Пит Трон - Вышедший из строя. Серия «Конец пути». Книга ІІ

В моём блоке сидел полицейский из Бронкса по имени Робо, который вступил в сексуальные отношения с несовершеннолетней. Его камера была слева от моей. Справа был полицейский из Нью-Рошелла по имени Мак. Он сидел за то, что оказался не в том месте и не в то время, – за ограбление, которое совершили его друзья. К несчастью для Мака, он был за рулём машины, на которой они пытались сбежать. Мы с Маком стали лучшими друзьями и недавно, кстати, снова встретились.

Другие заключённые назвали нашу часть блока «ЭксПо» («экс-полицейские»).

Офицер Галлен жестом позвал меня к стеклянной будке.

– Пит, хочешь сыграть в шахматы?

– Я понятия не имею, как играть в эту игру.

– Тащи стул, я тебя научу. Торрес в игре ничего не шарит, поэтому мне нужен достойный противник.

Галлен стал учить меня всем тонкостям игры. Через неделю, изучив стратегию, я уже мог ему противостоять. Во всяком случае было чем заняться.

Через пару месяцев я увидел молодого заключённого, которого только что перевели в здание. Ему было не больше восемнадцати. Худощавого телосложения, ростом чуть больше метра шестидесяти. Этот доходяга, наверное, весил килограммов сорок. Он сидел один и ел обед, поэтому я подсел к нему и завязал разговор.

– Привет, как у тебя здесь дела?

Он просто кивнул, по сути говоря, чтобы я отвалил. Я дожевал дерьмовую куриную котлету и начал вставать со скамейки, когда он всё-таки представился.

– Меня зовут Майки, приятно познакомиться.

На лице у него было два тонких шрама. Один на правой щеке, другой – на левой. Шрамы тянулись от уголков его губ до середины скул. Он заметил, что я смотрю на них, улыбнулся и сказал:

– Это то, что получают за стукачество.

– Чёрт возьми, мне очень жаль.

– Нет, не надо меня жалеть. Я хотел изобразить из себя уличного гангстера, пытался подражать отцу и его друзьям из мафии. Он в банде на Стейтен-Айленде.

– Слушай, Майки, первое, что тебе здесь нужно узнать: никогда не позволяй никому из этих долбанных уродов что-либо знать о твоём бизнесе на воле. Особенно, если речь о твоей семье.

– Знаю. Мужик, я на зоне провёл больше года.

– Сколько тебе лет, Майк?

– На следующей неделе будет девятнадцать.

– Так почему же ты получил «зелёный свет», приятель? – спросил я, имея в виду его шрамы и то, что его наказали.

– Я болтал лишнее о том, чем занималась моя банда на улицах. Пытался заработать здесь хоть какое-то воровское доверие, чтобы избежать проблем в этой дерьмовой дыре. Мои старые друзья обо всём узнали. На следующий день прислали предупреждение, чтобы я заткнулся. Меня избили ребята одной из чернокожих банд. Трое держали, пока старшой вырезал на моём лице типа улыбки Джокера. Закончив, отморозок шепнул мне на ухо: «В следующий раз я буду трахать твою задницу, и ты не сможешь ходить целый месяц. Держи рот на замке, или я тебя прикончу».

Через месяц Майки мне сказал, что его переводят в другое учреждение.

– Пит, жду не дождусь воскресенья, когда мама приедет на свидание. Тебе что-нибудь привезти, братан?

– Нет, моя семья заботится о том, чтобы я мог отовариваться в тюремном магазине. Мать и сестра стараются пополнять баланс пару раз в месяц. Я в порядке, братан, спасибо, что спросил.

Наступило воскресенье, и Майки отправился встречать мать. Ближе к вечеру я мыл пол в блоке и увидел, как он возвращается. Что-то с Майки было не так. Шёл он очень осторожно. Он подмигнул, проходя мимо.

– Привет, Пит. Как дела сегодня?

– Всё хорошо, Майк. Как свидание с матерью?

– Было здорово видеть её в добром здравии, мужик. Она принесла кофейные пирожные, печенье, сигареты и новые футболки.

– Отлично, очень рад за тебя, приятель.

Той ночью тюремщик вызвал Майки к себе:

– Эй, парень, тебя завтра отправят в Клинтонскую тюрьму. Сходи в камеру и собери вещички, чтобы с утра был уже готов.

Примерно через полчаса Майки позвал меня. Я подошёл к двери его камеры. Он прижался лицом к маленькому прямоугольному дверному окошечку.

– Слушай, братан, мне нужна ещё туалетная бумага и бумажные полотенца.

– Для чего, Майки? Я только сегодня утром выдал тебе весь комплект.

– Послушай, моя мать тайком пронесла сюда кое-что, – сказал он и показал нож с изогнутой деревянной ручкой.

Первая моя мысль: «Святая Богородица! Куда, чёрт возьми, мать Майки засунула этот средневековый шедевр, чтобы пройти досмотр? В какое отверстие она могла запихать такую штуку?»

Я посмотрел на Майки, сдерживая гнев. Я всё думал: «Что ты за сын такой, раз просишь мать делать подобное?!»

– Майки, ничем не могу помочь. Если меня поймают на перерасходе бытовых товаров, у меня будут неприятности.

– Пожалуйста, мужик! Мне нужно больше бумаги, чтобы обмотать нож! Только так засуну его себе в задницу, не изрезавшись.

– Ты что, спятил? Сумасшедший придурок. Если тебя поймают, нас обоих бросят в одиночку. Извини, чувак, этого не будет. Ты займёшься всем один, братец. Они поймают тебя, и тебе конец.

– Если у меня не будет ножа, чтобы защищаться, то в Клинтонской тюрьме, уверен, я протяну недолго.

– Извини, брат, не могу тебе помочь. Следи за «шестёркой» 2 2 Часовая позиция – определение относительного расположения объекта. Представьте себя в центре циферблата – шесть часов окажется у вас за спиной. – Прим. пер. , когда попадёшь туда.

– Что ещё за «шестёрка», Пит?

– Следи за тем, что у тебя творится за спиной, Майки.

На следующий день Майки уехал в Клинтонское пенитенциарное учреждение. Уходил он странной походкой, будто шёл на шпильках. Я прочитал «Отче наш» за моего юного друга.

Утром ко мне подошёл офицер Галлен.

– Пит, как стены в твоей камере? Они чистые или измазанные?

– Сказать по правде, они отвратительны.

– Хочешь сегодня покрасить свою камеру?

– Конечно, большое вам спасибо. Когда смогу всё сделать?

– Торресу сегодня доставят немного краски. Когда он придёт, помоги ему выгрузить её в шкаф, и можешь приступать.

Это был хороший день. Мне казалось, что я снова на свободе, хозяйничаю в своём доме. Запах краски приводил меня в чувство эйфории. В эти несколько часов я думал, что в конце туннеля есть-таки свет. К сожалению, он быстро погас, и я пуще прежнего осознал, что всё ещё нахожусь в заключении. Мечты о свободе длились всего пару мгновений, а затем возвращалась реальность.

Через несколько недель я заметил ещё одного новичка. Это был молодой темнокожий парень. Он ходил, опустив голову и стараясь не смотреть никому из местных в глаза. Некоторые из закоренелых сидельцев заулюлюкали:

– М-м, новых вкусных мальчиков подвезли!

– Пацан, тебе лучше подготовиться к любви!

Ещё один мерзавец крикнул: