Алинда Ивлева - По ту сторону души

Антонина Михайловна встретила дальних родственников с чрезмерным радушием, что выглядело не очень естественно, но Лизка не придала этому значения. Павел занес вещи в комнату, которая предназначалась Лизе, попрощался, пообещав вернуться с проверкой как можно скорее. Он настоятельно порекомендовал сестре в ближайшее время подойти к ректору СПБГУ, оставил данные, как с профессором связаться.

– Надо же определяться в жизни, Лизок, факультет выберешь сама, все остальное я улажу! – констатировал Павел, обняв сестру и тепло поблагодарив за помощь троюродную тетку, седьмая вода на киселе, но все же родня.

Кот Пуша шмыгнул под шкаф. Черный пушистый комок взъерошился и зашипел на гостью из своего укрытия.

– Что-то не понравилась ты ему, племянница! Будет кидаться, терпи, бить Пушка не смей. Усвоила? – Пушенька, мальчик мой, иди к мамочке, – и старая женщина полезла под шкаф доставать своего любимца, но кот не собирался покидать надежное место и еще более злобно заурчал. Лиза попыталась с другой стороны выманить испуганное животное, но тот вжался в угол за многочисленными коробками, и только жутко светились в темноте желтые глаза. Неожиданно раздался странный щелчок, и погас свет в комнате. Антонина Михайловна схватила табурет и понеслась с криками в коридор:

– Опять пробки повылетали, а мне одной больше всех надо! За свет одна плачу, а пользуются все! Дармоеды! – забравшись на табурет, она попыталась нажать автоматическую кнопку включения на счетчике, но из него повалил дым. Раздался странный треск, счетчик засверкал причудливым фейерверком неоновых искр. Почуяв удушающий запах плавящейся пластмассы, повыскакивали из комнат соседи. Начался невероятный шум и гам. Напуганная Антонина Михайловна предположила, что загорелась старая проводка. Занервничала, проклиная старый дореволюционный дом и его архитектора. Неудачно повернувшись на своем постаменте, грохнулась на паркетный пол. Замелькали по длинному коридору, на котором легко можно изучать балетные па, фонарики и зажженные свечи из запасов. Упавшая женщина стонала, кряхтела, но не звала на помощь. На шум выбежала Лиза, попыталась поднять тетушку, но та осерчала еще больше, и поковыляла в комнату сама. В темноте она ориентировалась не хуже кошки. Сразу понятно, в квартире она себя чувствует хозяйкой и знает каждый уголок и щелочку. Вызванный электрик пришел часа через два и развел руками:

– Чертовщина какая-то! У вас все в порядке с напряжением, электричество поступает, перебоев нет, счетчик недавно меняли, замыкания нигде на линии нет! Будем ждать…– не очень профессионально вынес вердикт специалист и ушел. К вечеру свет зажегся сам по себе, чем вызвал шоковое состояние у обитателей квартиры. Тетка же лежала все это время в кровати, изображала из себя жертву террора, охала и бурчала, но нога ее опухла и синела на глазах. Кот Пуша набрался смелости, вылез из убежища и урчал возле хозяйки на постели, боязливо поглядывая на Лизу. Когда свет включили, девушка побежала на кухню ставить чайник, чтобы хоть как-то угодить тетушке. В тот день она впервые увидела его. Сына соседки Любки. Девушка застала его пытающимся, с матерком, отдраить заскорузлый общественный противень от жира и гари в общественной, такой же грязной, раковине. В наушниках он не сразу услышал, что Лиза неуверенно просила уступить единственный рабочий кран с водой, чтоб налить воды в чайник. Противень скорей всего принадлежал первым хозяевам квартиры, профессорской семье, которые жили здесь в конце прошлого века. Он уже настолько не поддавался столь редкой санобработке, что Артур в сердцах бросил его в раковину, резко развернулся и хотел выйти на лестницу для перекура, когда увидел ее. Перед ним стояла прекрасная незнакомка с необыкновенно голубыми грустными глазами и черными, как вороново крыло, волосами. Она продолжала что-то лепетать, а он стоял, как зачарованный, и смотрел в глаза девушки, не отрываясь. Потом будто спала пелена с затуманенного рассудка и растерявшийся сосед, молодой и симпатичный, вынул из ушей музыку и представился.

Так они встретились. Лиза, назвав свое имя, оторопело уставилась на молодого человека, затем быстро набрала воды в чайник, поставила его на плиту и убежала в комнату, как дикая лань. Будто завороженный, Артур остался пребывать в недоумении, рассуждая, откуда в этом захолустье оказалась прекрасная фея.

*****

После этих невероятных мистических зигзагов судьбы жизнь Лизы менялась стремительно. Компашка подобралась в квартире весьма разнообразная. Любка – заводила, дебоширка, редко бывающая трезвой, не работала и жила тем, что собирала у себя в гостях совсем непривлекательный люд, таких же прожигателей жизни и любителей содержимого чужих карманов. Попойки и сборища бывали здесь частенько, ошивались и проститутки с Московского вокзала, и наркоманы оттуда же, и менты местные захаживали за долей малой. Так что оставшимся соседям, пытающимся вести здоровый образ жизни, жаловаться было некому, а бороться с этой гопотой было невозможно. Таких, как Любка, надо или уничтожать, или терпеть их пребывание на этой бренной земле для баланса. Они терпели: Антонина Михайловна, бабулька Серафима Ларионовна, Катя с дочкой Маришкой. А еще сын Любки, Артур, названный в честь любимого актера 60-х Артура О’ Коннела. Артурчик бывал здесь очень редко, жил отдельно, снимал квартиру – с матерью жить не получалось по определению, как часто выражался молодой человек, емко и лаконично!

Когда отец Артура погиб в автомобильной аварии, мать его стала сильно за воротник закладывать, появились закадычные друзья по застолью, нашлись и «советчики», что кинули Любку и ее маленького десятилетнего сына на хорошую, по тем временам, «трешку» на Гражданке. Повезло, черные маклеры сына пожалели и предоставили им комнату в этой злосчастной квартире на Ковенском переулке. Весь сброд с ближайшей округи чувствовал себя здесь, как дома, но только не Артур. Он жалел мать, даже в чем – то оправдывал ее поступки. Однако, вырастила его улица и посторонние, добрые люди. Они же помогли после 10 класса пойти служить в ВДВ. Парень был столь же харизматичен и талантлив, как и его тезка из прошлого его родителей. А потом его затянула армия и небо, и он поступил в Ульяновское летное училище. В небе он забывал обо всем. Сейчас работал на гражданке. Он жил небом, быт и земные проблемы его интересовали мало, поговорка из известного фильма с невероятной точностью характеризовала Артура: «Первым делом самолеты, ну а девушки, а девушки, потом». Единственным минусом молодого человека была его патологическая любовь к чистоте. Если он заезжал к матери, то выпроваживал всех ее так называемых друзей – собутыльников восвояси, и, засучив рукава, принимался за уборку. В эти моменты он никого не видел и не слышал.