София Брюгге - Ячейка

С его комплекцией и габаритами пробираться сквозь массив толпы было достаточно легко – она обтекала его как вода громоздкий камень. Помощнику же приходилось работать локтями, что, впрочем, ему явно было не впервой.

– Выберемся туда, где народу поменьше, – усилил голос путешественник, стараясь перекрыть нескончаемый шум вокруг. Какая-то пара в последнюю секунду с ним разминулась, девушка бросила чуть более заинтересованный взгляд, чем было принято в обществе, парень отвесил поклон, примирительно что-то пробормотав. Похоже, они были слегка навеселе. Годарт ответил сдержанным кивком. Макушка Бена была уже где-то впереди. Ученый хотел прибавить шагу, когда в его уши неожиданно проник голос Хелин.

– Годарт? Ты меня слышишь?

Хелин. Он выбрался из потока и отошел в сторону, махнув Бену, который, обнаружив, что слишком ушел вдаль, теперь вертел головой во всех направлениях.

– Руммер? Да, слышу. Все в порядке? – соблюдая меры предосторожности, он мониторил всю площадь перед собою и параллельно делал вид, что в задумчивости почесывает кончик носа. В кольцо на пальце был вмонтирован микрофон.

– Барахлит гарнитура. Как у тебя?

С его стороны никаких технических проблем, шипений или других сторонних звуков не было. Конечно вокруг царил тарарам, но Годарт мог ручаться в этом.

– Чисто, – отрывисто произнес он, – Хелин, где ты находишься?

– С Гарсом, в его доме, за кухней, – откликнулась напарница. Слышалось шуршание, возможно, это ткань платья шелестела при движении, – Обстановка спокойная.

Годарт задумался. До этого с гарнитурой проблем не наблюдалось. Сколько пар наушников и микрофонов уже было изготовлено? Десятки. Но, как минимум, те, что принадлежали им, были индивидуальными – кольцо, которое он надевал, маскируя технику, было одним и тем же каждое перемещение.

– Возможно, наушники уловили колебания от его аппарата, настроенного на связь с «Хроносом»? – предположил путешественник, думая над тем, что коллегу нужно не перепугать, но незамедлительно вытаскивать на базу. Малейшая неполадка была чревата в условиях их работы. С другой стороны, вместе с Гарсом, в его резиденции, напоминающей крепость, девушка должна быть в абсолютной безопасности.

– Или что-то внутри отходит, – послышалось в ответ, – Вернусь в офис – покажу техникам. Не беспокойся. До связ…

Хелин прервалась, прежде чем он успел сказать что-либо.

– Руммер? Руммер? – но наушники молчали.

Несмотря на пожелание не беспокоиться, Годарт стоял нахмуренным. Ему не понравилось эта ситуация. Еще больше ему не понравилась воцарившаяся тишина. Вроде и беседа была исчерпана, но остался осадок как от брошенной наспех трубки посреди телефонного разговора. И, насколько он знал свою напарницу, она не отличалась той степенью взбалмошности и самодурства, чтобы игнорировать его, как во время вылазки, так и вне ее.

Бен пробрался к нему сквозь толпу и теперь почтительно вытянулся рядом в ожидании указаний.

– Нужно возвращаться, – твердо произнес ученый. Он рассчитывал еще прогуляться и терпеть не мог менять свои планы, но сейчас нечто внутри подначивало срочно удостовериться, что все в порядке.

– Что-то не так, менеер Фелд? – слуга почесал лоб всей пятерней.

– Пока не знаю, – Годарту не хотелось отвечать на лишние вопросы. Тем более, что он не мог сказать ничего вразумительного.

Хелин с Гарсом, в его доме. О чем ему беспокоиться?

Секунда, две – и в глубине его ушей послышался новый шорох – кто-то прорывался выйти на связь. Снова Руммер? Но неожиданно в наушники пробился голос, который ученый не ожидал услышать – и это был резкий голос Аларда.

– Прием! Прием! Годарт?

Внутри него напряглись все мышцы. Никто не выходил с ним на связь за все многочисленные перемещения. На площади торговались, обсуждали въезд герцога, сплетничали, здоровались семьями. Он был настолько инородным среди местных обитателей – оторопевший, застывший в ожидании, лишь чувствуя, как ветер наваливается на него с силой и вновь отступает. Словно в замедленной съемке, он поднес руку к губам и мерным, не выдающим охвативших его эмоций голосом дал ответ:

– Я здесь, Алард.

Сквозь время и пространство гарнитура несла поток директив начальника:

– Приказываю немедленно возвращаться в консульство! Сигнал Руммер пропал с радаров, мы пытаемся переподключиться, нужна поддержка на месте! Ты меня понял? – у путешественника перекрыло дыхание, – Приказываю возвращаться в консульство! Я жду ответа!

Ученый призвал на помощь всю свою организованность. Подобную внештатную ситуацию они разбирали. Он прекрасно был осведомлен, какие действия нужно сейчас выполнять.

Толпа на площади не отпускала. Люди на него оборачивались и в этом была, отчасти, его вина – он выделялся не только габаритами, но и нехарактерным поведением – в то время, как все веселились, отпускали шутки, напивались и давали волю своим внутренним демонам, Годарт, оставшись наедине с собой и своими мыслями, казался слишком суровым и отстраненным – даже для средневековья. К тому же, он торопился, выбиваясь из ритма праздничного города. Путешественник сосредоточился, высчитывая самый оптимальный путь до дома Гарса. Изначально он планировал пройти мимо площади Плаатс с ее Тюремными воротами – в XV веке единственным проездом к острову с резиденцией Бинненхоф. Но теперь, в свете обстоятельств, он избрал другой маршрут.

– Бен, – кликнул он камердинера, – те улочки между рынком и госпиталем (в стороне стоял не переживший Средневековье госпиталь святого Николая) ведь выведут нас напрямую?

– Отсягнем 26 26 Отсягнуть – добраться, дойти к задней двери, сударь. Кратчайший путь. Абаче сии улки могут произвести на вас… дурное вдаяние 27 27 Вдаяние – впечатление, след , – помявшись, выдавил тот и оборвал себя на полуслове.

Воздух жужжал от голосов и, кажется, уже был пропитан алкоголем.

Годарт прекрасно знал, как выглядят те закоулки с вонью, нагромождениями мусора, сваленными досками и ручейками от подтекающих помоев. Эту часть туристам показывать не планировали, хотя она была неотделима от облика города, как оборотная сторона монеты. Вспомнив про деньги, он еще раз проверил ладонью свой кошель на поясе. На слугу путешественник почти не смотрел, Бен же молчал, кожей чуя, что атмосфера изменилась.

– Показывай дорогу.

Ученый ни на секунду не прекращал бдительность, вглядывался в лица, считывал информацию. Суконщик с материей, пекари с передвижной печкой, повозки, повозки… Кислый запах, гонимый ветром на лицо, приветствия, торг у лавок… Он припомнил, как на этой же площади Хелин показалось, что за ней следят. Кто это мог быть?