Бернард Задунайский - Время подлёта

Смущённый замминистра отключил телефон и виновато улыбнулся: – Сам шеф желает с тобой побеседовать. Какая честь. Придётся подчиниться! Машина ждёт внизу. И давай-ка без фокусов!

Как можно не любить ночной Киев. Город-ровесник Вены, Праги и Мадрида всегда славился гарными дивчинами, чьи аппетитные прелести под стать сочным вареникам, галушкам и салу. Майкл уже было настроился на бодрящий массаж с приятным окончанием, но нежданный гость нарушил планы. Ничего. Хохлушки подождут!

Собираясь выходить, он мельком бросил взгляд на площадь, где бушевало снежное ненастье. Сквозь пургу проступали зловещие тёмные силуэты. На этот раз резиденту привиделась длинная армейская колонна в кайзеровских касках с характерными маленькими рожками. Эфемерное войско генерала Эйхгорна чеканило прусский шаг по Думской к Крещатику. Американец зажмурился и ретиво тряхнул головой.

Видение дрогнуло и испарилось, оставив в воздухе лёгкую дымку. Неспешно удалялся цокот копыт кавалерийского дозора. Над Майданом гремели строевые команды: – Rechts schwenkt marsch! Rasch vorwärts! Augen rechts! (нем. Левое плечо вперёд марш! Быстро вперёд! Налево равняйсь!)

Майкл невольно обернулся: – Какого хрена им здесь надо! А нам?! Битый дедами Рейхсвер (кайзеровская пехота) незаметно трансформировался в гитлеровский Вермахт, а затем в карманный Бундесвер! Увы и ах!

Вспомнился курс истории… Оккупированный Киев. Боевики-анархисты взорвали командующего группой армий «Киев» фельдмаршала фон Эйхгорна. Это произошло на углу Екатерининской и Липского переулка. Бомбу бросил левый эсер Борис Донской, публично повешенный германской оккупационной администрацией. После изуверских пыток на дыбе! Повторение давнишней истории, которая ничему не учит! Зато наказывает за незнание уроков! Вроде бы, так глаголет Ключевский?

Шерман мрачно нахмурился, покручивая пальцем у виска:

– Мы подчинили постсоветское пространство, установив повсюду свои порядки. Назначаем президентов, вождей и премьеров, как будто перед нами индейцы Дакоты. Упёртый колонизатор в пробковом шлеме дергает за ниточки своих деревянных болванчиков на Балтике и Кавказе.

Выдержал паузу и вздохнул: – Оттрубивших свой срок марионеток посылают читать лекции в палату №6 при Лэнгли, где для них открыли заочный факультет. Умники Госдепа прагматично привели к общему знаменателю таджиков и литовцев. Так проще править!

Замминистра быстро подстроился: – Не умеете по-другому! После вас остаётся только выжженная пустыня! И горы трупов. Голод и нищета, да военные базы. На очереди Украина или… то, что от неё осталось. За 5 лет в Незалежной уничтожено 2, 7 миллиона пенсионеров, которые попросту не выдержали реформ. Из страны выехало 12 миллионов украинцев! Их должны заменить беженцы из стран Ближнего Востока.

Чиновник вошёл во вкус: – Как поделите свою Незалежную, которую ООН относит к голодающим странам с уровнем инфляции в 700%. Вернёте Галицию с Буковиной полякам, венграм и румынам? Забыл про словаков! Юго-Восток и Крым заберёт Россия! А город Одесса поголовно свалит в Тель-Авив? В Киев снова войдут танки Панцерваффе. Все 128 штук! Если доедут!

Шерман молча кивнул. Его устраивал такой сценарий. Он накинул дорогой итальянский полушубок и проследовал за чиновником к лифту. Там уже дежурили дюжие охранники в чёрном. Все в бронежилетах и при оружии. Старший упрямо настраивал рацию.

Закрывая дверь номера, резидент заочно попрощался со слухачами СБУ: – Бывайте, хлопцы! Когда вернусь, не знаю. Снимайте наушники и наливайте. Всем отбой до утра!

***

Снаружи мело сплошной стеной. Мокрый снег бил прямо в глаза, проникая за воротник. Но искушённый шпион всё же засек слабый отблеск лазерного прицела на чердаке противоположного здания. Наигранная улыбка исчезла сама собой, а через секунду в руке поблескивал баллончик со специальной эмульсией, отражающей лучи лазера. Резидент замедлил шаг, оказавшись за спиной у спутника, и неуловимым движением распылил аэрозоль над лестницей парадного входа.

Отскакивая, он успевает заметить красный зайчик на лице провожатого. Фи-и-у! Фи-и-и-у! Знакомое всем стрелкам свистящее пулевое эхо.

Говорят, смертельный выстрел беззвучен для жертвы. Проверить гипотезу архисложно – покойники не говорят! Пуля калибра 9 мм прожужжала над ухом Шермана, клюнув его провожатого в левый глаз. Чиновник рефлекторно дёрнулся, тихонько охнул и отлетел к холодной стенке. Безжизненное тело украинского силовика плавно оседало на гранит ступенек. Итальянская папаха из натурального каракуля, беспечно подпрыгивая, покатилась по лестнице вниз.

Затем прострелянная голова, прижавшись щекой к серой поверхности гранита, поползла вниз и бессильно уткнулась в стену. Невидящий стеклянный взгляд одноглазого покойника упёрся в землю, не имея сил сдвинуться. Кисти рук, подрагивая, безвольно легли вдоль распростёртого на ступеньках тела. Лужицу крови быстро запорошило мокрым снегом.

Стрелок, не отрываясь, уткнулся в изумрудный окуляр прицела. Только что он по-молодецки лихо расправился с первым замом министра, который проглядел государственный переворот. Под носом у хозяина!

Готов! Воинственная бизнес-элита древних укров послала американцу «чёрную метку». Стараясь усадить на трон ручного президента, придворные олигархи опрокинули дырявую лодку власти. Депутаты, мэры и спикеры беспомощно барахтались в мутных стоках собственных нечистот. Ведь спасательных жилетов политикам не выдавали.

Утончённые творческие натуры быстро теряли плавучесть, захлёбывались в помоях и камнем шли на дно. Самые жизнеспособные особи, как ни в чём не бывало, уверенно держались на плаву. Ошмётки тяжёлой фракции… Верховной Рады не тонут в фекалиях.

Более того, окунаясь в клоаку, парламентское большинство даже не ощущало дискомфорта. Как известно, канализация – естественная среда обитания кровососущих слуг народа. Там они добывают подножный корм и размножаются делением. Политический генотип пузатых лысых очкариков видоизменяется по стохастическим законам. Поэтому возможен сдвиг в сторону мутантных анормальных ДНК.

В качестве секретаря посольства Шерман провёл на дне сточной канавы большую часть жизни, изучив все водовороты и подводные течения. Ему не было равных в подковёрной борьбе без правил, в прыжках на месте… и в стороны. Без участия Майкла в зависимой Эстонии не обходился ни один путч, государственный переворот и вотум недоверия.

Сам досточтимый глава Таллинского Городского Собрания согласовывал с ним повестку дня. Одним движением руки всесильный заокеанский регент отправлял в отставку строптивых министров и вороватых мэров, продвигая взамен собственные креатуры. А дверь парламента он открывал левой ногой, вламываясь к спикеру без доклада.