Елена Гордина - Я оставляю выбор за собой [litres]

Настя послушно села прямо на бордюр, так как скамеек поблизости не оказалось.

Она вытащила Варю из кенгуру, так как она мешала ей сидеть, и положила ребенка себе на колени. Кенгурушку бросила на асфальт рядом.

Настя сначала даже не поняла, почему миловидная женщина, проходящая мимо, посмотрела на нее с ужасом, а потом полезла в сумку за кошельком.

– Бедный ребенок! – пробормотала женщина, бросая в кенгурушку Варвары десять копеек. – До чего дошла страна.

И быстренько убежала прочь.

Настя смотрела ей вслед словно умалишенная, что эта тетка сейчас сделала? Зачем?

А потом Настя смогла сконцентрироваться и взглянуть на себя словно со стороны: она сидит на асфальте (на бордюре), на коленях у нее спящий ребенок, а перед ними валяется кенгурушка. И видимо, у нее такой вид, что прохожие не сомневаются, что перед ними нищенка мать-бомжиха…

– Господи! – Настя вскочила на ноги, едва не уронив Варю, она успела подхватить дочку в последний момент.

«Будете просить милостыню в переходе!» – пророчество Ксении начало сбываться.

– Вот вы где! – В этот момент подъехала сестра, она бережно взяла Варвару на руки и помогла Ксении забраться в автомобиль.

– От тебя пахнет, ты что, пьяна? – Ксения, будучи беременной, моментально учуяла запах спиртного. – Ты всегда пьешь? – с ужасом спросила она сестру.

Ксения в последнее время, ввиду своей занятости и плохого самочувствия во время беременности, к Насте сама не заезжала. Она звонила ей каждый день и оплачивала доставку продуктов на дом, о том, что Настя периодически выходит из дома за водкой, она, конечно же, не знала.

– Нет, это у меня сыпь, и я делала компресс, – вяло отбивалась Настя.

Ксения промолчала, но Настя поняла, что сестра ей не поверила, сестра догадалась, что Настя спивается, и теперь думала, а надо ли ей впутываться еще и в эту историю?

– Хорошо, – ответила Ксения, и Настя почувствовала, что сестра решила, что это не ее дело. – Сейчас приедем в кафе, покушай получше.

Когда они зашли в кафе, там уже за столиком сидели родители: теперь постоянно мрачный Владимир Николаевич и Ирина Михайловна в нелепых бусах.

– Ксюшенька! – родители бросились навстречу Ксении. – Как твое самочувствие? Не тошнит?

Настя молча прошла мимо и сама села за стол, Варвара спала в кенгуру.

– Я‐то нормально, – зло цыкнула на них Ксения, – а вот Настя совсем не в себе! Вы к ней хоть заходите иногда? Она одна с ума сходит в четырех стенах с больным ребенком!

Ирина Михайловна обиженно всхлипнула:

– Ксения, мы старые и больные люди, мы не можем дежурить у больного ребенка, она же так орет!

– Вам и пятидесяти нет! – Ксению просто трясло от возмущения. – С какого бока вы больные? Вы хоть представляете себе, каково Насте?

– Ну это же ее ребенок, – осторожно начал Владимир Николаевич, тоже обиженно поджав губы, – это был ее выбор рожать такого ребенка. Это вот у меня не было выбора, мой партнер меня просто обобрал до нитки и…

– Ты можешь хоть иногда не говорить о себе? – устало спросила Ксения отца. – Ты сам… а-а-а… бесполезно. – Она махнула рукой.

За столиком воцарилась тяжелая тишина, у девчонок сегодня был день рождения, но настроение было совершенно не праздничное. Все было почти как год назад, когда родители пригласили их в кафе и подарили ключи от квартиры, только за этот год все так изменились…

– Ладно, давайте делать заказ, – Ксения тяжело вздохнула, – видимся в последний раз перед моим отъездом, непонятно, когда снова соберемся.

Ирина Михайловна театрально заплакала, но ни Настя, ни Ксения не обратили на ее постановочные слезы никакого внимания.

– Я, наверное, поеду домой, – Настя встала из-за стола, – я забыла взять Варино питание в бутылочке, и девочка голодная.

– Не надо, – Владимир Николаевич выскочил из-за стола, – отдыхай. Ксения права, мы тебе совсем не помогаем, давай ключи, я съезжу и привезу смесь. Она где?

– Бутылочка в холодильнике! – Настя удивленно протянула отцу ключи, она и подумать не могла, что он захочет ей помочь. – Здесь, я думаю, есть микроволновка, и нам смесь подогреют.

– Конечно, есть, – кивнула Ксения, – пока папа ездит, давайте сделаем заказ.

Владимир Николаевич вызвал такси и уехал, а за столом так и стояла напряженная тишина.

– Ну как там Женя? – Ирина Михайловна попыталась разрядить обстановку.

– Работает, – Ксения пожала плечами, – обстановка в стране не очень хорошая, он переживает, что мы можем из Лондона не вернуться. Вернее, он, ну а я когда, тоже непонятно.

– Проблемы с бизнесом? – задала вопрос отчаянной домохозяйки Ирина Михайловна.

Ксения посмотрела на нее как на сумасшедшую и ничего не ответила.

– Как ты, Настя? – Ксения посмотрела на сестру. – Надо что-то решать, ты же понимаешь, что я уеду и… тебе надо решиться и отдать Варю в специализированный интернат.

– Это мой ребенок, и я его не предам. – В голосе у Насти стояли слезы. – Пусть все друг друга предают, но хотя бы я не буду такой.

И снова тишина, Ксения не нашлась что ответить, а Ирина Михайловна что-то увлеченно разглядывала в своем телефоне.

Отец вернулся очень быстро, в руках у него была сумка с питанием.

– Давай мне внучку, – он впервые называл ребенка «внучкой», – я пойду попрошу официантов разогреть смесь и сам ее покормлю.

– А ты сможешь? – с удивлением спросила Настя, протягивая ему Варвару.

– Вас двоих выкормил и ее смогу, – буркнул отец и скрылся из вида.

Официанты принесли заказ, Ксения постаралась как на свадьбу и заказала все, что только можно, кроме спиртного, и Настя это отметила. А ей именно хотелось выпить, как никогда замахнуть в себя стакан водки и хоть на мгновение забыть о своей жуткой жизни.

Владимир Николаевич вернулся со спящей внучкой на руках:

– Мы поели, сейчас они принесут кроватку. Это дорогое кафе, здесь и кроватки имеются.

– Это очень хорошо! – поддержала его Ирина Михайловна.

После того как официанты собрали и выкатили кроватку, уложили в нее Варю, за столом снова попытались завязать беседу.

На этот раз инициатором выступил Владимир Николаевич.

– Я думаю, мне надо ИП открыть, – сообщил он семье и, не дожидаясь реакции, быстро произнес: – Все-таки опыт управления строительным бизнесом у меня есть.

– Мне пора, – Ксения, видимо, больше не могла вынести этот бред, – мама-папа-сестра, мы улетаем в субботу в час ночи, я наберу вас, как прилечу. Давайте обниматься, я вас очень люблю!

Настя, ничего не чувствуя, прижалась к Ксении и хотела уже отодвинуться, как услышала горячий шепот сестры:

– Ты не падай духом, я Жене сказала, он вроде не против, мы тебя с Варькой к себе заберем! Там медицина лучше, подлечим девку, и, может, случится чудо, кто знает? Ты главное – не падай духом и дождись, когда я рожу, а потом заберем вас к себе. Просто до родов я заниматься вами не смогу, а Женя не успеет. Прости, жди, и все! К концу года будешь жить в Лондоне!