Александр Щелоков - Граната РГД-5

Сверкая в свете уличных фонарей намытыми до блеска антрацитовыми боками, массивный джип — «Гранд-чероки» со свистом вспарывал воздух и бешено рвался от центра в сторону городской окраины.

Фары дальнего света пороли ночной полумрак, разбавленный желтым уличным освещением. Зеленоватая стрелка спидометра в слабом сиянии циферблата, сопротивляясь, склонялась к отметке «120».

Игорь Немцев, шалый десятиклассник с черными курчавыми волосами, горбоносый как древний эллин, впился в баранку двумя руками и весело гоготал. Он собирался нагнать на дружков страху своей отчаянной, бесшабашно-удалой ездой, и теперь веселился, видя, что это ему удалось.

Сидевший справа на переднем сидении Захар Шахов, известный среди друзей как Захир Шах, поправил на груди ремень безопасности и процедил сквозь зубы строгое предупреждение:

— Кончай, Немец, прикалываться. В лоб дам!

Игорек зашелся в диком хохоте. Кайф у него находил выход в приступах неудержимой веселости.

— Забздели, шныри?!

Игорек качнул рулем — вправо, влево. Машина послушно ответила пьяным шатанием. Резина скрипнула на асфальте, заскрежетала с пугающим визгом.

— Притормози, впереди ментовка! — Захир Шах заметил вдали световое табло поста ГАИ и моргающий оранжевый зрак светофора.

— А мы ей по рогам! — Лихой Игорек реготал голосом ревущего павиана. — Пусть утрутся!

Он прижал педаль газа к самому полу и погнал машину с сумасшедшей быстротой. Впереди мелькнул серый силуэт милиционера, выскочившего с жезлом в руках на проезжую часть. Залился длинной трелью свисток.

— Ну, что видели? Он утерся!

— Видели. — Шах положил ладонь на руку Игорька и сдавил ее. — Тебе сказано — охолонись. Так? Значит успокойся. Давно рога не ломали?

— Шах, уже и приколоться нельзя?

Из-за спины водителя с заднего сидения подал голос Ирек Урусов, один из постоянных членов компании.

— Ты, Немец, так приколешься, что нас всех потом с асфальта соскребать будут.

— Ладно, не потейте. — Игорь старался удержать марку лихого гонщика. -Куда теперь?

— Вали на дискотеку. — Предложил Ирек. — Оттянемся. Но для окончательного решения требовалось слово Шаха.

— Ты как? — спросил его Игорь.

— Лады, качай на дискотеку.

Игорь заложил крутой вираж и направил машину по дороге, уходившей направо...

Пост ГАИ «Северный» располагался на выезде из Орловска. Высокое современное строение из стекла и бетона напоминало командно-диспетчерский пункт аэродрома. С его верхней площадки открывался прекрасный вид на поля и леса, окружавшие город, а дорога просматривалась на многие километры вдаль.

На посту дежурила смена сотрудников дорожно-постовой службы, вооруженная автоматами Калашникова, и обмундированная в бронежилеты. Было уже несколько попыток криминального «наезда» на пост, и милиционеры здесь не притупляли бдительности.

Первым мчавшийся с недозволенной скоростью джип «Гранд-чероки» заметил сержант Ермолаев — молодой и впечатлительный сотрудник, который еще не утратил служебное рвение. Когда водитель-лихач не обратил внимания на предупреждающие сигналы и промчался мимо, Ермолаев инстинктивно схватился за автомат.

Капитан Костюрин, старший наряда, службу знал туго и потому даже не ворохнулся.

— Не дрочись! — Сердитым возгласом он остановил Ермолаева. — Ты что, не понял, кто это?

— Не-е. — Полный простодушия ответ Ермолаева прозвучал растерянно. — А кто?

— Ну, рахит! Папу маму по духу не узнаешь? Во, тундра! Такой бурный поток критики не задел Ермолаева. Он знал — шило в зад учит лучше любой похвалы.

Костюрин уже не первый год служил в дорожно-патрульной службе, успел обтереться. Две пары казенных ботинок стер, дважды дырил погоны под новые звездочки. Мало? Это для кого как. Но три взыскания — тупого научат пониманию, когда свистеть во след лихачу, когда просто махнуть рукой и отвернуться: не видел и все, хоть разжалуйте в рядовые.

— Глава! — Костюрин смачно сплюнул. — Отец благодетель... Ермолаев понял о ком идет речь, но усомнился нет ли ошибки в определении номера.

— Как угадал?

— Ты номера различаешь?

—А чё?

— А то. Литеры ГБ — это губернаторский гараж. Он всю серию за собой закрепил.

— Понял, теперь запомню. Пусть катаются, свернут башку — только порадуюсь.

Ермолаев сказал и зло сплюнул: такой заряд служебного рвения и праведного гнева зря пропал!

* * *

Пригородный совхоз «Гигант социализма» при советской власти был огромным процветавшим хозяйством. Животноводство и овощеводство обеспечивали ему высокую прибыль. Ее вкладывали в развитие производства и социальную сферу. Совхоз по типовым проектам возвел три жилых поселка и обустроил центральную усадьбу в селе Курганном, которое по мере роста Орловска оказалось в пределах городской черты.

В Курганном к одной из всероссийских спартакиад на деньги совхоза возвели большой крытый стадион. Победившая демократия перестала интересоваться спортом. За несколько лет стадион дважды пережил крутые изменения в своей судьбе.

Поначалу его превратили в крытый рынок. На беговых дорожках, на игровом поле с искусственным покрытием вольготно располагались розничные торговцы турецким, китайским и даже вьетнамским дерьмовым ширпотребом. Там же толпились и покупатели.

По мере быстрого падения покупательной способности рубля, роста таможенных тарифов, арендной платы и цен на рэкетирское покровительство торговля начала медленно хиреть, пока не сошла на нет.

Опустевший стадион приглядели оборотистые дельцы шоу-бизнеса. Они превратили помещение в дискотеку. Огромное пространство заполнили грохочущими звуками некоего подобия музыки и ревом голосов эстрадных кумиров, затопили мельтешением красных, оранжевых, зеленых и фиолетовых прожекторов.

Буйство шума и всполохи света стали центром притяжения молодежи Орловска и пригородов.

Подлинный бум интереса к дискотеке вызвало появление в музыкальной зоне цыган. Две семьи с огромным почти кроличьим приплодом босоногих косопузых цыганят купили два дома в Курганном и наладили бесперебойную торговлю наркотиками на все уровни вкуса и финансовых возможностей.

«Нюхачи», «ширщики», «глотари» — нюхавшие, коловшиеся и глотавшие «дурь», могли получить все, чего желали. Цыганский ассортимент услуг не знал дефицита. Гаш, травку, смаль, мотяк, кикер, кокс, марафет, майку, морцефаль, гаян, дурцу, винт, ЛСД — или как его еще называли «Люсю с дыркой», цыгане безошибочно находили в своих загашниках и выдавали по требованию наркоманам.

Регламент купли-продажи дури был отработан до мелочей.

Условный стук в дверь. Появление на крыльце цыганки. Просьба к хозяйке дать попить. Быстрый осмотр клиента. Кружка воды в руки — для понта. Указание где и как получить товар. Затем обход дома. Со стороны огородов открывалось небольшое окно. Анонимная рука в резиновой хирургической перчатке получала деньги и выдавала товар.