Иван Сабило - Ключевой вопрос

– Держи, для тебя копию заказывал. Точный адрес дам по телефону, он у меня для памяти в блокноте. Кстати, съёмная квартира недалеко от нашего с тобой жилья.

– Неужели? А я бы, напротив, на твоём месте использовал её совсем иначе, – оживился Николай и опустил руку друга с ключом.

– Ну-ну, и что ты хочешь предложить?

– Послушай, Вить, позови свою Любу и без лишних разговоров перейди туда с ней. Может такое случиться, что наедине у вас, как по мановению волшебной палочки, пойдёт совсем другая житуха. И всё заладится. Бывает, родители только мешают деткам излишне правильными советами и занудными наставлениями. Это им не так и то не этак. Думают, что их деткам не положено жить собственной жизнью, а должны они целиком и полностью повторять жизнь своих родителей. Скажи, разве не так?

Виктор слушал и смотрел в сторону. Не поворачиваясь к другу, тоном старшего сказал:

– Коля, меня удивляет и настораживает твоя непонятливость. Раньше ты был сообразительнее. На тебя напала ныне популярная ковидная хворь, или только притворяешься?

– Да как тут сказать? Может, так и есть. Но при этом, чувствую себя вполне нормально. И тебе желаю скорее поправить здоровье.

– Ага, сейчас все желают друг другу здоровья. Как будто именно здоровье самое главное в жизни.

– Разве не так?

– Не скрою, какое-то время и мне так казалось. А теперь пришёл к выводу, что счастье всё-таки главнее. Здоровыми, к тому же молодыми и крутыми были Грибоедов, Пушкин, Лермонтов, Гумилев… Кто там ещё? А счастья не имели. И потому аут!

– Резонно, – сказал Николай. – Но, значит, не совсем здоровые, раз так подставились. Имею в виду их душевное состояние.

– Ничего себе. При чём тут душа? Смотри, дипломата Грибоедова убили религиозные персы-фанатики, когда ему было всего тридцать четыре года. Всё при нём: молодость, талант, карьера, богатство, красавица жена – дочка грузинского поэта. Не было только одного – счастья. И что? Где хвалёное тобой здоровье?

– Ты прав, тут есть над чем помозговать. Ты меня удивляешь и радуешь своими находками и творческой потенцией. Продолжай эту линию и не отступай от неё. Вдруг нам когда-нибудь пригодится.

– Рад стараться, ваше благородие! А как же? Только так! – Виктор сделал вид, что взыграл духом, услышав непритворную похвалу друга. И предложил, не откладывая дела, вместе побывать в «однушке». Но Николай с присущей ему любезной улыбочкой поблагодарил и отказался.

– Ты не думай, что я чего-то боюсь. Просто, не могу себе представить, как я вернусь домой после сеанса в снятой квартире. И как на меня посмотрит Ирка и мать с отцом.

Отказался он и от похода в «Метро Центр», чем не на шутку разозлил друга. Да ещё задал какой-то, будто бы не собственный вопрос: «Знаешь ли ты, что дороже всего обходится мужчине? Его член. А именно в том случае, если не ты им, а он тобой начинает управлять».

– Ты где это вычитал? – спросил Виктор, сохраняя тон старшего и более опытного собеседника.

– Нигде. В армии капитан Оршанский не ленился напоминать любителям самоволки.

– В том числе тебе?

– Было и мне один раз. К счастью, незадолго до дембеля.

– Видишь, замечательный капитан! – сказал Виктор. – Пушкин такое не осилит. Только интересно, говорил он это из собственного опыта, или всё-таки где-то вычитал. Или просто-напросто переделал знаменитое выражение «хвост виляет собакой»?

– Насчёт «вычитал» и «хвоста» не знаю. Но как предостережение помню. И тебе советую. Может, где-нибудь пригодится. Спорим, что да?!

Виктор не ответил. И решил, что в их отношениях наступил кризис, а значит, с контактами нужно повременить.

Юлия, двадцатипятилетняя работница кондитерской фабрики пятый год замужем за Борисом Козыревым. Она чуть выше среднего роста, длинноногая, светлые, подкрашенные волосы, пухлые, словно бы «сделанные» губы, – всё женственное и привлекательное. Если бы ей задали вопрос, любит ли она мужа, она бы мгновенно и честно ответила: ещё как! Боря служит охранником пятого разряда в крупном жилом комплексе, при неплохой стабильной зарплате. Хозяйственный, покладистый и непьющий, он с большой ответственностью взял на себя роль главы семьи и справляется с нею «на все сто»!

Познакомились они почти пять лет назад в ЦПКО имени Кирова. И, как выяснилось, совсем не случайно. Жарким июльским днём Юля и её подружка, бывшая соседка по дому, Нина Бабикова, что собралась замуж за пилота Гражданской авиации Юру Кривошеева, приехали сюда побродить по тенистым аллеям, покормить яблоком камерунских козочек в крошечном вольере, а возможно, и позагорать на Зелёном пляже у стрелки Елагина острова. «Стрелки» – потому что именно здесь, обтекая остров с обеих сторон, сливались Большая и Малая Невки и составляли начало Финского залива. Здесь же два огромных белых льва, поставив лапы на каменные шары, охраняли западную сторону Великого города. В Юлином детстве родители нередко выступали на сцене в ЦПКО с концертами и привозили дочку сюда на прогулку. Всякий раз Юля стремилась попасть не просто в парк, а на стрелку. Отсюда открывался неповторимый вид на залив, на белоснежные яхты и катера, что с многочисленными пассажирами на палубах и разнообразной музыкой, бороздили его синие воды. Но потом над этой частью залива навис массивный железобетонный путепровод Западного скоростного диаметра, и теперь была видна лишь его малая часть – «из-под моста». Он же перечеркнул собой и чудесные, неповторимые закаты.

Юля и Нина пришли на стрелку, отыскали себе местечко среди многочисленных загорающих и первое, что сделали, немного поплавали в Малой Невке. Выходя на берег, увидели высокого, спортивного сложения парня, который с нескрываемым интересом смотрел на них и будто бы собирался что-то сказать.

– Говорите уж, чего молчите, – сказала Нина.

– Привет, девчонки! – встрепенулся он. – Мороженого хотите?

– Интересный вопрос, – сказала Нина. – Один из тех, на который не бывает отрицательного ответа.

– Но мы пока ещё не думали на такую вкусную тему, – добавила Юля. – А что, у вас оно с собой?

– Сейчас будет, – сказал он, вглядываясь в Юлино лицо. – Какое предпочитаете? Пломбир? Крем-брюле?

– Да, пломбир.

– Сейчас будет, – повторил он и повернулся, чтобы идти.

– Стойте! – сказала Нина. – А покупалки?

– У меня есть, – моргнул он.

– Те, что у вас, ваши, – сказала Юля. – А мы хотим, чтобы за наши.

Пришли на место, где они разделись, и полезли в сумочки за деньгами.

– Девчонки, зря вы. Я хочу вас угостить. Потому что, не скрою, вы мне приглянулись.

– Отставить полемику! – по-военному приказала Нина. – Берите и действуйте.

Делать нечего, взял. И ушёл.

– Хороший парень, – сказала Нина. – Тебе как?