Кэролайн Грэм - Там, где нет места злу

— Не понимаю почему, — ответила Энн, подвигнутая к прямоте его беспечной уверенностью, что они и дальше будут весело бежать в одной упряжке. — Тебе просто придется подыскать себе достаточно просторное жилье.

— Подыскать… жилье…

— С лишней комнатой.

— Что? — недоумение Лайонела рассеялось, наступило тревожное понимание. — Ты же не хочешь сказать…

— Ты меня не слушаешь, не так ли, Лайонел? Всего две минуты назад я сказала тебе, что давно несчастлива.

Долгая пауза.

— Ну что ж, наверно, мы должны как-то это исправить? — промямлил Лайонел, прибавив неуклюжее пробное «дорогая».

Энн раздраженно поморщилась от этой натужной попытки подлизаться.

— Слишком поздно.

— Понятно. — И тут Лайонел стал постепенно раздуваться от возмущения. Казалось, еще немного, и он взлетит к потолку. — Так вот, значит, какова награда за мою преданность, за то, что я всю жизнь служил тебе?

К несчастью, в этот момент взгляд Энн зацепился за часы из черного дерева и золоченой бронзы на каминной полке. И она уже видела, как пересекает комнату, берет часы и вручает их Лайонелу с наилучшими пожеланиями к выходу в отставку. Рот ее покривился, ей пришлось закусить нижнюю губу. Она закрыла лицо рукой и отвернулась.

— Я рад, что в тебе осталось хоть что-то доброе, Энн. — Вновь обретя твердую почву под ногами, Лайонел с видом оскорбленного достоинства двинулся к двери.

— Еще кое-что, — сказала Энн, услышав, как поворачивается дверная ручка. — Я хочу, чтобы этот человек съехал из квартиры над гаражом.

— Без Жакса я не могу никуда добраться, — твердо ответил Лайонел. И тут же радостно нанес удар: — Тебе придется водить машину.

— Не будет никакой машины, Лайонел.

Кемаль Махуд, которому Барнаби позвонил на мобильный, назвал ему адрес своего офиса: Келли-стрит, 14а, недалеко от Кентиш-таун-роуд.

Он оказался жилистым человечком с гладкой оливковой кожей, почти лысым, зато с пиратскими усами — двумя шелковистыми прядями, напомаженные концы которых загибались изящными запятыми. Домовладелец из кожи вон лез, стараясь быть полезным, чем всерьез насторожил Троя.

— Арендатор первый класс — мисс Райан. Первый класс. Никаких проблем. Рента оплачена. Точно в срок.

— Она была воровка, мистер Махуд, — сказал Трой. — Когда полиция вошла к ней в дом, там обнаружили краденое.

— Ах! — Похоже, он действительно чуть не задохнулся. — Просто не верится. Такая милая девушка.

— Вы ее знали?

— Боже мой, нет. Видел один раз. Она мне залог, аренду за три месяца, я ей ключи. Две минуты — и готово.

— А теперь я хотел бы, чтобы вы дали ключи мне, — объявил Барнаби. — Нам нужно войти в квартиру.

— Разве она вас не впустит?

— Мисс Райан исчезла, — проинформировал сержант Трой.

— Но за квартиру заплачено. Еще за две недели.

— Это нас не касается. Мы вернем ключи, не волнуйтесь.

— Не проблема. — Три четверти стены занимала огромная доска с гвоздиками, на которых висели ключи, снабженные аккуратными бирками. — Всегда рад помочь.

— Скользкий проходимец, — определил сержант Трой, залезая в «астру» и проталкивая ключ в замок зажигания. — Эти иностранцы! Практически всем тут заправляют.

— Смотри не задень цветочный фургон.

Пока они медленно ползли по Уайтчепелу мимо лотков, с которых торговцы из Бангладеш продавали экзотические овощи, спелые манго, сверкающие сари и кастрюли, Барнаби стал выискивать, где бы остановиться на ланч.

— Ой, глядите, шеф! Может, здесь?

— Смотрите на дорогу.

— Это же «Слепой нищий» [32] В 1865 г. перед гостиницей, на месте которой в 1894 г. построили этот паб, произнес историческую проповедь священник-методист Уильям Бут, положив тем самым начало Армии спасения. Но еще больше этот уголок Уайтчепела прогремел в 1966 г., когда лондонский гангстер Ронни Крей застрелил там своего конкурента Джорджа Корнелла. — Примеч. пер. ! Тут-то все и произошло.

— Почти тридцать лет назад.

— Ну, можно здесь? Ну пожалуйста!

Трой так жаждал попасть в легендарный паб, что теперь был просто сокрушительно разочарован. Уютное, светлое, чистое заведение. Красивый ковер, приличная обстановка. Есть даже садик с белой летней мебелью под темно-зеленым навесом, сдвинутым на одну сторону. Погода была хорошая, так что сюда, под навес, им и принесли здоровенные сэндвичи с говядиной и по кружке пива «раддлс».

— Ну у тебя и физиономия! — рассмеялся Барнаби.

— А что?

— Как у ребенка, который утром на Рождество нашел свой носок пустым. А чего ты ожидал? Крови на полу?

— Ну, может, хотя бы опилок.

— Слушай, один из братьев Крей дал дуба, другой сидит пожизненно, Фрэнки Фрейзер стал звездой и тусуется со знаменитостями [33] К пожизненному заключению приговорили обоих близнецов. В 1995 г. Ронни умер от сердечного приступа в Бродмурской тюрьме, а Реджи, отпущенный на свободу в 2000 г., спустя восемь недель скончался от рака. Фрэнки Фрейзер (1923–2014), состоявший в одной банде с Корнеллом, прославился благодаря участию в телешоу. . Мир изменился.

Трой положил хрена в свой сэндвич и стал смотреть на запруженные людьми тротуары и несущиеся мимо автомобили. Вот она где, настоящая жизнь. Он наконец успокоился.

— Вообще-то, шеф, я стал подумывать, не перевестись ли в столицу.

— Куда-куда?

— А почему нет?

— А потому, что тебя здесь в два счета сожрут, только шкурку и косточки выплюнут, вот почему.

— Ну не может быть все так плохо…

— Думаешь, не может? — засмеялся Барнаби. — Для начала: кто вложил тебе в голову эту безумную идею?

— Они тут патрулируют улицы на спортивных поршах!

— Чепуха.

— Чистая правда. Инспектор Картер говорил в столовой.

— Возьми кредит в банке и купи собственный порш.

— Морин убьет меня.

— Все равно это более безопасный вариант.

Когда в три часа они вернулись на Ломакс-роуд, 17, дом выглядел покинутым. Прежде чем открыть дверь в квартиру Карлотты, Барнаби постучался к Бенсону и Дюкейну (Чазу), но безуспешно. Трой попробовал побеспокоить Таню Уокер, с тем же результатом.

Старший инспектор помедлил несколько секунд, прежде чем войти в комнату Карлотты. За годы он научился смаковать такие моменты, ценить эту непредсказуемость. Поворачиваешь ключ в замочной скважине или снимаешь крышку с коробки и… что, что ты там увидишь? Вдруг откроется лазейка туда, где все казалось непроницаемо глухим? Или станет ясно, что время и силы были потрачены зря? Или — ни того, ни другого.

— Господи боже мой! — выдохнул Трой, войдя первым. — Как после налета саранчи.

— Это точно, — согласился Барнаби.

В комнатах не было ничего, кроме мебели. Деревянный стол с двумя выдвижными досками и два стула с жесткими спинками, потрепанное кресло и поцарапанный комод с двумя отломанными ручками, а в углу раковина, плита и малюсенький холодильник. На сушилке несколько чашек и блюдец с побитыми краями. На плите — видавшая виды сковородка. За занавеской из грязноватых бусинок скрывалась вторая комната, поменьше, с кроватью, устаревшим еще в свингующие шестидесятые прикроватным столиком и узким платяным шкафом.