Андрей Терехов - Волк в ее голове. Часть III

Я отвечаю на автомате что-то утешающее, обнадёживающее и поспешно вешаю трубку.

Комната родителей обступает меня тесным кольцом. Чуждая, угрожающая, она словно годами впитывала в себя ядовитые миазмы батиных «встреч».

Сотовый вздрагивает и показывает входящий.

+7 812 766 5734

Жёлтая строка пляшет на экране, мобильный барахтается, верещит в моих потных, мокрых руках как очумелая птица.

Ирина хочет знать.

Она очень хочет знать, пострадали другие девушки или нет.

Я сам хочу это знать и выворачиваю ящики в шкафу-стенке. На пол летят футболки, носки, фотографии, квартплата, чьи-то ажурные трусики, снова фотографии…

Вероники Игоревны?

Они обнимаются с батей посреди песчаной отмели. Обнимаются и улыбаются.

Почему батя не выбросил этот снимок?

Не понимаю.

Сентиментальность?

Тоска?

Не понимаю.

Конечно, батя не любит Веронику Игоревну, уж слишком много женщин (от 23 до 37 включительно) перебывало у нас с тех пор, но словно бы… он скучает?..

Нет, не по ней. По прошлому себе, по тому человеку, который существовал рядом с нею, а без неё не смог.

С какого фига Веронике Игоревне бояться ЕГО?

Я ещё раз прохожусь по комнате, рассеянным взглядом скольжу по столу, по ню-календарю, по «горке» с хрусталём. Сотовый наконец затыкается.

Вновь закопавшись в ящики, я вытаскиваю жестяную упаковку из-под чая. Судя по тусклому медному слону на красном фоне, коробке лет двадцать. Судя по маленькому висячему замку, батя хранит там что-то ценное.

Деньги?

Документы на квартиру?

Поддельные паспорта?

Я достаю из кладовой пассатижи и, недолго думая, выдираю замочек. Крышка металлически скрежещет, рвётся. На свет появляется пачка фотографий, ещё пачка, ещё… Только секунду или две спустя что-то щелкает в онемелых мозгах: это батины девицы. Голышом. На одних трусики-лифчики, на других и того нет. Руки и ноги скованы наручниками, в глазах гуляет весь спектр эмоций от страха до возбуждения.

Фото похожи друг на друга, и девушки похожи: они всегда в наручниках, всегда лежат на животе, подняв руки над головой. Я сомнамбулично проглядываю снимки, в паху тяжелеет. Каких-то девиц я узнаю, каких-то нет – слишком много их прошло через батю. Цвета тускнеют, затягивая меня глубже в прошлое, наручники вытесняют верёвки, тридцатилетних антилопок – двадцатилетние.

Наконец в руках остаётся последняя, самая старая фотография, где голая, как ребёночек, женщина лежит на левом боку в комнате родителей.

Во рту у меня пересыхает, между ног уже не тяжелеет – чешется.

Господи, избави от лукавого.

Дрожащими руками я поднимаю фотографию, переворачиваю. Какой это год? 2010-й? 2011-й?

Нет даты, но Вероника Игоревна выглядит моложе, чем сейчас. Недостаточно молодо для Поповой, но достаточно – для той поры, когда мой батя и моя родная мама жили вместе, если судить по её вещам на дверце шкафа.

В углу кадра, на полу, лежит вишнёвая сумка, из которой свисают чёрные трусики-ниточки. Голова Вероники Игоревны повёрнута к камере, рот жадно приоткрыт. На коже вокруг тёмного шрама на животе блестят капли пота. Руки и шею туго стягивает верёвка, ягодицы прорезают кровавые ссадины – словно от ударов прутом или плёткой.

С шипением загорается лампочка дневного света, по кафелю подъезда проскальзывают тени.

Я с лязгом и грохотом открываю почтовый ящик, вытаскиваю бесплатного «Северного Стрельца» и ворох рекламок.

Никогда не понимал, зачем нужны физические почтовые ящики в мире, где изобрели интернет. Для сбора мака… мукулатуры?

Снова лифт.

Площадка 4-го этажа.

Квартира.

Пакет с жёлтыми розочками лежит в прихожей так, будто внутри его засыхает отрубленная голова. Я ёжусь, стелю газетные листы «Стрельца» на пол. Хватаю сумку Вероники Игоревны и, задержав дыхание, опрокидываю.

Час икс.

Если она боялась моего батю, здесь найдётся доказательство. Хоть одно.

Отбросив сумку, я сажусь на колени и опасливо беру первое, что попадается под руку, – пустую коробку от… от пистолетных патронов?

Ноги у меня делаются ватными.

Белая коробка, на 50 штук, фабрики «Барнаул».

Калибр 9х17, масса пули 6,1 г. Пуля оболочечная, капсюль нержавеющий, гильза стальная с полимерным покрытием.

Блин.

Блин!

Ну да, я же хотел доказательство.

Спасибо! Большущее спасибо!

Коробка летит на соседнюю газету, а следом отправляется каракатица фиолетовых наушников и помада, кошелёк и упаковка влажных салфеток, и упаковка пластыря, и синие бахилы, которые пахнут чем-то едким. Методичка по ионным жидкостям в электрохимических сенсорах, чьё зубодробительное название я чудом прочитываю с первого раза. Цилиндрик таблеток «Донормил» (судя по описанию, от бессонницы). Конверт с пометкой о возврате. Оранжево-зелёные аптечные купоны, набор скрепок, красная ручка. Синяя ручка. Рекламка телефона с развеянным одуванчиком.

На первый взгляд, из всего этого барахла выделяется только коробка от патронов, которая очень тонко намекает, что Вероника Игоревна действительно кого-то боялась.

На второй… я всматриваюсь внимательнее в одуванчик.

MANION – ГОВОРИ БЕЗ ПОДЗАРЯДКИ!*

ПОПРОБУЙ ПЕРВЫМ СОВЕРШЕННО НОВУЮ МОДЕЛЬ АККУМУЛЯТОРА!

ОГРАНИЧЕННАЯ СЕРИЯ!

– ИОННО-ЖИДКОСТНАЯ БАТАРЕЯ 63000 МАЧ ОБЕСПЕЧИВАЕТ ДО 720 ЧАСОВ В РЕЖИМЕ СМЕШАННОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ И РЕКОРДНЫЕ 7700 ЧАСОВ В РЕЖИМЕ ОЖИДАНИЯ

– ТЕХНОЛОГИЯ БЫСТРОЙ ПОДЗАРЯДКИ ПОЗВОЛЯЕТ ПОЛНОСТЬЮ ЗАРЯДИТЬ БАТАРЕЮ ЗА 7,5 ЧАСОВ

– 6-ДЮЙМОВЫЙ ДИСПЛЕЙ

– 64-БИТНЫЙ ПРОЦЕССОР С 8 ЯДРАМИ

– 3 ГБ ОЗУ И 64 ГБ ПЗУ

– СОВМЕСТИМОСТЬ С GPS, GLONASS, GALILEO И BEIDOU

*СОВМЕСТНЫЙ ПРОЕКТ MICROMAX И FUNERGY LTD

Слушайте, я уже видел этот горе-одуванчик и ManIon.

И Funergy Ltd.

Зуб, блин, даю.

ManIon – у Коваля, на экскурсии. Одуванчик и Funergy…

Рекламка с лёгким стуком соскальзывает на упаковку пластыря, секунду балансирует вертикально и падает на методичку, под тень моей головы.

Я неуклюже поднимаюсь с колен, топаю в комнату и вывожу ноут Вероники Игоревны из спящего режима.

Открыв историю браузера, я кручу до записи о Funergy Ltd – в ночь, когда исчезла мама Дианы. Запись ведёт к сайту с одуванчиком (спасибо, память) и ветрякам.

Я проглядываю страницу и ищу funergy.com в истории браузера.

НИЧЕГО НЕ НАЙДЕНО

То есть?!

Перепроверив адрес, я с досадой исправляю опечатки («а» вместо «u» и «c» вместо «е») и повторяю поиск.

Выводится десятка два заходов за год: главная страница, руководство и контакты, цели компании, ссылки на публикации, статьи.

Вероника Игоревна подробно изучала Funergy Ltd.

Зачем?

В моих мозгах царит пустота и отупение. Слишком поздно для логических выводов. Слишком мало отдохнуло тело после такого дня.