Силуан Туманов - Вера. Детективная история, случившаяся в монастыре [litres]

Вера ускорила шаг, стараясь не провалиться в лужу и не споткнуться. Сестры Галактионы в КПП не было. Стало быть, спросить, кто мог проходить минуту назад мимо колокольни со стороны монастыря, не у кого. Досадно. Внутри монастыря освещение лишь между корпусами, сад темным густым пятном чернел в стороне. Попробовала дойти с внутренней стороны стены до места обрушения, но быстро вернулась обратно: практически ничего не было видно, кустарник цеплялся за одежду, да и что она хотела увидеть?

У самого входа в сестринский корпус Вера буквально столкнулась с запыхавшейся Викторией.

– Ой! Вы вернулись уже, а то матушка беспокоится, на ужин вас звала. А тут грохот какой-то. Там же опасно ходить, разве вы не знали? Матушка не благословляет!

– Нет, мне не говорили. А грохот… Там снаружи стена обвалилась, я еле увернулась. Вы этот шум, наверное, и слышали? А вы меня долго здесь ждете? Отсюда не видели никого?

Показалось или Виктория действительно напряглась, глаза отводит?

– Нет, не видала. Жду вас тут уже минут пять. Матушка сказала, чтобы…

«Интересно. ’’Там опасно ходить”, – сказала Вика. Но я же не говорила ей, что шла вдоль стены. Почему она так уверенно говорит об этом? Если послушница не выходила наружу, то откуда знает, где я шла?»

– Хорошо, Вика, спасибо большое, я сейчас к ней подойду.

Глаза Виктории чисты и искренни. Но ведь соврала. Зачем? Дышит тяжело, но пытается это скрыть. Бежала? Явно взволнованна и только что подошла, даже если ее действительно послали пригласить Веру на ужин. Да здесь и довольно далеко от стены, что за «грохот» можно было услышать?

Неужели она?

За ужином в игуменских покоях говорили о монастыре, об отношениях с жителями поселка, с которыми общалась сегодня Вера. Оказалось, что

Херувима прекрасно осведомлена о проблемах жителей и даже старается ненавязчиво помогать там, где можно, хоть и своих хлопот хватает. Вера взглянула на игуменью по-новому, с интересом и уважением.

О происшествии со стеной Вера упомянула вскользь, о подозрениях умолчала, но Херувима вполне искренне разохалась и явно была расстроена произошедшим. Да, давно пора взяться за ремонт стен. Там бывают обвалы, потому что местные в свое время варварски разобрали стены себе на кирпичи. Кстати, в заброшенной часовне не монах повесился, как всем болтает Никитишна, а рабочий, которому не заплатили вовремя жалованье. И то вовремя спасли. «Так что я стараюсь по всем счетам платить вовремя, а Никитишну меньше слушать надо», – с улыбкой добавила она.

Хотелось бы деликатно расспросить о ссоре игуменьи с Фаиной, о деньгах, но события этого наполненного волнениями вечера Веру сильно утомили, придумать вежливую оболочку для невежливого вопроса никак не получалось, затянувшийся разговор был уже в тягость, да и матушка явно торопилась поскорее закончить ужин. Так что, к взаимному удовольствию, после чая сразу разошлись.

Еще в коридоре Вера услышала звонки: оставленный в комнате заряжаться смартфон вновь начал принимать активное участие в ее жизни. К сожалению, опять тяжелый, нудный разговор с Антоном ни о чем, который никак не можешь остановить, после которого хочется разбить трубку и тут же стыдишься этого мимолетного порыва бессильного гнева. Нудное, оскорбительное перечисление бывшего совместного имущества, упреки. И опять это саркастическое – «Недоверок». Как же одиноко после всего этого, каким все кажется бессмысленным!

Задумчиво перебирая вещи, внезапно остановилась. Странно. Вот тут, на столе, перед уходом она оставляла папку с документами. Ничего секретного там, конечно, не было, но кто мог ее взять? Виктория? Но когда она с ней встретилась, в руках у послушницы ничего не было. Стойте! А где фотографии – с Антоном, у моря, с коллегами? Они-то кому могли понадобиться?

Внезапно в комнате погас свет. Дернулся и притих холодильник. Вера вздрогнула. Как некстати! Надо найти пробки, вроде где-то рядом щиток был.

В коридоре темно, душновато, пахнет старым деревом. Луч фонарика выхватывает диван, резко тикающие напольные часы, цветок в большой кадке. Что-то зашевелилось в углу, снова напугав. Да что же за вечер сегодня такой?

– Кто тут?

В ответ тишина. И через мгновение снова резкое движение. Колыхнулась занавеска у дивана. Луч фонарика заметался в полной темноте, никого не было видно. Но вот опять! Опять этот шорох и какое-то движение. Нервы на пределе. Господи, так и в призраков поверить недолго!

– Кто вы? Отзовитесь!

Внезапно в коридоре появилось слабое свечение, и нечеткая фигура в белом медленно стала приближаться к Вере… Голос Веры сорвался на крик:

– Остановитесь, прекратите! Кто вы? Что все это значит?!

– Это я, Вера Георгиевна, не пугайтесь, – отозвался «призрак» напевным, успокаивающим голосом сестры Ермии. Поверх белой рубашки – белый шерстяной платок, в руках подсвечник с небольшой свечой, в неверном свете которой может показаться что угодно.

Вера нервно рассмеялась:

– Уф! Как вы меня напугали, матушка! Я уж было во всех призраков с нечистой силой поверить готова была!

– А я-то думаю, что вы кричите? А вы меня за призрак приняли… У меня тоже свет пропал, а пробки в этом коридоре. Призраков тут, конечно, никаких нет. А с нечистой силой шутить не стоит. Впрочем, и она с нами не шутит.

– Но… Стойте! Там точно что-то есть! Слышите? Шорох какой-то в углу, у дивана.

– Да? Давайте посмотрим.

Монахиня со свечой наклонилась к дивану, посмотрела за него, улыбнулась и что-то подняла. Раздалось негромкое мурлыканье. В руке у Ермии оказался… черный, без единого белого пятнышка котенок!

– Вот куда Шушик наш убежал! Вот он, смотрите, Вера Георгиевна: ваш ночной призрак и грозное привидение с когтями. С накидкой диванной играть изволил.

Рассмеялись. Все встало на свои места. Ермия отошла в сторону, повозилась в щитке. Свет появился снова.

– А вы смелая! Не боитесь привидений, матушка? Верующие вроде должны верить в приметы, призраков и все такое?

– Вера в одно позволяет с недоверием относиться ко многому другому, Вера Георгиевна. Если веришь в Бога, доверяешь Ему, то уже не торопишься доверять всякой болтовне. Вот как сейчас. Уж не знаю, что вам показалось, но вот он, ваш источник страхов, – котенок, играющий в коридоре. И поверьте, так во всем остальном.

– Так же и с верой в Бога?

– Богу не нужны театральные эффекты или страхи, чтобы достучаться до нас. А вот дьявол как раз любит напускать на самые простые вещи туман и загадочность.

Ермия потушила свечу и поставила ее на подоконник. Повернулась поправить накидку на диване и коротко вскрикнула: из-под накидки торчала обожженная фотография с бурыми следами, напоминающими кровь, вся истыканная иголками. Протянула фотографию Вере, и у той потемнело в глазах. Это была весточка из недавнего счастливого прошлого: Италия, море, сильный и благородный Антон, впереди надежды, мечты…