Мария Воронова - Без подводных камней [litres]

– Давайте так, Марина Николаевна, мы никуда дальше не распространяем информацию о том, что вы совершили в роддоме, а вы нам рассказываете всю правду.

– В смысле?

– Всю правду о состоянии психики вашей подруги.

– И о том, как так получилось, что муж ушел от нее к ее же воспитаннице, – добавила Ирина.

Огонькова вдруг рассмеялась:

– Ах это! Тут как раз нет никакого криминала, Валерия сама захотела с ним развестись. Филя никогда в жизни бы ее не бросил, он у нас однолюб. Это Валерка бабник, а Филя с шести лет как влюбился в Леру, так и пропал. Валерии нравилось, что за ней бегает такой симпатичный парень, да еще на год старше, это возвышало ее над другими девочками, делало желанной, привлекательной и авторитетной. Филипп тоже ей нравился, но она мечтала о такой любви, как пишут в книгах. Потом повзрослела, поняла, что жизнь одно, а сказки – совсем другое, и вышла-таки за своего верного обожателя. Пусть при виде Филиппа у нее ноги не подкашивались от восторга, но она знала, что он хороший и порядочный человек, и испытывала к нему искреннюю симпатию, а для семейной жизни это гораздо важнее. К сожалению, кроме родства душ существует еще сходство характеров, и тут все оказалось не так безоблачно. Валерия была прямая, целеустремленная, очень сдержанная женщина с развитым чувством долга, а Филипп при папе-академике с домработницей, шофером и нянькой вырос слегка безалаберным товарищем. Он не был неженкой и привередой, наоборот, переносил тяготы и лишения военной службы даже слишком легко. Выражения «Никогда так не было, чтобы никак не было, а всегда было, чтобы как-нибудь да было» и «Если дело – дело, то оно и само сделается, а если не дело, то его и делать нечего» являлись его основополагающими жизненными постулатами. Другие офицеры бегали по инстанциям, выбивали себе жилье, а Филипп ютился с женой и ребенком в одной комнате, ожидая, когда ему принесут ключи от дворца на серебряном подносе. Валерия не выносила пустой болтовни, а муж любил порассуждать на абстрактные темы. Для нее поговорка «Не давши слова – крепись, а давши – держись» была свята, Филипп же освоил этот навык только под влиянием жены. Например, возле дома появилось осиное гнездо. Филипп читает целую лекцию, почему осы – это плохо, чем они опасны, какие существуют методы борьбы и какие у каждого из них недостатки и преимущества, разрабатывает план действий, а тем временем Валерия молча заматывалась в одеяло и убирала гнездо.

Солгать для Валерии было так же невозможно, как полететь, и это было почти единственным прегрешением, за которое она серьезно ругала детей, но порицалась не только сознательная ложь, но даже преувеличение. Никогда нельзя говорить того, в чем не уверен, считала Валерия, а Филипп не особо разделял это убеждение жены. Ведь это же такая мелочь, подумаешь, жена спросила, привезли ли в булочную свежий хлеб, а ты не обратил внимания, но, в принципе, знаешь, что раньше шести вечернюю партию не привозят, поэтому и сказал, что не привезли. Невинная не ложь даже, а умозаключение, но Валерию подобные штучки приводили в настоящую ярость.

При этом Филипп совершенно искренне считал, что они счастливы, ведь Валерия, верная своему принципу сначала подумать, а потом промолчать, никогда не устраивала ему скандалов. В их доме это была вообще вещь неизвестная. Потому что когда ты подумаешь, то сообразишь, что человек не со зла так с тобой обошелся. Марине Николаевне запомнился случай, когда у Гаккелей сломался бачок от унитаза. Филипп по своему обыкновению принялся рассуждать, какая это важная деталь канализации и как без нее будет плохо жить, но все-таки взялся за разводной ключ, что-то повернул, и дефицитный фаянсовый бачок раскололся, как орех. Нормальная жена за такое убила бы, а Валерия только улыбнулась и принесла с балкона цинковое ведро. Оттого, что все испортят друг другу настроение, бачок все равно не склеится.

Короче говоря, Филипп жил, как у Христа за пазухой, всегда его ждал чистый дом, вкусный обед и ласковая улыбка жены. Дети тоже были ее зоной ответственности, он только водил их гулять да иногда спал на задней парте во время родительского собрания. Иногда мелькали бантики девочки Вероники, но Филипп привык, что в доме у них всегда больше детей, чем записано у него в паспорте: то дочь приводила подружек, то сын – товарищей, то племянники пасутся несколько дней кряду, пока брат с супругой оголтело занимаются туризмом.

Филипп по-настоящему любил жену, мужчины редко умеют изображать такое убедительно. Страсть могут, но настоящую любовь нет.

Гаккель-Ветров не был гигантом решения бытовых проблем, зато содержал семью и не строил домочадцев, не пил, не гулял, досуг посвящал литературному творчеству, то есть не муж, а мечта.

Марина Николаевна, которой так и не удалось создать семью, страстно завидовала подруге, хоть и понимала, сколько сил вложила Лера в свою идиллию.

Когда дети подросли, Валерия хотела вернуться на целую ставку, но не получилось. К сожалению, она так и не смогла закончить кандидатскую, официально из-за семейных хлопот, но Марина Николаевна вместе со всем остальным миром считала, что просто силенок не хватило. Ассистент без ученой степени не сильно украшает кафедру, поэтому Валерии предложили или перейти на должность старшего лаборанта, или оставить как есть полставки, но без понижения в статусе. Поскольку материальных трудностей Гаккель не испытывала, то выбрала второй вариант. Четыре часа в день посвящала кафедральной рутине, а свои научные гипотезы изучала в свободное время вместе с дедом Вероники, профессором Павловым. Работали они на кафедральном оборудовании, а расходные материалы частично брали с излишков, частично доставали за личные средства. Позже, когда они прошли стадию экспериментов на мышах (большинство реактивов и мышей, кстати, было куплено на первые гонорары Филиппа), к работе подключился Валерий.

Официального признания они так и не дождались, но Валерия была равнодушна к славе и почестям. Главное, она занимается интересным делом, а остальное не важно.

Подросшая Вероника страстно влюбилась в Валерия Гаккеля, пораженная его редкой красотой, мечтала признаться и отдаться, Лера с Мариной еле-еле в четыре руки удержали ее от этого опрометчивого шага, потому что младший братик Филиппа не отличался спартанским нравом.

Для гарантии Валерия напрягла все связи и устроила Веронику во ВГИК, чтобы обстановка другого города, самостоятельная жизнь и интересная учеба вымели у нее из головы страдания по женатым мужикам.

Коля уже вылетел из гнезда, сначала в армию, потом на Камчатку, вслед за ним выпорхнула и Алена, и внезапно Валерия с ужасом начала понимать, что ей нравится жить одной.