

— Сложный для меня вопрос. Иногда мне кажется, что все окончательно стерлось из нее, а иногда у меня возникает неясное ощущение, что на самом деле все сохранилось в неприкосновенности, только куда-то ушло далеко, на запасной путь. И там находится в ожидании. Вы понимаете, о чем я?

— Думаю, что да. Меня тоже периодически посещают такие ощущения. С одной стороны все проходит, а с другой — все остается. И где-то там копится.

— Вот-вот, — обрадовался Стефанов. — Я именно это и имею в виду. На самом деле, это иллюзия, что можно избавиться от прошлых кошмаров. Они все равно поджидают тебя в самом неожиданном месте. И всегда сохраняется шанс, что они однажды вернутся.

— Неужели все так безнадежно?

— Не знаю, — честно сознался Стефанов. — Я знаю лишь одно, что человеку всегда хочется счастья и любви. И ради этого он готов снова и снова идти на риск.

— И сейчас вы тоже рискуете? — спросила Светлана и прикусила язык. Зачем она задала этот провокационный вопрос?

Директор издательства как-то проникновенно посмотрел на нее. Ей даже показалось, что ему хочется взять ее за руку, но он не решился.

— Думаю, что да. Хотя, если бы честным, это не мой стиль. Я всегда проявлял осторожность. Может быть, даже излишнюю осторожность. Не в этом ли причина того, что я не добился того, о чем мечтал. А может, дело совсем в другом.

— А о чем вы мечтали?

— В юности я грезил лаврами великого писателя. Постоянно думал о том, какие книги напишу. Но когда действительно пришло время сесть за их написание, то оказалось, что результат совсем не такой, какой мною ожидался. Мне быстро разъяснили, что я не являюсь счастливым обладателем настоящего таланта. Такие романы может писать едва ли не любой грамотный человек. Скажите честно, вы читали мои сочинения?

Светлана колебалась. Она далеко не была уверенна, что сейчас именно тот момент, когда следует говорить правду. Но лгать ей было противно.

— Да, немного читала.

— И как? — В его голосе послышалась надежда.

— У меня создалось впечатление, что те люди говорили вам правду.

Она увидела, как погасло его лицо.

— Мне кажется, что от этого удара я не оправился до сих пор. И, быть может, никогда не оправлюсь.

— Я все же полагаю, вы уже оправились. И многого добились. Стали директором издательства.

— Боюсь вас разочаровать, но это стало результатом не столько моих достижений, сколько игры случая. Однажды я случайно встретился со своим старым знакомым, который оказался по совместительству и главным акционером нашего издательства. Мы с ним вспомнили былое, тем более нас много объединяло. Из него, как и из меня, не получилось писателя, но в отличии от вашего покорного слуги он совершенно об этом не жалеет, а скорей даже радуется. И вот уже, будучи изрядно под градусом, он мне и выдал предложение стать директором издательства. А я, будучи тоже под градусом, сразу же согласился. На следующий день, когда мы оба протрезвели, мы вновь встретились. Я был уверен, что это всего лишь пьяная шутка, но он к моему большому удивлению, воспринял эту идею серьезно и повторил предложение. А я повторно согласился, так как особо терять мне было нечего. Вот, собственно, и весь сказ. Я вас разочаровал.

— Нет, что вы, ведь главное не то, как вы стали директором, а то, каким вы им будете. Вот если окажетесь плохим руководителем, тогда возможно разочаруете, попыталась утешить его Светлана.

Он посмотрел на нее, и она поняла, что он понял, что это всего лишь попытка смягчить пилюлю.

Возникшую неловкость разрядил официант, принесший бутылку вина и заказанные блюда. Стефанов разлил темно- красную плотную жидкость по рюмкам.

— Давайте с вами, Светлана Викторовна, выпьем за наше успешное сотрудничество. Надеюсь, нам улыбнется удача. Хорошим людям должно везти в этом мире. Тем более у меня есть интересные планы. И я надеюсь осуществить их с вашей помощью и поддержкой.

— Я постараюсь, — одновременно скромно и неопределенно ответила она.

Они выпили, причем, Стефанов осушил одним глотком сразу всю наполненную доверху рюмку. И у Светлане закралось подозрение, уж не злоупотребляет ли он алкоголем. Это было бы хуже всего, иметь начальника-алкоголика, который к тому же имеет виды на тебя. Такого сочетания она бы не пожелала даже злейшему врагу.