Анна Исламова - Вeрните моего сына

– Органы Опеки. Они обвинили меня в том, что я бросила его в магазине, хотя это неправда! Его украли у меня из дома, а потом он нашелся в торговом центре… Мне не дают видеться с ним и обещают лишить материнских прав… – на одном дыхании выпалила я и замолчала.

С минуту мать ничего не отвечала. Я уже проверила экран мобильного, не пропало ли телефонное соединение – нет, все работало исправно. Наконец она заговорила приглушенным голосом:

– Юль, ты только не расстраивайся… Держись там… Знаешь, я вдруг подумала, а может, это и к лучшему?.. – я онемела от шока, а она невозмутимо продолжила: – Вот смотри, пускай Кирилл пока там побудет, а ты мужика себе найдешь хорошего, перспективного. Девчонка ты у меня, слава богу, видная… Неразборчивая просто! Замуж выйдешь, детки, может, появятся в официальном браке, а потом и Кирюшу заберешь… Для себя поживешь хоть!..

Мне показалось, что весь мир ушел у меня из-под ног… Нет, это говорила не моя мать. Не та женщина, которая ночами не спала, сидя у моей кровати, когда я болела. Не та женщина, которая дула мне на все ранки без разбору и целовала синяки, чтоб быстрее зажили. Не та женщина, которая со слезами на глазах у отправляющегося поезда уговаривала меня ехать с ней. Эта женщина была совсем чужой и незнакомой мне.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь??? – у меня не хватило слов выразить свое возмущение и злость. – Я жить без него не смогу!!!

–Подожди, Юля! – строгим тоном окрикнула она меня. – Это пока оно так! Потом ничего, привыкнешь! Я тоже так думала, и что? Живу ведь! Я же тебе только добра желаю…

Я не стала больше выслушивать этот бред и с отвращением ткнула на клавишу завершения вызова. От нее я такого точно не ожидала! Видимо, годы, проведенные вдали друг от друга, сделали свое дело. Теперь она живет так, как всегда хотела. И обуза в виде меня ей не мешает, чему она, по всей видимости, несказанно рада. Совет вот дает, как избавиться от ребенка и зажить счастливо…

И как только у нее язык повернулся предложить мне такое?! Ведь она сама мать!.. Я просто негодовала от ее черствости… Да, было время, и я не хотела рожать Кирилла. Когда я узнала, что случайно забеременела, первым желанием было пойти и сделать аборт. Я боялась неизвестности и большой ответственности, связанной с появлением малыша. Мама это решение незамедлительно одобрила. По ее мнению, родить без мужа – это верх непристойности.

Я не была такой категоричной и долго сомневалась, что все же делать с этим неожиданным «подарком» судьбы. Спустя какое-то время я заметила, что с каждым днем во мне все больше крепнет желание оставить кроху, невзирая на предстоящие сложности. Я искала этому различные оправдания внутри себя и постепенно придумывала, как буду жить дальше – уже не одна. В конце концов я решила рожать. Мать мое решение строго осудила, словно боялась, что я перевалю тяжелый груз ответственности на нее.

Но, как только Кирюша появился на свет, я поняла, что именно этот выбор был возможно единственным верным в моей жизни. Я прижала к себе крошечное тельце и ощутила быстрое биение его сердечка. Такой маленький и беспомощный, он нуждался во мне! Вдохнув его сладкий запах и прижавшись к мягчайшей бархатной щечке, я впервые ощутила внутри себя величайшую абсолютную любовь. Это чувство было несравнимо ни с каким другим, оно подарило мне огромное счастье и подняло до небес. Кирюша потихоньку рос, превращаясь в бойкого крепыша, а я ни минуты не сомневалась – все сделано правильно.

После разговора с матерью на душе остался неприятный осадок. Я с трудом успокоилась и уговорила себя выбросить из головы ее чудовищные слова. Звонить больше было некому. Отец уже давно живет с другой семьей и вечно занят хлопотами с моим сводным братом, который по возрасту годится мне в сыновья. А все мои немногочисленные друзья и подруги постепенно растерялись, как только я вышла в декрет и стала вести тихий и спокойный образ жизни.

Холод пробирал до костей. Я сунула дрожащие ледяные руки в мокрые карманы и съежилась, пытаясь хоть немного согреться. Дверь из детского отделения внезапно приоткрылась, бросая узкую полоску желтого света на землю. Оттуда на крыльцо вышли уже знакомая мне тепло одетая парочка – охранник и его возлюбленная медсестра. Не отходя далеко, они о чем-то негромко и весело разговаривали. Щелкнула зажигалка, и спустя пару секунд в воздухе повисло два небольших оранжевых огонька. Девушка протяжно затянулась сигаретой и, повернувшись, вдруг заметила меня.

От неожиданности она поперхнулась дымом и выпучила без того большие глаза. Охранник, заметив ее состояние, моментально оглянулся в мою сторону и состроил недовольную физиономию. Медсестра прокашлялась и, нагнувшись к его уху, что-то зашептала. Мужчина в ответ отрицательно покачал головой. Затем они довольно быстро покурили и в молчании скрылись за дверями, лязгнув внутренним засовом.

Почему-то в голове появилась мысль, что здесь, наверное, нельзя так поздно находиться. Но мне все равно. Я буду сидеть тут до утра. Если хотят, пускай вызывают полицию. Без Кирилла я отсюда не уйду.

Следующий час я сидела на лавочке, чувствуя, как постепенно немеют от холода все мои конечности. Тело била крупная дрожь. Чтобы хоть как-то согреться, я встала и принялась расхаживать по дороге взад-вперед, стараясь не выходить за небольшой круг света, исходящего от старого фонаря. В сапожках противно хлюпало. Тонкие хлопковые носки, как и вся остальная одежда, промокли насквозь. Во всех этих невзгодах был все же один позитивный момент – из головы напрочь улетучились все мысли.

Из отделения до меня вдруг донесся какой-то шум. Быстро вскинув голову, я увидела, что дверь из больницы приоткрывается. Желая остаться незамеченной, в один момент я юркнула из света в темноту и притихла.

На крыльцо вышел охранник. Он был без привычной формы, одет в повседневные штаны и куртку, на плече висела спортивная сумка. Не торопясь, он прикурил сигарету, немного постоял, оглядываясь по сторонам, а затем вразвалку направился к выходу из больничного городка.

Слушая его звонкие удаляющиеся шаги, я с облегчением выдохнула и, немного постояв, вновь вышла на блеклый свет фонаря. Находиться в темноте было как-то страшновато. Едва я перевела дух, как больничная дверь неожиданно снова распахнулась, а на ее пороге возникла фигура медсестры. Прятаться теперь не было никакого смысла, девушка решительным шагом направилась ко мне.

– Куришь? – спросила она, доставая пачку тонких сигарет и протягивая ее мне.

– Нет, – обомлело ответила я, ожидая, что она будет прогонять меня прочь.

Встряхнув густыми красивыми волосами, она достала из кармана зажигалку, прикурила сигарету, источающую тонкий фруктовый аромат, и молча, с нескрываемым удовольствием, затянулась.