Анна и Сергей Литвиновы - Тебя убьют первым [litres]

Больше ста человек в итоге сошлось. Столы впритык друг к другу поставили. Арендовали столовку на окраине военного городка Краснознаменска.

Постепенно стали расходиться, мы с Диней тоже хотели заказать такси и уехать, но Эльвира (бывшая жена) подошла ко мне, шепнула (голос ее звучал уже с каким-то западным акцентом): «Прошу вас с вашим молодым человеком остаться. Посидим еще немного в узком кругу». Что ж, пришлось покориться.

После основных поминок отправились в дом к Радию Ефремовичу. В таком же микроавтобусе, как на Байконуре, и, в принципе, в том же составе: Денис, я, дед Влад, Сенька, Елена. Только добавились еще, конечно, Мария Радиевна, сама Эльвира да бабушка Галина. И, как ни странно, тот фээсбэшный чувачок с Байконура, который вдруг к похоронам прибился, капитан Кирилл Бараев.

Пробирались по второстепенным подмосковным дорогам уже в темноте. Пока ехали, я с молчаливого согласия Дениса попыталась разговорить Бараева. Уселась с ним рядом, взялась расспрашивать. Диня занял место позади нас, так что имел возможность при желании наш разговор слышать. Я атаковала человека из спецслужб вопросами.

– А вы почему с нами?.. А вы убийство Талгата и Корчнева расследуете?.. А гибель Радия Рыжова с ними в общее дело объединили?

Но на все мои потуги капитан отделывался какой-то ерундой:

– Хотелось познакомиться с вами поближе… Похороны такого человека, как Радий Ефремыч, заслуженного ракетчика, я не мог пропустить…

Наконец приехали. Опять этот нелепый дом, построенный под конец советской власти из подручных материалов – прошло пять лет, как я познакомилась в нем с дедом Радом, а три дня назад застала его тут мертвым.

Снова накрыли стол – привезли с собой недоеденное-недопитое из кафе.

Меня, честно говоря, эта тризна давно утомила, и я устроилась в уголке гостиной, украшенной с советским шиком лакированной вагонкой. Снова поминали Радия Ефремовича, поставили под сурдинку его диск. А потом вдруг слова попросил Арсений. Встал, важный, торжественный и почти не пьяный. Сначала он в своем витиеватом стиле помянул дедушку. А потом вдруг стал держать речь о Елене. Зазвучал в его исполнении этакий изящный троллинг, в котором Сенька был силен.

– Мы очень счастливы и горды, что в последнее время рядом с моим дедом появилась столь замечательная женщина, как Елена Андреевна. Познакомились они на Байконуре, однако Елена является жительницей города на Неве. В культурной столице эту даму хорошо знают, уже хотя бы по тому интересному обстоятельству, что она обвинялась в убийстве своего собственного мужа. – На этом месте народ, устало и невнимательно угасавший за столом, встрепенулся и стал прислушиваться.

И, как я отметила, фээсбэшник Бараев потихоньку приблизился к Елене и чуть даже не встал за ее стулом. А Сенька продолжал:

– И вы знаете, что случилось с мужем Елены Андреевны, Николаем Егоровичем Симеоновым? Ровно то же самое, что с моим родным дедом: ему перерезали горло. – Сдавленный общий «ах» разнесся по гостиной. Все вперились в лицо моего полубрата, а тот продолжал вдохновенно вещать. Елена сидела ни жива ни мертва.

Дальше молодой человек стал пересказывать статьи из петербуржской прессы – те самые, ссылки на которые он присылал мне. В ходе рассказа Елена то краснела, то бледнела и покусывала указательный палец. Закончил Арсений патетически:

– Убийц Николая Егоровича Симеонова так и не нашли. Обвинения против Елены Андреевны в итоге официально не подтвердились. Но мы ведь запомнили фирменный стиль убийцы и как покончили с ее супругом – ударом ножа в горло, не правда ли? И ведь именно так, лезвием в сонную артерию, были убиты, хочется вам напомнить, два человека в городе Байконур, в то самое время, когда мы все, включая Елену Андреевну, имели счастье там находиться. Ударом ножа в шею покончили с Талгатом Мусабаевичем Садыковом, и тоже в его собственной квартире. А ведь мой дед Радий именно в ночь его смерти повстречал Елену Андреевну, прогуливавшуюся как раз неподалеку от дома, где произошло убийство. Одну. Среди ночи. В чужом городе. И именно так, перерезав горло, кто-то покончил с несчастным алкоголиком Корчневым. И тоже Елена Андреевна в то время присутствовала неподалеку. Почему вдруг такое странное совпадение: где она, там и убивают, да еще одинаковым орудием и способом? Или, может быть, это фирменный почерк?

Разумеется, Сеньку слушали очень внимательно. В том числе Елена, с лица которой теперь не сходило скептическое выражение. А мой полубрат продолжал:

– Но и это еще не все. Я провел анализ соцсетей. Изучил группы, связанные с Байконуром, «ВКонтакте» и в «Одноклассниках». Я связался с местной средней школой (сейчас номер один, а когда-то тридцатой) и выяснил вот что. Елена Симеонова, в девичестве Галушкина, заканчивала ее в один год с убитым Юрием Корчневым. Более того, они учились в одном классе! И если принять во внимание, что Елена Андреевна рассказывала моему отцу, что она приезжала в Байконур на поиски своей школьной любви, почему бы не предположить, что Корчнев и есть объект ее страсти? С которым она по тем или иным соображениям сейчас решила покончить?

Женщина смотрела на Сеньку, набычившись. Все прочие слушали его с неослабным вниманием. А Бараев готов был даже, как мне показалось, схватить и вязать преступницу.

– Наконец, убитый Талгат Мусабаевич Садыков. Мне удалось навести справки: до восемьдесят третьего года семья Галушкиных, и юная Лена в том числе, проживала в том же самом доме и в том же самом подъезде, что Садыковы. Талгату в ту пору было немногим за тридцать, Елене – семнадцать-восемнадцать. Отчего бы не предположить, что в ту пору между ними существовала преступная, порочная связь? А сейчас, тридцать с лишним лет спустя, женщина явилась в места своего детства снова, чтобы отомстить за свою поруганную молодость?

Сеня сделал внушительную паузу, словно прокурор на суде, и обвел присутствующих взглядом. Все его слушали весьма внимательно.

– А убийство моего деда? Почему оно произошло как раз в тот самый день, когда гражданка Елена Симеонова приехала в Москву из своего Питера? Что за странное совпадение? Смотрите: Радия Ефремовича убили около двенадцати дня. А Елена Андреевна прибыла на Ленинградский вокзал в десять часов сорок две минуты. Как раз время перебраться на Белорусский, доехать до Черенкова и дойти сюда от станции. Откуда мы вообще про нее что знаем?! – вдруг со страстью воскликнул добровольный обвинитель. – Может, она маньячка вообще?!

И тут Елена неожиданно расхохоталась.

– Ну, фантазер, Арсений! – воскликнула она, утирая слезы от смеха. – Тебе бы детективные романы писать, и то никто не поверит. Ну чего ты, спрашивается, наплел? Где у тебя доказательства?