Татьяна Нильсен - Гробовщик для царя

– Неужели ты понимаешь, что почти уничтожил меня! Растоптал! Сделал всё, чтобы подавить во мне личность! Ты запретил жить, руководствуясь моими личными интересами! И не отводи глаз! – палец с авторским маникюром повернул кошачью мордочку. – Нет, дослушай до конца!

Мурзик потопал лапками, разминая затёкшие косточки, и зевнул. Он слушал эти бредни который день. Если бы не его огромная любовь, плевать бы он хотел на причитания. Правду сказать, сегодня нытьё сменили укоризненные интонации. Да, уж лучше так, а то первые дни хозяйка рыдала, размазывая слёзы по лицу, и совсем забыла о его существовании, приходилось перекрикивать сумасшедшим мяуканьем надрывные всхлипы, чтобы обратить на себя внимание. Кушать хотелось! Ну, ничего, кажется, в себя приходит, сегодня даже злоба какая-то появилась, так недалеко до выздоровления. Мурзик снова зевнул и брыкнулся на стол, на прощание вяло махнув хвостиком. Руки с маникюром сначала потянулись к бокалу с вином, потом схватили меховое тельце и привели в горизонтальное положение:

– Нет, ты всё-таки выслушаешь меня! На этот раз не уйдёшь просто так! Думаешь, я не обойдусь без тебя? Ещё как обойдусь! Никогда не поздно начать жизнь сначала! И на моей улице грузовик с печеньками перевернётся! А ты пожалеешь! Ох, как пожалеешь!

И снова палец с острым ноготком помаячил перед кошачьим носиком. Мурзик посчитал, что роль предателя любовника он отыграл превосходно, с величайшим терпением принял укоризненные, гневные удары на себя и на сегодня пора заканчивать. Он попятился назад, выбираясь из цепких ладоней, не рассчитал расстояние и завис на краю стола, уцепившись за скатерть. Повисев секунду над полом, грохнулся, увлекая за собой скудный хозяйский ужин: бокал красного вина, хрустальную вазочку с печеньем «Курабье», пиалу с оливками и тарелку с сыром «Гауда». После крушения появилась надежда, что чудесная продукция немецких сыроваров достанется ему, ведь не комильфо для барышни есть извалянные на полу кусочки. Так и случилось. В связи с происшествием безутешная хозяйка отвлеклась от горьких мыслей на какое-то время. Мурзик прижал ушки, ожидая взрыва негодования, но она только констатировала пьяным голосом тот факт, что беда не приходит одна, хотя разбитый бокал вернул толику оптимизма – посуда бьётся к удаче. Хозяйка намочила под краном полотенце, собрала остатки вина, перемешанные со стеклом, и вытряхнула в помойное ведро, потом руки с тонкими запястьями сделали то же самое с пиалой, оливками, печеньем и хрустальной вазочкой, которая так же приказала долго жить. Кот сидел рядом и водил носиком, наблюдая за манипуляциями. Он боялся пропустить момент, когда решиться судьба сыра и приготовился завопить в любую минуту просительной надрывной песней. Он никогда не воровал, был терпелив, всегда ждал своей порции обеда, только суетливо переминался с лапки на лапку и заглядывал в глаза, пытаясь выяснить, чего нынче предложат. Ему нередко доставались лакомства с хозяйского стола, он знавал вкус прекрасных колбас и паштетов, бывало, вкушал деликатесы похлеще сыра «Гауда» и всё же не мог позволить просто так выбросить в помойку дефицитный продукт. У хозяйки, несмотря на приличную дозу алкоголя в организме, не поднялась рука отправить добро в ведро с отходами. Она хорошо знала своего кота, оливки и «Курабье» не входили в сферу его кулинарных интересов, а вот сырок поглощался с огромным удовольствием, поэтому, аккуратно собрав остатки и тщательно освободив от стеклянных крошек, рука переместила сыр в кошачью миску. Мурзик выдержал паузу, негоже воспитанному и благородному коту немедленно хватать еду и со звериным урчанием поглощать вожделенные жёлтые кусочки. А так хотелось! Кот считал себя аристократом. Откуда появилась такая уверенность в его пушистой головке, он и сам не знал, ощущение собственной значимости пришло давно, ещё в детстве. Сколько себя помнил Мурзик, он всегда жил в этой квартире с высокими потолками, хрустальными люстрами, мебелью из красного дерева и окнами, выходившими на Москву реку, откуда можно было увидеть Кремлёвские башни. И если бы хозяйка сказала, что нашла жалкий и продрогший комок на осенней улице, когда дождь со снегом срывал последние листья с деревьев, то он ни за что не поверил! Судя по обстановке, он должен родиться не в грязном подвале, а на розовой мягкой перинке от кошки-матери с бантом на шее, и с таким же, как у хозяйки маникюром на ногтях! Кот ел медленно, наслаждаясь мякотью нежного сыра, в твёрдой уверенности в то, что сытая, райская жизнь никогда не закончится. Вкусная еда не переводилась в холодильнике в основном благодаря родителям хозяйки. Слава Богу, они появлялись в квартире довольно редко, а уж если приезжали, приходилось ходить по струнке, терпеть расчёсывания и даже посещать парикмахера. Они жили и работали где-то далеко, но благодаря своим связям, свежие продукты примерно раз в месяц заполняли холодильник. Спасибо добрые люди за заботу, иначе они с хозяйкой питались бы одними полуфабрикатами. Она, то забывала зайти в магазин, то месяцами сидела на диете. Мурзика возмущало такое безалаберное поведение – он же не блюдёт фигуру! Нельзя быть такой эгоисткой, думать только о себе! Да ещё в диетический период становится злой и раздражительной. Уж лучше бы хомячила всё подряд, от сытости благодушие наступает! Мурзик знал толк в вальяжной жизни!

Кот, оставив пару кусочков на потом, отправился на диван. Он категорически игнорировал подстилки, матрасики и кроватки, которые хозяйка для него покупала. Зачем тратить деньги, если в доме несколько огромных диванов, в два раза больше кресел и ковры на полу с затейливыми узорами. Ночью Мурзик предпочитал спать на широкой кровати, пристроившись к тёплому плечу хозяйки. Благо ночные ухажёры были да сплыли! А тот, что мелькал последнее время, появлялся днём ненадолго, однако и он, похоже, решил закончить отношения, недаром Лизка так убивается! Влюблённая дура, сама не понимает, что избавилась от обузы. Ну, что это за мужик, который не переносит животных! Ни разу не принёс гостинца, ни разу не почесал за ушком и постоянно делал вид, что Мурзика не существует ни в этой квартире, ни в этом мире. Да провались он пропадом! А Лизка поплачет и перестанет, снова тишина, покой, мир и порядок!

Кот заснул в спальне на широкой кровати тревожным сном. Он переживал за Елизавету, как бы, не выкинула чего по пьяной лавочке! Вообще такое с ней первый раз. Раньше приходила с запахом из ресторана, с подружками могла за воротник залить, а сейчас уже несколько дней. Не порядок! Кот попытался посчитать, сколько дней и ночей длится индивидуальный собантуй, но сбился от обволакивающей дрёмы.