Татьяна Нильсен - Гробовщик для царя

Сегодня он откровенно скучал. Тема оказалась без особой интриги. Разборки касались одной неблагополучной семьи. Родители никак не могли поделить сына. Муж тайно вывез паренька в одну из арабских стран, не позволяя жене видеться с собственным ребёнком. Женщина, не стесняясь камер, рыдала, падала на колени и умоляла мужа вернуть кровиночку на родину. Студия разделилась на два лагеря, потому что муж – гражданин Ирака справедливо считал, что Ирак такая же родина для мальчика, как и Россия. Лысый, с курчавой густой бородой, коренастый араб лет тридцати пяти неумолимо стоял на своём, гневно зыркая чёрными глазами в сторону женщины, да и вообще на всех, настроенных против него. По ходу передачи выяснилось, что жена спуталась с соседом, чего не смог перенести гордый мусульманин. Несмотря на международную тему, запись шла вяло и не интересно. Во время рекламы Алексей Рудольфович направился в гримёрку, чтобы выпить воды, и в коридоре столкнулся с редактором.

– Алексей я к тебе.

– Говори быстро, через три минуты надо возвращаться в студию.

– Ты видишь, что программа дохнет. Задай жару! Руководство канала предупредило, что в случае снижения рейтинга, программу закроют. Не дай пропасть, а то у меня великие планы и договорённости с известными личностями.

В такой просьбе не было ничего удивительного, но для Соловьёвского она прозвучала, как слово «Фас» для собаки. Он махнул рукой, показывая, что предпримет все усилия по спасению шоу, заскочил в кабинет, глотнул холодной воды из пластиковой бутылки и вернулся в студию.

Вторая часть записи пошла в более интенсивном режиме. Соловьёвский задавал много вопросов, обращаясь то к изменщице жене, то к мужу мусульманину. Он ставил в тупик некогда дружную семейную пару. Неожиданно в зале появился бывший любовник женщины и поведал о причинах расставания с дамой сердца. Иракец не менялся в лице, но в глазах горело торжество. По ходу выяснилось, что любовные отношения не носили характер измены. Когда-то молодые люди хотели пожениться, но что-то пошло не так и они расстались! И разрыв этот произошёл задолго до встречи иракца и русской. После обнародования фактов, которые опровергли подозрения в неверности, настала очередь женщины выгнуть гордо спину.

Заключительная, третья часть накалилась докрасна! Студия возмущалась, местами негодовала, интервьюеры перекрикивали друг друга, иногда скатываясь до открытых оскорблений. Здоровые охранники стояли в кулисах, невидимые камерам и готовые в любой момент кинуться в аудиторию для силового урегулирования конфликта. Алексей Рудольфович уже потерял интерес к примитивной истории, у него через два часа в соседней студии должно состояться политическое ток шоу, надо бы поберечь силы, но остановиться он уже не мог. Журналист привык доводить дело до конца, до кульминации, до эффектной развязки со скандалами, рёвом, иногда и мордобоем. На то и такой формат – ток шоу. Мать иногда укоряла за то, что он как факел, она увещевала сына распределяться по жизни, беречь силы и энергию. Ведь так не далеко и сгореть, как говориться, на работе! Алексей кивал, гладил мать по острому плечу, соглашаясь. Сам же понимал, что именно такой он нужен центральному телевизионному каналу. Он вёл программу на радио, записывал видео – ролики для интернет – изданий, а на телевидении почти жил! Работоспособности Соловьёвского завидовали многие, потому что и престижные премии в сфере телевизионной журналистики из года в год получал именно он! Его цитировали, к нему прислушивались и в то же время ненавидели!

Соловьёвский тряхнул головой и мысленно прокрутил историю распавшейся семьи. Мужчина приехал в холодную страну из Ирака по делам торговым, встретил девушку, влюбился, быстро решил вопрос с заключением брака, а вскоре у них родился сын. Жили неплохо. Несмотря на какой-то странный бизнес иракца, богатствами семья не владела. Алексей поднялся над ситуацией и понял суть происходящего. Мусульманин прибывает в Россию и самый простой способ адаптироваться, осесть и легализоваться в чужой стране, это найти женщину со своей жилплощадью, как будто влюбиться, потом жениться и прописаться. Если появятся дети? Ничего страшного, дети подарок неба! Когда дети мешали мусульманину, тем более мальчики!

Журналист зашёл с другой стороны и начал выяснять у женщины подробности жизни с мужем. А уж от вопросов застыли зрители и даже осветители и операторы, не говоря о тех, кто замер за стеклом звуковой студии.

– Вы ругались между собой?

– Как все. Ругались иногда, – женщина пожала плечами.

– Вы знаете, каким бизнесом занимался ваш муж?

– Нет. Я как-то спросила, он ответил, что не моего ума дело, мол, занимайся ребёнком и хозяйством! Мужчина должен деньги в дом приносить!

– И он приносил?

– Приносил, – женщина опустила глаза. – На еду хватало.

– Вот именно, что на еду! По вам не скажешь, что вы роскошествуете! – журналист обратился к иракцу, который, кстати, достаточно прилично говорил по-русски. – Чем вы занимаетесь?

– Торговлей, – у араба не дёрнулся ни один мускул на лице. – У меня на Замоскворецком рынке небольшой отдел.

– Сколько лет вашему сыну?

– Восемь, – встряла женщина, хотя вопрос адресовался не ей. – Помогите вернуть моего мальчика!

– Вы давали разрешение на вывоз ребёнка за границу?

– Нет! Думаю, он перевёз его через одну из азиатских республик СНГ.

– Чем ваш муж занимался, когда был свободен? – журналист обратился к русской, не отводя взгляда от лица иракца. – К нему приходили друзья?

– У него почти не было свободного времени, он отсутствовал, говорил, что работает. А друзья приходили иногда, но чем занимались, я не знаю, они закрывались в дальней комнате.

– Может, выпивали, играли в карты, смеялись?

– Ну что вы! Он правоверный мусульманин!

– Вас он хотел обратить в свою веру? – Соловёвский наконец повернулся к женщине. – Вы православная? Ваш сын, какой религии придерживается?

– Вообще он не настаивал, чтобы я сменила верование, но дома у нас есть Коран. А с сыном он ходил в мечеть, – женщина смутилась, – муж мой мусульманин, он имеет право решать, какой дорогой пойдёт его дитя!

Неожиданно на огромном экране появилось видео. На жёлтых безбрежных песках в чёрных одеждах, закрывающих всё тело кроме глаз, возвышались фигуры с автоматами в руках. Они стояли в ряд, держа за шею перед собой коленопреклонённых мужчин. Неожиданно дула автоматов упёрлись в затылки людей, раздались выстрелы и над песками гулом пронёсся хор голосов:

«Аллах акбар»!

Сам процесс массового кровавого убийства был щадяще купирован, но пошли следующие кадры, где подростки в лагере смертников разбирают автоматы, учатся боевым искусствам и ловко орудуют ножами. Студия замерла. Выдержав несколько секунд, Соловьёвский прервал молчание: