Анна и Сергей Литвиновы - Оскар за убойную роль

Таня – благо в предбанничке по-прежнему никого не было – задрала футболку и внимательно осмотрела живот. Нет, вроде пока не толстый… Она легонько щелкнула по нему пальцами: «Эй, есть здесь кто-нибудь или нет?»

Прислушалась к себе: вроде ребенок еще не шевелится. Хотя шевелиться он начинает гораздо позже. Вот влипла!

«Черт, что же делать?! Макс, конечно, обрадуется и тут же позовет замуж, а я… Я не хочу за него! Не хочу, и все! А ребенка от него – тем более не хочу!!!»

Таня медленно – очень медленно! – поправила перед карманным зеркальцем прическу, подкрасила губы, разгладила невидимую складку на кофточке. На самом деле ей очень хотелось, чтобы дверь, ведущая в реанимацию, вдруг распахнулась. И на пороге появился бы Кирилл Евгеньевич. Положил бы руку ей на плечо, и ласково обнял, и сказал бы: «Не переживай, Танечка. Мы с тобой со всем справимся!»

Но он так и не вышел. Таня его понимала: он и без того много сил положил, чтобы вытащить совершенно незнакомую девицу из передряги. На должностное преступление пошел, медицинское заключение подделал, с ушлыми охранниками разобрался… Не по доброте же душевной старался – явно хотел, чтобы она им восхитилась. Чтобы оценила его. Чтобы у них что-то получилось . Да и сама Таня этого хотела! Искорка-то между ними с первого взгляда вспыхнула! Не зря же казалось, что она знает этого Кирилла с самого детства… И доктор, видно, тоже что-то похожее почувствовал – хотя, говорят, мужики во внезапное явление прекрасных принцесс не верят… Но Кирилл совершенно точно решил, что она – его девушка. И тут такой облом: потенциальная принцесса, похоже, оказалась в интересном положении. Разумеется, от другого…

«Да подожди ты паниковать! – пыталась успокоить себя Таня. – Ничего же еще не ясно. Мало ли почему я лопаю, как слон. И тошнить может по миллиону причин! Куплю сейчас тест – а он отрицательный! Вот тогда приду к Кириллу и скажу: «Хирург ты, конечно, классный, а гинеколог – никакой!» И тогда я… и тогда мы с ним…»

Она постаралась выгнать из головы греховные мысли. Последний раз взглянула в зеркальце, спрятала его в сумочку и бодрым шагом вышла из реанимации. Хорошо бы выбраться из этой больницы, как и вошла, – без проблем. В девять, наверно, будет даже полегче проскочить, чем ранним утром, – кругом суета, обходы, комиссии, студенты, родственники пациентов, в нетерпении ждущие врачей…

На лестничной площадке, куда выходила дверь из реанимационного предбанника, оказалось полно народа. Группка молодняка в белых халатах, с испуганными глазами и сигаретками, заплаканная кавказская женщина – кажется, дагестанка – в черном платке, двое озабоченных мужчин в легких куртках… Все они встретили Таню тревожными взглядами – видно, ждали, когда из реанимации выйдет врач.

– Это вы Ирина Аркадьевна? – кинулась к Тане дагестанка.

– Н-нет… – пробормотала Татьяна, поспешно вдавливая кнопку лифта.

– А когда она выйдет? – не отставала та.

– Очень скоро. Ждите, – мягко сказала Таня (разумеется, понятия не имевшая, кто такая Ирина Аркадьевна и должна ли она вообще выйти).

– Ирина Аркадьевна обещала, что появится в девять! – настаивала упорная женщина.

– Она уже на подходе, – заверила Таня.

Хвала всевышнему, лифт подошел быстро. Таня юркнула в кабину, поспешно надавила кнопку первого этажа, двери начали закрываться… и в этот момент в кабину ввалились двое мужчин – те самые, в куртках, которые тоже стояли на площадке перед реанимацией.

– Вам какой? – вежливо спросила Таня.

– А вам? – почему-то усмехнулся один из мужчин.

– Мне первый, – пожала плечами она.

– А нам туда, куда и тебе, – плотоядно усмехнулся второй. – Это ты Садовникова?

– Она, она… – потер руки первый. – По роже шкодливой вижу.

И он мягко, но цепко ухватил ее под локоток.

Таня побледнела.

– А вы… вы кто такие?

– А мы, деточка, Воронцовы, – недобро улыбнулся второй.

– Я – Николай Викторович, а он (кивок на напарника) – Андрей Викторович. Ну а что случилось с Виктором Викторовичем, ты уже знаешь. Знаешь ведь, да?

Татьяна закусила губу и промолчала.

– Знает. Умная кошечка, по глазам вижу, – удовлетворенно констатировал Андрей Викторович.

– Нет, Андрюша, не скажи, – возразил первый брат. – Умные так, как она, не ездят. Умные – они по сторонам смотрят, у переходов притормаживают, людей не сшибают.

– Это правда, – подхватил второй. Вцепился клещами-пальцами в Танин локоть и продышал в ухо: – Ты, овца, хоть врубаешься, чего натворила?

– Ваш брат… Виктор… он не по переходу шел. И, врачи говорят, он вообще под кайфом был, сам не знал, куда идет, – парировала она.

– А мы разве давали козе слово? – удивленно спросил братца первый из Воронцовых.

– Нет, не давали! – обрадовался второй и больно выкрутил Танин локоть.

Она охнула: спорить, похоже, бесполезно. Тут нужны кротость, кротость и еще раз кротость…

– Простите меня, пожалуйста, – жалобно сказала Таня, с трудом сдерживаясь, чтоб не врубить гаду коленкой промеж ног.

Лифт наконец достиг первого этажа. Братья, ловко подхватив Таню под руки, поволокли ее к выходу. Молодой врач, стоящий на площадке у лифта, проводил странную группу удивленным взглядом. Неуверенно крикнул вслед:

– Эй, девушка! С вами все в порядке?

«В американских фильмах полагается отвечать: «Yes, I am OK», – отстраненно подумала она.

Но в жизни ничего ответить она не успела, только охнула: первый из братьев незаметным и ловким жестом выкрутил ей мизинец, и Таня задохнулась от боли. А второй костолом обернулся к доктору-доброхоту и доверительно сообщил:

– У девушки супруг в реанимации. И она очень переживает…

– А-а, – равнодушно протянул врач и тут же потерял к ней интерес.

Больше никаких препятствий на пути не встретилось. Воронцовы выволокли Татьяну из корпуса, провели по дорожке до пустого больничного парка, грубо толкнули на скамейку… Вырываться она не пыталась. Во-первых, силы неравные, а во-вторых, Воронцовы эти, по большому счету, – в своем праве. Незаконном, грубом – но праве. В России только таким путем и можно чего-то добиться. Одно непонятно: откуда они узнали?! Да так быстро? Ведь домой этому потерпевшему наркоману, Виктору, Кирилл не дозвонился, в милицию он тоже не сообщал… Или Кирилл ей врет? Или в милицию и родственникам позвонил кто-то другой?! Кто-то из коллег Кирилла? Впрочем, какая разница… Главное, что отпираться ей нет никакого смысла. Бесполезно.

– Что вы хотите? – устало спросила Таня.

Братья переглянулись. Тот, кто, кажется, был Андреем, возмущенно воскликнул:

– Она еще спрашивает!

Второй с притворным участием спросил:

– Ты что, совсем дура, да?

– Молодой человек, – ледяным тоном обратилась к нему Татьяна. – Дураков здесь нет. Ну, может, кроме вас…