Анна Исламова - Вeрните моего сына

Я удивилась их странному поведению, так как точно видела эту пару впервые в своей жизни. Но тут же прочь откинула мысли о них, мало ли, может, приняли меня за свою знакомую просто… Нужно сосредоточиться на главном. Я вновь робко постучала в дверь.

– Войдите! – послышался холодный ответ.

Ноги подогнулись от страха, но, сжав вспотевшие кулаки, я шагнула вперед. Сотрудница опеки бережно вертела в руках пышный букет, явно подаренный ей той самой парочкой. Она посмотрела на меня и, ничего не говоря, жестом руки указала на стул. Сама выудила откуда-то из-под стола небольшую красивую вазу, приладила туда букет и с удовлетворением на лице вышла из помещения. Спустя пару минут женщина вернулась с сосудом, уже наполненным водой, опустила туда цветы и поставила букет на середину стола. Закончив свои хлопоты, она села, элегантным движением поправила очки и вопросительно уставилась на меня.

– Слушаю вас.

– Добрый день, Эмма Петровна, – набрав побольше воздуха в легкие, нерешительно начала я. – В первую очередь я хотела извиниться перед вами за свое вчерашнее поведение… Простите, я была немного не в себе…

– Хорошо, извинения приняты, вы что-то еще хотели от меня? – с равнодушным видом перебила она меня.

– Если честно, то да… – смущенно помолчав, я горячо продолжила:– Понимаете, в детском отделении карантин, и меня не хотят туда пускать…

– А я здесь при чем? – удивленно приподняла брови дама. – У них свои порядки.

– Я подумала, может, вы поможете мне хотя бы ненадолго увидеться с сыном?.. – я с надеждой напряженно замолчала.

– С какой это стати? – возмущенно ответила женщина. – Мне что, заняться больше нечем, по-вашему?!

– Поймите, Эмма Петровна, – проглотив ее резкость, заискивающе начала я, – я очень хочу вернуть своего сына и переживаю о его самочувствии… Ребенок очень привязан ко мне… Вы ведь тоже женщина и наверняка понимаете мои чувства…

Богданова встала со стула, грозно сложила руки на груди и начала прохаживаться вдоль стола.

– Так вы еще надеетесь вернуть мальчика? – ее тон прозвучал крайне насмешливо. – Не лелейте напрасные надежды – вот вам мой совет. Я могу назвать множество причин, по которым вы ему не годитесь в матери. Вы бросаете ребенка в неизвестном месте, пишите письменный отказ от него, при этом находитесь в состоянии наркотического опьянения… Это далеко не весь список. Вы ведь не работаете, жилье съемное, мужа нет… Достаточно или еще продолжить?

Каждое ее резкое слово больно наотмашь хлестало меня. Стиснув зубы, я молча терпела оскорбления. Раздраженный взгляд сотрудницы Опеки переместился с меня на букет цветов и тут же моментально смягчился.

– К тому же, для вашего сына уже нашлись хорошие усыновители. Достойные люди, надо сказать!..

Тут я все поняла. Супружеская пара, получавшая аудиенцию передо мной, и была теми самыми усыновителями! Это они хотят забрать моего ребенка! Вот почему их поведение было таким странным! Не в силах больше сдерживать себя, я с вызовом ответила наглой женщине:

– Кирилл – мой сын, и я его никому не отдам!

В ответ она громко расхохоталась. Затем подошла к столу, перегнулась через него, упершись руками в столешницу, и внезапно перешла на «ты».

– Да кто тебя спрашивать-то будет?! Считай, что ты уже «лишенка»! Да я таких, как ты, каждый день вижу, и все вы одно и то же говорите! – взгляд ее стал остервенелым, а костяшки пальцев, на которые она упиралась, побелели. – А что случись, с кого спрос? С меня, конечно! Да я детей спасаю от таких мамаш-кукушек, как ты, и жизнь даю им нормальную!..

После этих слов мое терпение с громким треском лопнуло. Все. Выслушивать больше эту гадину я не могла, возникло непреодолимое желание заткнуть ее противный рот. Не ведая, что творю, я схватила успевший стать ненавистным мне букет и отшвырнула его в сторону. Затем взяла в руки почти полную вазу и с размаху окатила водой с ног до головы сотрудницу Опеки.

Глаза ее полезли на лоб от удивления. Она открыла рот в полной растерянности и стала смешно хватать им воздух, словно рыба, выброшенная на берег. С темных коротких волос ручьем стекала вода на светлый брючный костюм, линзы очков сплошь покрылись прозрачными капельками воды. Теперь надменный вид дамы полностью потерялся, он стал комичным и нелепым.

Осознав, что натворила, я в ужасе прижала руки к груди. Ваза тут же с оглушительным звоном брякнулась на пол и разлетелась на мелкие осколки. Женщина дернулась, как от удара, и вышла из ступора.

– Пошла вон отсюда, идиотка!!! – диким голосом заорала она. – Я сейчас полицию вызову!!!

Дважды повторять ей не пришлось – я поспешно направилась к выходу.

– Теперь ты точно сына не увидишь, как своих ушей!!! – с истерическим визгом летели мне слова вдогонку. – Я сделаю все, что в моих силах! Тебя даже близко к нему не подпустят! Наркоманка сумасшедшая!..

В полном ощущении нереальности происходящего я выскочила из кабинета. Сердце бешено отплясывало лезгинку, а биение пульса просто зашкаливало. Что же я наделала??? Я опять все испортила! Нужно было стерпеть, сдержать себя!..

Обессилев, я прислонилась спиной к холодной стене, отделанной темным пластиком. Нервно запустила руки в волосы и принялась лихорадочно соображать, что делать дальше. Внезапно из-за неплотно закрытых дверей до меня донесся голос взбесившейся Богдановой:

– Ни за что не пускайте ее к ребенку, это мое распоряжение! Она социальноопасная, только что угрожала мне… Если что, сразу же вызывайте полицию!..

Я осторожно заглянула в дверную щель: взволнованная Эмма Петровна с яростным выражением лица босиком расхаживала туда-сюда по кабинету. Элегантные туфли небрежно валялись в стороне рядом с мокрым пиджаком. Женщина, прижав мобильный телефон к уху, вела с кем-то очень эмоциональный разговор. Скорее всего, ее собеседницей являлась заведующая детской больницей.

Всех слов было не разобрать, но и услышанного мне было достаточно. Благодаря этой необдуманной выходке меня теперь не подпустят к Кириллу даже и после окончания карантина! Проклиная себя на чем свет стоит, я почти бегом спустилась вниз и вышла из опостылевшего здания.

Резкий порыв ветра швырнул мне в лицо холодные брызги дождя, остужая мои горящие щеки. Внутри клокотала неудержимая ненависть ко всему окружающему миру, особенно к себе. Ну зачем, зачем я выплеснула на нее воду?! Можно было просто встать и уйти!.. Да, пускай она не стала мне помогать, это ее дело. Но теперь, после случившегося, она еще и будет вставлять палки мне в колеса! Кириллу вот уже усыновителей подыскала!..

Ноги сами привели меня к автобусной остановке. Рядом почти тут же притормозила небольшая ярко-желтая маршрутка, следующая до больницы на улице Тимирязева. Я быстро заскочила в ее распахнутые двери, села рядом с выходом и, не обращая никакого внимания на остальных пассажиров, погрузилась в горестные размышления.