Эла Хартвиг - Размытое

Вскоре мы выехали за город на главную дорогу, оставляя позади себя его шум. Гидеон гнал все быстрее и быстрее, обгоняя машины слева и справа так, будто те стояли на месте. Мои ноги на протяжении всего пути неприятно липли к разогретому, немного потрескавшемуся кожаному сидению. Из-под коленных сгибов вниз по лодыжкам прямо в гольфы медленно скатывались капельки пота. Мне отчаянно хотелось добраться до места, выйти из машины и наконец размяться. Мне казалось, что по дороге я отдам концы от нервного напряжения, – так до места было далеко.

Мы свернули с главной дороги влево и помчали вниз по улице. Та все кружила и извивалась, становясь постепенно ýже и уже, пока нам не пришлось буквально протискиваться вперед. В конце улицы дорога сделала еще одну петлю, и мы въехали в подобие туннеля, образованного сплетающимися над проезжей частью – которая была чуть шире обычного тротуара – чрезмерно разросшимися кустами. Листва над головой была настолько густая, что свет вокруг казался зеленым. Лишь изредка в крошечных прорехах мелькало ослепительное солнце и играло солнечными зайчиками на наших лицах. Я улыбнулась про себя, закрыла глаза и запрокинула голову, подставив солнечным лучам лицо и шею, впитывая их тепло. Было так приятно и успокаивающе, пока я не почувствовала под своим вспотевшим затылком твердую руку Даниэля. Распахнув глаза, я так резко вскинула голову, что в шее неприятно хрустнули позвонки. Даниэль как ни в чем не бывало продолжал смотреть в окно, кончиками пальцев отбивая ритм песни по спинке дивана.

Гидеон свернул, следуя за изгибом дороги без опознавательных знаков. Мы оказались на идущей в гору неприметной дороге, петлявшей впереди в густом кустарнике. С правого ее края начинался пологий обрыв, от которого нас отделяли ограждения, не внушающие ни малейшего доверия. На горизонте, за линией пологих холмов, поднимались дымчатые выступы гор, а внизу лежала бухта города, изгибающаяся огромным оранжевым полумесяцем, похожим на ломтик дыни.

Авто, то притормаживая, то снова ускоряясь, катилось вниз по серпантину словно дождевая капля по стеклу и вскоре мы выехали на дорогу, упирающуюся в два невысоких ассиметричных бугра из непонятной насыпи, между которыми пролегал узкий проход, изрытый колеями от покрышек.

Длинная трава шаркала по бокам машины, пока мы осторожно ползли по выбоинам в земле. В конце концов, меньше чем через четверть часа, впереди показался широкий просвет и, пробравшись сквозь заросли, мы выехали прямиком на площадку из утрамбованной грязи. Неподалеку виднелась покрытая рябью ширь океана.

Поток прохладного бриза обдал мне вспотевшую спину, когда я наконец выбралась на свободу. Вдыхая аромат морского воздуха, я потянулась, разминая онемевшую поясницу и взглянула на небо: оно было устелено облаками, но все еще ослепительно голубое.

Со стонами наслаждения все вывалились из машины и принялись разгружать свои пожитки. Я взяла с заднего сиденья спальные мешки, сгрузила ношу к прочим вещам и принялась разворачивать полотно нашей палатки. Вдвоем с Эйдан мы воткнули шесты в зыбкий песок и согнули их в каркас. Пока мы с ней придерживали концы особо упертого шеста в песке, Джаки бегала вокруг, прикрепляя зажимы, пытаясь заставить палатку принять нужную форму. С остальным мы управились довольно быстро, потому что подошли Ада со Спайком и помогли нам вбить колышки и натянуть брезентовую ткань.

В десяти метрах от нас шумели волны океана. В небе таял белый след, который оставил за собой самолет. Из смартфона Гидеона, лежавшего на песке, через маленькую портативную колонку звучала музыка. Я расстелила на песке пледы и принялась помогать Аде с закусками, наблюдая за тем, как в метре от меня Гидеон рыл яму для костра. Этот человек накануне ночью пытался убить Хайди, а сейчас весело подпевал под музыку, которая как раз достигла кульминационного момента. Поймав себя на том, что слежу за ним со стиснутыми челюстями, я заставила себя отвернуться.

– Хочешь пить? – спросила Эйдан, протянув мне банку колы. Та блестела ледяной испариной, по ее красной поверхности скатывались капельки конденсата.

Я взяла в руку прохладную банку, потянула за язычок на крышке и сжатый газ с шипением вырвался наружу. Наблюдая за тем, как Гидеон принялся укладывать в вырытую яму связку дров в форме вигвама, собранную Даниэлем, я сделала пару ледяных глотков. Гидеон сунул в центр смятый фантик от батончика «Баунти» и поднес к нему спичку. Показались первые дымные струйки. Пока огонь разгорался, Спайк принялся выкладывать куриные крылышки и бедра, вымоченные в течении ночи в специальном соусе, на широкую железную решетку для гриля, а Даниэль тем временем надувал матрас с помощью маленького электрического насоса.

Пока я занималась нарезками, Ада выложила на небольшой железный поднос тонкие хлебные пласты и расположила его прямо над костром. Дождавшись, когда хлеб немного подрумянился с одной стороны, она сбрызнула его оливковым маслом и перевернула. Затем, сбросив хлеб в широкую тарелку, мы положили на каждый ломтик семги, пару колец свежего огурца и украсили каждый бутерброд веточкой базилика. Щедро посыпав закуску кунжутом, поставили тарелку на плед. Он уже нагрелся от жара костра и сидеть на нем было очень приятно.

В воздухе стоял запах соли, жареной еды и дыма. К тому времени, как мы приготовили на костре мясо – снаружи оно покрылось глянцевой хрустящей и сладкой на вкус корочкой, а внутри было таким сочным, что сок брызгал наружу, стоило впиться в мясо зубами – и насытились до отвала, солнце уже почти село: небо у горизонта было расчерчено яркими розово-оранжевыми полосами.

Спайк лежал на матрасе, устроив голову на коленях у Ады.

– Я никогда не пи́сал в общественный бассейн, – произнес он, захрустев ароматным перцем.

Мои зубы прорвали хрустящую жареную кожу и погрузились в сочное мясо. Я прикрыла глаза от блаженства, застонала и подняла свой стаканчик. Прожевала мясо и опрокинула в себя оставшийся глоток рома. Что было, то было.

– Будем! – Близнецы чокнулись своими стаканчиками и отпили намешанных ими коктейлей.

– Так-с. – Я выпрямила затекшие ноги, перебирая в уме возможные варианты. – Я никогда не мастурбировала под порно! – выпалила я, довольная собой.

Ада подняла руку над головой, и я шлепнула ее ладонь своей.

– Да ладно! – удивился Гидеон.

– Правда, – сказала я и почувствовала, как от жара пламени у меня горят щеки. – Признаться честно, я его никогда не смотрела. Если не брать в расчет эротические сцены из фильмов.

– И ты тоже? – недоверчиво спросил Гидеон у Ады, подкидывая в костер ветки.

– Лучший секс – тут. – Ада постучала указательным пальцем по виску. – Развивай воображение. И для потенции полезно.