Ольга Кобцева - Под гнётом короны. Том 1. Короли и люди

«Вы были рядом», – гласило послание. И подпись: «Ваш друг Л.»

Юноша потёр глаза. Всё казалось таким знакомым и пугающим, что сердце колотилось. Через кружево листьев он видел фигуру в чёрном плаще, и потухшие воспоминания рвали душу на части.

Никос стоял на холме. С дороги доносилась брань повстанцев, и он разглядел трёх пленников с ножом у горла. Багровые пятна мазками кисточки покрывали дорожную пыль. Мёртвые гвардейцы валялись близ колёс королевской кареты. Ветер щипал кожу принца, а босые ноги облепила грязь. Ник сглотнул. Он попятился назад, под ногами сочно хрустнула ветвь. Он замер и сжал кулаки. Никто не обернулся на звук, никто не услышал и не увидел призрачного обитателя сна – «сна наяву», который занёс принца в лес. Туда, где повстанцы напали на королевскую семью.

Человек в чёрном плаще шептал завораживающую песню. Принц решил действовать. Под покровом волшебного сна он мог рассмотреть повстанцев и узнать, куда они побегут. Ник откинул ветки и приблизился к фигуре в плаще. Он потянулся к её плечу, немеющие от волнения пальцы скользнули по грубой чёрной ткани. Грянул выстрел. Принц вздрогнул, а нить колдовской песни прервалась вскриком. Фигура в плаще обернулась. Ник увидел красивое лицо девушки, но едва успел запомнить детали, как она испарилась. Пули проскользнули мимо, врезались в соседнюю ветку, и листья полетели вниз. Принц изумлённо осматривался, не замечая залпов. Где, где эта девушка?! Она исчезла в никуда, и лишь примятая земля сохранила её следы.

Угрюмые облака нависали над Монт-д’Эталем. Блёклый свет проникал в окно, и юноша, проснувшись, беззащитно заслонил лицо ладонью. Приоткрытое окно впускало в просторную комнату свежий, приправленный морскими нотками воздух. Ветер свистел за окном, створки раскачивались, иногда резко захлопываясь, иногда открываясь настежь. «Где она?» – в мыслях всё ещё гремел вопрос из сна. Ник скинул одеяло и резко встал. Его трясло от холода и страха, которым его опутывали сны. Он наскоро оделся и, окрикнув слугу, спросил, где сейчас Фергюс.

– Выезжает из Монт-д’Эталя, Ваше Высочество.

Принц бросился к выходу из замка. На ладони Монт-д’Этальской площади копошились люди, и Ник в спешке обгонял их. Издали он увидел, как старый инквизитор садится в карету.

– Фергюс! – крикнул принц.

Лорд Кединберг высунул бледное лицо из окна кареты.

– Никос? – удивился старик и сделал кучеру знак остановиться. – Что-то случилось?

– Нет, просто…, – Ник запнулся.

Признаться, что ему снятся сны? Явно не здесь, не посреди площади, полной народу. Он подошёл ближе к Фергюсу и прошептал:

– Я просто хотел знать, не нашли ли вы тех людей?

Старик покачал головой:

– Нет. Поэтому еду снова.

– Я мог бы поехать с вами. Я их немного запомнил, сразу узнаю, если увижу.

– Ни за что! – отрезал Фергюс. – Если бы я тогда приехал в лес чуть позже, тебя бы уже не было в живых. Если хочешь помочь, то лучше вспомни что-нибудь ещё про нападавших.

– Вообще-то я правда вспомнил кое-что. Там была девушка в чёрном плаще.

– Девушка? – Фергюс поскрёб карету костлявым пальцем. – Хорошо, будем искать и девушку тоже.

– Да, и она…

Договорить принц не успел.

– Девушка! – услышал он посмеивающийся голос брата. Димир подошёл незаметно и не вовремя. – Правильно, в твоём возрасте только их и надо замечать.

Фергюс парировал:

– Ты возрастом недалеко от Ника ушёл.

– Да, но я не только смотрю на девушек, но и добиваюсь их.

– Особенно калледионскую принцессу, – усмехнулся старик. Принц тоже улыбнулся.

Димир ничуть не смутился.

– Я послал ей письмо. Написал, что люблю её.

– А она?

– Ответила сдержанно, но с намёком на взаимность.

Фергюс хмыкнул и ничего не ответил. Он крикнул кучеру, чтоб тот ехал, и скрылся в карете. Призраки на серых конях пристроились следом. На поясе каждого висела кобура, из неё выглядывали пистолеты, облитые солнечными бликами. Ник стрелял из подобных на занятиях в заморской Академии. Хоть руки уже позабыли, какого это, хотел бы он снова почувствовать тяжёлый металл и запах пороха, властные над жизнью. Но ему приходилось сидеть в замке, пока призраки уезжали на охоту за повстанцами. Он с завистью смотрел на них, свободных от королевской этики, и до крови раздирал ладонь ногтями.

Этим вечером Мираби работала в таверне.

Тихий треск огня в камине заглушался смехом, звоном бьющихся друг о друга стаканов, отчётливым стуком шагов по каменному полу. Оранжевый свет охватывал весь зал. Таверна трещала по швам от обилия посетителей. Как-никак, сегодня вся Эфлея, да и весь Континент отмечал День поклонения Существам. Рано утром люди молились Существам, светлым или тёмным, приносили им подношения и приглашали на пир. Считалось, если дух Существа посетит устроенное в честь него пиршество, то год будет удачным.

Мираби перебегала от стола к столу. Она разносила еду и напитки, но мысли её блуждали далеко от праздничных гуляний. Вот уже неделю она дёргалась от каждого стука, скрипа открывающейся двери и голоса всякого незнакомого человека. После того, как план Нэйта провалился, Мираби ждала, что за ней придут. От тревоги её подташнивало. Розовые волосы, самую явную примету, которая могла связать её с преступлением, девушка прятала под косынкой. «Надо было слушать Лютера», – злилась она сама на себя.

Солнце давно село, тёмная пелена застелила окно. Мелкие капли забили по стеклу, ветер утробным воем огласил всю округу.

– Существа пришли на наш пир! – объявил хозяин таверны. – Они дарят нам счастливый год!

Послышались радостные возгласы, стаканы забили по деревянным столам.

– Счастливый год! Хвала Существам! – кричал зал и продолжал усердно отмечать праздник. Бокалы наполнялись.

Один гость на радостях заплатил втрое больше положенного. Мираби сгребла монеты и хотела сложить их в карман, но ощутила на себе взгляд тавернщика. Всю прибыль служанки отдавали ему. Девушка поднялась на второй этаж и нехотя протянула монеты:

– Здесь больше, чем надо, – с грустью о потере случайного богатства пояснила она.

Эрик пересчитал оплату, разделил её и оставил половину монет в руке девушки.

– Оставь себе, ты заслужила. Всё-таки Существа пообещали нам счастливый год.

Мираби очень любила, когда тавернщик проявлял излишнюю щедрость. Она поблагодарила его, спрятала деньги в котомку и, ну раз уж Существа пообещали счастливый год, попытала удачу:

– Может, ты меня отпустишь пораньше?

Вместе с тем она сделала до невозможности милый и жалобный взгляд, но на Эрика это не подействовало. Он мотнул головой:

– Нет, позже ты мне понадобишься. Сегодня ко мне приедут клиенты – ты понимаешь, о чём я. Как обычно, плачу вдвое больше: за работу и за молчание. Или ты хочешь от этого отказаться?