Павел Астахов - Наследники

– Не вздумай заднюю включить, – холодно предупредил Алекс, и в голосе его проскользнули металлические нотки. – Все получится, если будем действовать в связке и безо всяких соплей. Понял? У нас есть цель, и нужно разбить лоб, но добраться до нее.

Рука Эда непроизвольно коснулась гвоздодера, который торчал у него за поясом. Он вспомнил, что к ремню Алекса прицеплен нож, а в рюкзаке за его спиной покоятся веревка, липкая лента и двухлитровая бутылка с бензином. И его бросало в холодный пот, когда он начинал думать, как именно намеревался Алекс использовать всю эту ерунду…

– Просто подумай, что есть люди, которые неправомерно завладели твоим имуществом, – разглагольствовал между тем Алекс. – А ты всего-навсего собираешься восстановить справедливость, забрав лишь то, что принадлежит тебе. Баланс будет восстановлен и все дела, бро. Сечешь?

Он схватил Эда за воротник и тряхнул.

– Я в порядке, – буркнул Эдуард, отстраняясь. В балаклаве было душно и неудобно дышать, но ничего не поделаешь. Он нацепил на руки перчатки, заметив, как Алекс протягивает ему раскрытую ладонь, посреди которой желтела овальная таблетка.

– Закинься, чувак, – подмигнул Алекс. – Так сказать, небольшая заправка перед ответственным делом. Твоим прокисшим шестерням в башке явно нужна свежая смазка.

– Что за колеса? – нахмурился Эдуард.

– Стимулятор. «Кровь оборотня». Будешь двигаться и думать быстрее всех.

Парень все еще колебался, когда Алекс настойчиво проговорил:

– Бери, хуже не будет.

Эд молча взял наркотик и закинул его в рот.

– Сейчас покурим и через пять минут идем, – сказал Алекс. – Старухи уже, по ходу, сняли свои вставные челюсти, нацепили на бошки чепчики и мирно похрапывают, а в своих снах они наверняка тратят твои бабки, бро. Даже не могу вообразить, на что могут пустить деньги такие старые калоши, но куда-то они их точно собираются спустить. Может, на восстановление приюта для одиноких хомячков. В любом случае мы не позволим этим клюшкам наслаждаться жизнью за твой счет. Все будет по справедливости.

Эд представил Бэллу Альбертовну и ее дочь Марину в ночных чепчиках и хихикнул.

Алекс хлопнул его по плечу и жарко прошептал:

– Представляешь, к утру ты уже будешь богатым, парень? Ты не только рассчитаешься с Графом, тебе даже на хату новую хватит!

На этот раз Эдуард не просто хихикнул, а возбужденно рассмеялся.

Похоже, таблетка начала действовать.

Пока злоумышленники завершали последние приготовления, в доме Протасовых, вопреки предположению Алекса, все еще горел свет.

Марине не спалось. Собственно, ее и раньше изредка донимала бессонница, но последние события, в результате которых она и ее мать едва не оказались без крыши над головой, закономерно усугубили ситуацию.

Промаявшись около часа в постели, Марина поняла, что спать не хочет совершенно, и, набросив легкую кофту, переместилась в коляску, после чего с задумчивым видом подкатилась к мольберту.

Идея рисунка, а точнее, портрета, за который она взялась пару дней назад, возникла спонтанно, и сначала все шло просто замечательно. Но сегодня вечером Марина решила сравнить свою неоконченную работу с фотографией и с досадой поняла, что глаза ее персонажа ну никуда не годятся. С точки зрения техники все было выполнено безупречно, но сходство с оригиналом отсутствовало напрочь. Не хватало некой искры, как говорится, неповторимой «фишки», делающей человека, которого она рисовала, живым, настоящим.

Обдумывая, с чего следует начать исправление, Марина достала коробку с пастелью, как неожиданно за окном послышались неясные звуки. Словно…

«Словно кто-то тащит какой-то предмет по земле, – внезапно подумала женщина, и ее затылок обожгло жаром. – Может, показалось?»

Протасова-младшая положила пастель обратно на тумбочку и медленно подъехала к окну.

Странные звуки продолжались, и она, помедлив в нерешительности, открыла окно. Холодный ветер дохнул ночными запахами, и заколыхались тюлевые шторы, заставив ее вздрогнуть от неожиданности. Упершись руками в подоконник, Марина осторожно выглянула наружу.

То, что она увидела, заставило ее похолодеть. Две темные фигуры возились возле лавочки, на которой мама в хорошую погоду так часто любила отдыхать. Подтащив лавку к окну, один из них вскочил на нее, после чего до слуха Марины донесся приглушенный стук.

– Эй, вы! – набравшись смелости, крикнула она, когда первый испуг прошел. – Вы с ума сошли?! Сейчас полицию вызову!

Фигуры замерли, затем задрали головы на звук голоса, и Марина неосознанно подумала о голодных волках, учуявших запах крови.

– Привет! – произнес один из них и засмеялся. Тут же раздался звон разбитого стекла, и Марина отшатнулась.

– О боже, – прошептала она.

«Мама… мама внизу!»

Сердце бешено колотилось, и каждый звук отдавался погребальным звоном в ее ушах. Лихорадочный взгляд метнулся в сторону прикроватной тумбы, где лежал телефон.

«Полиция! Немедленно позвонить 112!»

Марина торопливо покатилась к тумбе, но так спешила, что задела колесом ее край. Не удержавшись, телефон свалился в зазор между тумбой и шкафом.

Марина сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. С нарастающей паникой она слышала, как внизу сыплется битое стекло. Затем раздался торжествующий, леденящий кровь вопль, от которого Протасова-младшая едва не лишилась чувств.

Кто к ним забрался?! Даже если это грабители, разве они так себя ведут?!!

Уже было слышно, как кто-то поднимается по ступенькам и торопливо идет по коридору.

«К нам залезли психопаты», – шевельнулась у нее дикая мысль, и Марина, превозмогая липкий страх, покатилась к двери. Как бы то ни было, там, внизу, ее мама. И бог знает, что с ней будет, если…

Она остолбенела, увидев, как в дверях появился мужчина, лицо которого было закрыто черной маской. Взгляд Марины упал на гвоздодер в его руке, и отчаянный крик сам собой вырвался из горла.

После ужина в японском ресторане Ольга позвала Артема в гости, и тот без колебаний принял приглашение.

– Не ожидала, что в начале двенадцатого ночи такие пробки, – призналась она, с неудовольствием глядя на бесконечную вереницу машин, с черепашьей скоростью двигающихся по шоссе. Она подумала, что сверху автомобильный затор выглядит как исполинская змея из какого-нибудь фантастического блокбастера.

– Варшавка всегда отличалась плотным движением, – сказал Артем. – Даже в позднее время.

Он посмотрел в зеркало заднего вида.

– Ты сегодня обмолвился, что Сацивину готовят новое обвинение, – произнесла Ольга. – Это допускается законом?

– Безусловно, поскольку в ходе предварительного расследования могут всплывать новые эпизоды преступной деятельности обвиняемого, – ответил Павлов. – Теперь ко всему прочему следствие вменяет этой парочке статью 164 Уголовного кодекса – «Хищение предметов, имеющих особую ценность». Они ведь фактически украли у Протасовых картины и рукописи покойного писателя.