Адольф Бело - Королева красоты. Серия «Мир детектива: Франция»

Берар, несомненно, не ожидал этого вопроса и он побледнел еще больше.

– Отвечайте, и поскорее, – вскричал комиссар, – впрочем, я вам могу помочь. Не хотите ли вы рассказать об этом?

И комиссар показал на слово «Panclastipue» – с греческого «истребляющий все», стоящее в заголовке брошюры.

Берар забыл о своем положении обвиняемого. В нем моментально проснулся изобретатель.

– Да, господин комиссар, – отвечал он, воодушевляясь. – Мое изобретение может сделать много полезного. Оно может рыть шахты, пробивать горы, сносить препятствия: – оно в десять раз сильнее и взрывоопаснее динамита.

– Вот как! – насмешливо заметил комиссар.

Берар, поняв, что он свидетельствует против себя, остановился и растерянно взглянул на комиссара.

– Теперь я все понял, – сказал комиссар. – Вы в припадке злости на князя, решились отомстить ему и провели на нем первое испытание вашего изобретения.

– Нет, нет! Тысячу раз нет! – вскричал Берар.

– Не угодно ли вам обратить внимание на бумажку, которую я достал из камина, – шепнул Корбин комиссару.

– Покажите.

Корбин подал клочок бумаги, написанный рукой подсудимого. Пламя успело захватить лишь несколько слов и можно было разобрать следующее:

«… Поступаете со мной жестоко. Я обладаю такой силой, что могу одним ударом разрушить все ваши дворцы, сжечь дотла все ваши дома, ваши гостиницы, ваши дома в России и взорвать ваши рудники, которые приносят вам миллионы… Берегитесь воевать со мной…»

– Это, наверно, черновик письма, адресованного князю Лавизину? – спросил комиссар.

– Да, – твердо отвечал обвиняемый.

– И вы послали его к князю?

– Два месяца тому назад.

– Понимаю, – в нем были угрозы, о которых вы упоминали в своем сегодняшнем письме… И после этого вы удивляетесь, что князь был суров по отношению к вам, что он хотел выгнать вас из своего дома? По-моему, он был слишком добр. Ему давно следовало бы послать мне ваше письмо, но он им пренебрег, и пренебрежение стоило ему жизни… Довольно. Больше не о чем разговаривать – дело ясное.

В ту минуту, когда комиссар произнес последние слова, открылась дверь в соседнюю комнату и на пороге показалась Жанна Берар.

Высокая и стройная девушка, уже сформировавшаяся, с хорошо заметной грудью и широкими бедрами, она обладала всеми округлостями, всеми изысканными очертаниями хорошо сложенной женщины, достигшей полного расцвета.

Жанна Берар недаром получили свое прозвище «Королевы красоты». Только восхитительная головка, сидящая на этом прекрасном теле, говорила о том, что Жанна была еще совсем юной девушкой, молодой и невинной. Черты лица ее поражали своей идеальной красотой, золотисто-белокурые волосы обрамляли ее свежее личико, немного бледное, но окрашивающееся румянцем при малейшем проявлении эмоций. Большие, продолговатые глаза с длинными ресницами, взгляд неопределенный, немного мечтательный, выражающий бесконечную мягкость. Тонкий греческий нос и правильно очерченный рот дополняли ее красоту. Внезапно разбуженная незнакомыми голосами Жанна резко вскочила с кровати, накинула белый пеньюар и открыла дверь в гостиную. Она остановилась, покрасневшая, испуганная, увидев незваных гостей, уже собиралась вернуться в свою комнату.

При других обстоятельствах она тотчас ушла бы, но бледный и встревоженный вид отца, заставил ее забыть, что они не одни.

– Что случилось? Что с тобой? Что происходит – быстро спросила она отца, схватив его за руку.

Берар не отвечал. Он не осмеливался, не мог.

Тогда она повернулась к незнакомцам, но они тоже хранили молчание, пораженные ее красотой.

– Я хочу все знать, отвечайте! – вскрикнула Жанна и, кроткое выражение ее лица исчезло, зажегся взгляд, блеснули зубы под приподнятыми губами и посреди комнаты стояла уже не молодая девушка, а энергичная женщина, пылкая, с вопросом на лице. Комиссар, смущенный ее неожиданным появлением, был тронут очарованием красавицы, не желая наносить слишком жестокий удар, но также желавший закончить начатое, долго не мог найти подходящего ответа. Наконец, немного оправившись, он сказал:

– Сударыня, в моем квартале случилось страшное происшествие… В качестве полицейского комиссара, я пришел к вашему отцу, чтобы получить у него некоторые сведения.

– О каком происшествии вы говорите? – спросила Жанна.

– Князь Лавизин, хозяин этого дома, в котором вы живете, – убит.

– И меня обвиняют в этом убийстве! – вскричал Берар, внезапно вставая и беря дочь за руки, пристально глядя ей в лицо.

– Ты?! Тебя?! – вырвалось из груди молодой девушки.

Потом она повернулась к комиссару, гордо подняла голову и сказала с негодованием так чтобы слышали все присутствующие:

– Вы с ума сошли, господа!.. Откуда подобные подозрения?.. Какие у вас улики против моего отца?

– Они обвиняют меня, – начал Берар, которому смелость дочери придала сил, – потому, что один раз, в припадке горячности, я угрожал князю Лавизину…

– Ты был неправ, я же тебе говорила, но от угрозы до исполнения – далеко. Говори при мне теперь всю правду: я хочу знать все, чтобы иметь способ защитить тебя.

– Я написал ему еще раз, сегодня, – продолжал Берар. – Я обезумел при мысли, что завтра мы должны продать любимую мебель, и нам пришлось бы покинуть этот дом, где умерла твоя мать.

– Опять угрозы?

– Напротив. Писал, что прошу его снисхождения… писал, что дойду до конца.

– Почему ты не сказал мне об этом письме?

– Потому что ты стала бы меня бранить.

– Да, это правда.

– Потом ты устала от всех этих приготовлений к отъезду.

– Правда… но ведь это еще не доказательства убийства. Что-то еще?

– Князь умер от взрыва бомбы, начиненной динамитом, – а ты знаешь, что я провожу химические исследования.

– И только?

– Только.

– Милостивый государь, – обратилась Жанна к комиссару стоя рядом со своим отцом, прижавшись к нему, ровным и спокойным голосом, что ей давалось огромным усилием воли. – Я не знаю, что сказал вам отец. Смущенный выдвинутым против него обвинением, он, возможно, плохо защищал себя… Позвольте мне, в свою очередь, сказать несколько слов об отце и все ваши подозрения исчезнут.

– Говорите, сударыня, – вежливо поклонился комиссар. – Общественность ошибается, когда считает, что наша миссия состоит в том, чтобы искать только преступников. Мы ищем истину, и рады найти невиновного.

– Так знайте, – повторила она, пытаясь улыбайтесь, – что перед вами человек невинный, как младенец. За всю свою жизнь он не сделал ничего дурного… Я слышала это из уст умирающей матери: «Когда меня больше не будет рядом, люби его, защищай, балуй его, дорогого отца… он не может обойтись без твоей заботы, твоей заботы… относись к нему как к своему ребенку».