Ольга Бруснигина - Мне тебя заказали

Дикарка Дина в свое время возглавляла преступную группировку, занимающуюся сбытом краденого. До тех самых пор, пока делилась с партнерами по бизнесу. Но однажды ее «задушила жаба». Отложила себе кубышку на черный день. Мечталось о домике у моря в теплой заграничной стране, обязательно чтобы с бассейном, стеклянной верандой и шикарным видом на экзотические пейзажи. У партнеров имелись свои потребности, где Динкиного домика в списках не значилось. Люди серьезные, грехов не прощающие. Динка ударилась в бега, напоследок обнуляя счета и подставляя своих же людей под удар. Каждый в родном районе мечтал поквитаться с ней – и прежние друзья, и враги. От тех денег после года скитаний не осталось и воспоминаний, потратились слишком быстро на съемные квартиры, еду, выпивку. Умишка у нее не хватило сделать пластику, сменить паспорт, оттого, загнанная в угол, вздрагивала от каждого шороха за спиной. Последнее ее убежище, опять же, с ее слов – заброшенка на окраине. Там в компании бомжей она грелась у костра и пила горькую из общей бутылки, ночевала в горе мусора.

Группа за номером шесть представляла собой гремучую смесь. Достаточно маленькой искорки и случился бы взрыв. И лишь одна парочка выпадала из общей обоймы. Они и держались особняком.

– А эти? – кивнула в их сторону Карина.

– Особый случай – Вика и Виктор. Даже говорить неохота.

С виду приличная парочка в дорогой фирменной одежде всегда стояла поодаль от остальных, как бы наблюдая со стороны. Иногда казалось, что они ощущают свое превосходство. В их надменно-холодных глазах не выражалось никаких эмоций, кроме одной – пренебрежение.

– Пара? – поинтересовалась Карина, продолжая рассматривать странную парочку.

– Ни в коем случае, – хитро усмехнулась Тина, внося загадку.

– Не томи.

– Вика – экскортница.

– Да ладно, проститутка. Она то, что здесь забыла, не ее же профиль?

Тинка осуждающе покачала головой:

– Карин, ты же не из полиции нравов.

– Ты права, но если честно, я против подобного отношения к собственному телу. Неправильно это, мерзко. Да, и как Виктория собирается становиться солдатом, она же не умеет драться.

– Виктория необыкновенная, ей не придется драться. Она сама по себе оружие.

– У нее что когти или она вампир?

– Ты читаешь много сказок. Все куда прозаичнее – Вика больна.

– Заразная? – всполошилась Карина, понимая, к чему клонит Тина.

– Для тебя – нет, если ты не предпочитаешь девочек.

Каринка смутилась, услышав от подруги неприятную фразу, будто та подозревает ее в порочащих связях.

– Не предпочитаю я никого, ни девочек, ни мальчиков, – надулась она.

– Извини, сдуру сболтнула, ради шутки. Обещаю, больше не буду.

– Плоские у тебя шутки, – сделала Карина выговор, – Что за болезнь такая у Вики, что тебя тянет на подобные высказывания?

– Вика несет смерть. Одна ночь с этой чудо-красавицей и клиент в списке.

– В каком списке? – не поняла Карина.

– На выбывание. Помаешься годок-другой и на небеса или в ад, впрочем, всем прелюбодеям туда дорога.

– Слышала про таких, рассказывали девчонки в общаге.

– Одно дело – слышать, теперь в реале посмотри. Вика прекрасно понимает обреченность скорой гибели. Здесь она, чтобы воспользоваться положением в корыстных целях. Лично для нее даже деньги не важны. Скорее всего, у нее другие мотивы.

– Думаешь, отомстить хочет?

– Скорее всего, тому, кто заразил ее и лишил шанса на мечту. У всех жриц любви есть мечта. Ты знала об этом?

– Откуда? И что это?

– Все, как у всех: счастливая семья, муж, детишки, милый уютный дом с домашними питомцами, пироги по воскресеньям, Новый год у елки и куча всего, чего они были лишены.

– Думаешь, ей страшно? По виду, она невозмутима.

– Конечно, страшно, но с нею верный друг. Всегда рядом, тенью за спиной.

– Виктор.

– Он из ее среды, когда то, почти в одно время, они вышли на улицу для заработка. Их услуги высоко ценили, от клиентов отбоя не было.

– Клиентов? Я не ослышалась?

– Виктор – особенный. Ну, ты понимаешь…

Каринка вновь покраснела от смущения.

– Понимаю… А он тоже заразился?

– К счастью нет. Беда миновала.

– Как же его можно использовать?

– Не обязательно трясти мускулами, учить единоборства. У некоторых сила в их слабости. Ты только посмотри, насколько Виктор красив! Обязательно имеется причина, по которой он оказался среди нас.

– Стоп! Мы здесь не вписываемся, – сделала вывод Карина.

– Я тебе это твержу не в первый раз, а ты не слушаешь. За нами вообще ничего подобного не значится. Не бандитки, в прямом понимании слова. Все шалости – детский лепет.

Невыразимый словами, обмен взглядами, означал, абсолютное согласие между подругами.

– Карин, я побежала, – наконец, нарушила молчание Тина.

– Держи меня в курсе.

– Само-собой.

Тинка круто повернулась, высматривая интересного собеседника. На этот раз, она направилась прямой наводкой к командиру-Михаилу. Ее постоянно манило к нему, будто магнитом.

Карина открыла блокнот и уставилась на чистый лист, взяла в руки карандаш. Их она стащила из медицинского кабинета, когда проходила мимо. Ей нужнее. «Так… так….» – повторяла она, стараясь вспомнить имена всех членов команды. Нелепая, но в то же время полезная привычка фиксировать содержание любого важного события в письменном виде. Закусила кончик карандаша, пытаясь сосредоточиться.

Всего пара строк, которая впоследствии дополнится, перепишется. Каринке нравилось ставить отметки на полях, как бы комментарии от своего имени. У нее было достаточно времени, чтобы сделать логические выводы, а на их основании составить общую картину – взгляд со стороны.

Ну, а пока в ее записях значилось: Кристина – Тина, почти псих, но подруга; Вика – спидоноска; Виктор – гей; Светка – беспринципная тварь, любящая деньги, срок за грабеж квартиры; Ром – любитель выпить, крепкие мускулы, беспредельщик-задира; Ник – меткий стрелок, хладнокровный ублюдок; Дикарка Дина – преступная группировка, скупка краденого, скрывается от расправы; Джон – скользкий тип, компьютерный гений.

В конец списка она мечтала добавить свое имя. Долго думала, что бы такого написать, чтобы получилась правильная характеристика, но, к сожалению, кроме имени – ничего. Может: хулиганка, спортсменка, лгунья, мелкая воришка?.. Все не то. Странно, но чтобы она не думала о своей персоне, выходило обидное – детдомовская брошенка, дворняжка.

Неприятно усмехнувшись внутреннему состоянию, Карина написала лишь свое имя, тире и ничего больше. Спрятала блокнот в карман толстовки, на всякий случай, застегнув молнию, туда же отправила огрызок карандаша. Ее зубы усердно поработали, пока голова размышляла. Дурная привычка.