Айзек Азимов - Убийство в Эй-Би-Эй

Я посмотрел на часы:

– Пока я свободен.

– У нас есть служебная комната, которой я иногда пользуюсь. Там нас не будут прерывать. Не пройдете ли вы со мной?

– С удовольствием.

Мы поднялись на десятый этаж. Сара быстро открыла дверь в одну из комнат, и я быстро вошел за ней. Она вывесила табличку "Не беспокоить" и заперла дверь.

– Теперь скажите мне… Вы спрашивали меня о проблеме наркотиков. Вы и Марсольяни об этом спрашивали?

– Вы сами мне посоветовали.

– Я сказала, что по такому вопросу следует обращаться к нему. Я не думала, что вы это сделаете.

– Но я сделал.

– Почему? Почему вы спрашиваете о наркотиках?

– А почему вы хотите об этом знать, Сара?

– Потому что в обмен я могу предоставить вам информацию.

– Это плата, а не причина. Почему вы хотите об этом знать?

– Потому что, боюсь, вы считаете, что Дивора убили.

– Да, я уверен, что он был убит.

– О, господи! – воскликнула она, но у нее был более обеспокоенный вид, чем это могло выразить столь невинное восклицание.

– Я знаю, это очень повредило бы отелю.

– Да, могло бы повредить. Я думаю о докторе Азимове и его книге об убийстве в Эй-Би-Эй.

Я совершенно забыл об этом.

– Вы сказали ему? – спросила она.

– Нет, но если это убийство, об этом станет известно, и тогда Азимов сможет использовать это происшествие, если захочет. Но не беспокойтесь, к тому времени, когда он все разукрасит и переиначит по-своему, изменив всех действующих лиц сообразно своему псевдоромантическому стилю, никто не сможет догадаться, что послужило источником. Я лично гарантирую вам, что он не назовет отеля. А что вы хотели мне сказать?

– Что все может оказаться более сложным, чем вы думаете. Мне не слишком хочется об этом говорить. – она понизила голос и явно нервничала. – Позорное дело и мне об этом не положено знать.

– Да?

– Здесь существует проблема наркотиков. Я слышала разговоры об этом.

– Вы догадываетесь или это точная информация?

– Не то, чтобы абсолютно точная, но надежная.

– О'кей. В чем же проблема?

– Возможно, что отель используется как своего рода "расчетная палата" в афере с распространением наркотиков.

– Отель?

– Почему бы и нет? Тысячи людей приезжают и уезжают. Здесь можно тайком провернуть все что угодно. Если мистер Дивор был убит, кто может найти убийцу в такой толпе? Как можно установить, кто входил в его комнату? Кто мог это видеть? Кого это интересует? Нет места более безликого и ненадежного, чем большой отель.

– Значит, его могли использовать как "расчетную палату"? Кто-то достает наркотики, и кто-то другой распространяет их отсюда?

– Я об этом знаю очень мало.

– Почему же тогда отель не сообщает об этом полиции? Или уже сообщил?

– Не думаю. Возможно, что улики неубедительны, и Марсольяни…

– …хочет спасти репутацию отеля.

Сара покачала головой:

– Не совсем так. Если он сможет собрать больше улик и передать их полиции, то ее вмешательство не только будет менее длительным, но и действия отеля могут похвалить.

– А я могу сорвать весь план из-за такого пустяка, как убийство.

– Вы ведь не знаете наверняка, что произошло убийство. Даже, если предположить, что это так, у вас есть уверенность, что это связано с торговлей наркотиками?

– В комнате был героин, – сказал я.

– Вы уверены? – она была шокирована.

– Нет, я не уверен в обычном понимании этого слова. Не успели сделать анализ, ибо он исчез, но для меня исчезновение равнозначно результатам анализа.

– Дивор был наркоман?

– Убежден, что нет.

– Пусть он не был наркоманом, но вы предполагаете, что он мог участвовать в сети распространения наркотиков, не важнее ли раскрыть всю сеть, чем найти одного наемного убийцу и дать возможность главарям улизнуть? Не следует ли вам предоставить расследование профессионалам?

– Вряд ли профессионалы признают, что смерть наступила в результате убийства.

– Но неужели вы не понимаете, что если он был убит и если замешаны наркотики, то в этом деле участвуют отчаянные люди. Глубоко копать опасно.

Похоже было на предостережение, сделанное Марсольяни, и – проклятье! – оно было не лишено смысла. А я не герой.

– Я не мечтаю, чтобы меня убили. Постараюсь быть осторожным.

Она вдруг улыбнулась:

– Прекрасно. Предоставьте Марсольяни заниматься этим. Он знает, когда надо обратиться в полицию.

Мне показалось, что она реагировала слишком поспешно и слишком оптимистично. Похоже, после того, как Марсольяни предостерег меня, он тут же позвонил Саре, чтобы организовать дальнейшее давление. Все это игра, и Сара добилась моего сотрудничества, сыграв на моей трусости. Почему она была так уверена, что я трус?

Я спустился на третий этаж в страшном раздражении и уселся в зале для танцев, где должен был состояться симпозиум на тему "Объяснить необъяснимое". Участники еще не собрались.

– Мистер Джаст, – окликнули меня.

Я поднял глаза и увидел Майкла Стронга из службы безопасности.

– Привет, – сказал я. – Опять на посту?

– Время второго завтрака, – ответил он бесстрастно. – Хочу послушать, что будут говорить на симпозиуме. Это самый интересный съезд за все время моей работы в отеле. Разрешите присесть рядом с вами, мистер Джаст?

– Почему бы и нет?

Он сел на соседний стул. Учитывая, что в зале было несколько сот свободных мест, желание сидеть возле меня могло свидетельствовать либо о его особой приязни лично ко мне, либо о том, что он выполнял приказ начальства не упускать меня из виду. Я ведь сказал Саре, что иду на симпозиум.

– Как поживает ваш босс? – спросил я.

– Он в отвратительном настроении, мистер Джаст.

– Думаете, из-за меня?

– Не знаю. Почему из-за вас?

– Я выдвинул теорию насчет героина.

– Какого героина? О чем вы говорите? – он понизил голос до шепота.

– В разговоре с Марсольяни я выдвинул мнение, что отель является центром распространения наркотиков и персонал отеля замешан, поэтому он и не сообщает в полицию, – я слегка приврал, чтобы посмотреть, как будет реагировать Стронг.

Я добился того, чего хотел: на лице Стронга выразилось крайнее удивление. Похоже, он не участвовал в сговоре между Марсольяни и Сарой.

– Вы давно работаете в охране, Майк? – спросил я.

– Два с половиной года, – ответил он запинаясь.

– И за это время вы ни разу ничего не заметили – я имею в виду наркотики?

– Не-е-ет, – сказал он, глядя на меня с ужасом.

Снова назвали мое имя, и, оглянувшись, я увидел Азимова.

– Дэрайес! Вы пришли послушать мое выступление? Я тронут.

Я думаю, он действительно был тронут, так как не назвал меня Дерзай-Не-Раз.