Евгений Греков - «Хитрая» контора

– Ты про карточки-то не забывай! – подстегнула ее Обручева, пытаясь хоть как-то защититься.

– Есть, товарищ не страшный лейтенант! Но зубки ты все равно не заговаривай! Ну, рассказывай, живенько!

– А что рассказывать… – Лена потеребила прядку волос. – Сказала, чтоб не звонил. – Она помолчала и, решив в это время осторожно пооткровенничать с подругой, проговорила, как бы в задумчивости: – Думаешь, мы за год погуляли хоть раз с ним по-человечески? Разве что в кино бывали, а остальное время просидели в квартире за его дурацкими значками. И вообще, от ихней семейки нафталином пахнет! На дверях запоров, как в швейцарском банке! Говорок, исключительно на «будьте любезны», короче, меня и саму у них в доме книксен сделать тянуло. Там у Бобрышкиных один Николай Николаевич молодец: тот хоть не скрывает, что я ему до лампочки. Кстати, когда я в автобусе к Бобрышкиным ехала, там компания парней собралась, и один обалденно играл на гитаре. Так ты знаешь, одна тетка недовольная развыступалась, руками машет, и глазки злые-презлые, как у зверюшки. А потом мне один из тех парней, длинный-предлинный такой, цветок подарил! – похвалилась она.

– Ну и ты влюбилась, да, старушка? – высказал догадку подруга.

– Ты, моя милая, совсем того что ли? – Лена не поленилась разобрать волосы, чтобы недвусмысленно покрутить у себя пальцем поблизости с ухом.

– А что же тогда? С Серегой совсем или просто временное явление? – допытывалась подруга. – Вообще-то я тебе давно хотела сказать, хочешь обижайся, хочешь нет, но он мне не нравится. Теленкообразный какой-то…

– А чего обижаться, ты в самую точку его охарактеризовала, если за год мы с ним не поцеловались ни разу!

– Да ну! – изумилась Ирина, округлив глаза. – Врешь ведь! Целый год были знакомы и не целовались?!

– Вот тебе истинный крест! – побожилась подруге Елена.

– Тогда все правильно, нечего о нем и вспоминать! – коротко резюмировала она.

Какое-то время они помолчали. Наконец Иринка отыскала первую нужную карточку и спросила:

– А так, Ленок, если серьезно, то кто у тебя еще на примете? Крути, не крути, а в этом месяце тебе двадцать пять… Это мне еще всего двадцать три…

– Ох, Иринка-Иринка! Я уже восемь лет, как люблю одного человека! – неожиданно для самой себя призналась Обручева, – Только кажется, это все пустое… Он даже не догадывается об этом!

– Ничего себе новости, я буквально в трансе! Восемь лет любит, и никто об этом не знает! Он что, женат, или у вас безответная любовь? Платоническая, как ее по-литературному называют, – младшая лейтенантша опять позабыла про карточку и подалась к подруге вперед.

– Не знаю… – обронила Лена, вдруг залезая с ответом под черепаший панцирь.

– Да ты признайся мне, дура, легче станет! Я ведь не побегу на площадь Октябрьской Революции всем рассказывать! А хочешь, я сама с ним поговорю! – решительно предложила Иринка. – Еще не хватало, чтоб такая красотулечка сохла по ком-то!

– С ума сошла! Никто ничего не знает. Даже я сама…

– А Татьяна Владимировна догадывается о чем-нибудь? – избрала подруга другую тактику.

– Этого я больше всего и боюсь! Я даже представить себе не могу, если мама узнает… А насчет Бобрышкина я ей уже намекала, что гулять с ним дальше сандалии жмут.

– Ладно, – совсем внезапно усмирила свое любопытство Иринка. – Заинтриговала ты меня основательно, но до кино я потерплю. А то в кино не пойдем! – по-детски пригрозила она, при этом быстро вынув из ячейки последнюю карточку и, взглянув еще раз в принесенный подругой список, удовлетворенно прихлопнула по столу ладошкой. – Всех нашла, кроме Дунаева! – сообщила она.

– А Дунаев куда подевался? – проявила нетерпение Обручева.

– Садись тут за столом, выписывай пока этих, – посоветовала Ира. – Не знаю пока, куда он исчез. Или уехал куда давно-предавно, а может, убили… Что, сейчас мало людей пропадает? – она вновь заглянула в ее список, – Это у тебя не бичи какие-нибудь?

– А что, если он действительно умер? – медленно проговорила Лена, осененная нехорошим предположением. – Тогда как?

– А что как! Нужные справки я тебе наведу через ЗАГС. Лишь бы там оперативно сработали, но я их пошевелю.

В помещение вошла начальник паспортного стола и увела за собой Ирину. Обручева аккуратно выписала из карточек себе на бумагу нужные сведения на Копрова, Яшина, Алексевичюса и Грибкову и через вестибюль направилась в кабинет к начальнику отдела уголовного розыска. Около двери подполковника топтались двое каких-то мужчин. Лена окинула их быстрым взглядом и без стука проникла в апартаменты Яснова. Там, кроме хозяина, еще находились трое незнакомых типов; они собрались уже уходить и сейчас в три пары глаз с любопытством уставились на молодую женщину в милицейской форме.

Когда они наконец удалились, Обручева присела на стул, а Яснов сказал:

– В общем, у этих троих железное алиби. Контора Лескова, оказывается, принимает долевое участие в строительстве жилого дома, и эти товарищи ссылаются на множество конкретных свидетелей, с которыми они там работали в пятницу. Сейчас в коридоре – ты их наверно видела – стоят Родькин и Безродный. Мы считали, что они в командировке (помнишь, приемщица говорила, что Родькин самым последним получил у нее командировочные), да и Лесков подтверждал, что оба в Волнистом Яру, но вот факт налицо, что они в городе, зато сами проявили инициативу прийти к нам… У тебя есть новость, а то пусть они постоят в коридоре минут пять?

– Четверых в картотеке мы отыскали, а вот пятого не нашли. И кого бы вы думали? А того, что пропустила приемщица при переписывании книги!

– Дунаева?

– Его самого!

– Оч-чень интересно… – начальник УгРо почесал макушку.

– Особенно тогда, когда я ваши же слова вспомнила, что надо обратить внимание на всякого рода неординарные события, связанные с конторой и именами тех, кого случайно или умышленно пытались предать забвению, – как бы продолжила его мысли Обручева. – Из заслуживающих внимания событий в жизни скромной организации могут быть: пожар, арест коллеги, смерть (даже из весьма отдаленного круга лиц), любовные интрижки, в том числе и вокруг конторских красавиц. В нашем поле зрения их пока две: приемщица и Вера Елисеевна, причем в отношении последней следует сделать поправку во времени. Уборщица, мне думается, здесь не в счет, ну а с Грибковой нам еще предстоит познакомиться, – она кончила говорить и облокотилась на стол.

– Тогда, Леночка, поступаем так: я беру твой листок и проскакиваю по адресам всех четверых, а останется время – сам наведаюсь в ЗАГС. А ты пока занимайся с Родькиным и Безродным. Возможно, и кроме них кто-нибудь еще подойдет.

– Обязанности вы, Виктор Палыч, распредели вроде бы поровну, и все же осмелюсь спросить: почему именно вам надо мотаться по городу, а не мне? Вы, кроме прочего, еще начальник отдела, административное лицо. Неприлично, конечно, спорить со старшим по всем статьям, но я женщина… – одаривая его улыбкой, Лена неприкрыто кокетничала.