Бернард Задунайский - Крах системы. Исторический детектив

Через 200 лет под давлением Антанты большевики подписали Тартуский мирный договор с Эстонией, отблагодарив бывшую губернию суммой в 15 миллионов из царской казны. А на новом историческом витке троица Горбачёв-Яковлев-Шеварднадзе сдавала Прибалтику англосаксам за ящик консервов и мешок американских фантиков.

Эта же цэковская тройка готовилась продать ГДР западным немцам и снова, как шептались в коридорах советского отдела, за 20 миллионов, но уже бундесмарок. Первопричиной всех славянских бед Майкл видел извечное коварство готов, взявших верх в конгрессе США.

Шеф в приватной беседе дал ему понять, что Горби давно на крючке у фирмы и в решающий момент поступит, как надо:

– Мишка-комбайнёр сдал нам Берлин, Прагу и Варшаву без боя! Отдаст и Таллин с Ригой!

Заклятые друзья германцев французы, естественно, отнеслись к новому объединению воинственных соседей без особого восторга. Но решение принималось в Белом Доме и без консультаций с союзниками.

Объединённая в 1871 году Бисмарком Германия накачивала мускулы и в XX веке двинулась добывать себе место под солнцем. При этом тевтонцы расталкивали более успешных соседей. Грядущее объединение страны грозило глобальным переделом, тем более Россия, как сдерживающий фактор, вступала в период распада. Мир замер после политического Чернобыля на Мальте, провозгласившего новый мировой порядок.

Шерман уже готовил фронт работ нелегалам, прибывающим в Таллин по заданию отдела специальных операций. Эти диверсанты вливались в ряды добровольных дружин самообороны. Вопреки всем законам экономики в Эстонии развивались противоестественные процессы, проходившие под лозунгами «гласности» и «ускорения». Верховный Совет Эстонской ССР оформил суверенитет республики в 1989 году, а новое правительство немедленно прекратило снабжение Советской армии продуктами питания и первой необходимости.

В «чёрный» список лишенцев попали пищеблоки союзных и оборонных заводов, для которых закрылись двери продторгов. Подведомственные им столовые и магазины находились под угрозой ликвидации.

Совмин Союза отреагировал незамедлительно. Теперь все эти организации снабжались из резервного фонда Ленинградской области по лимитам. Кроме того, Союзный Минфин прекратил финансирование ряда ударных строек республики и прикрыл для Эстонии валютные фонды. Госснаб тоже резко сократил поставки фуражного зерна и хлопка. Эстонцы тут же урезали отгрузку мясомолочной продукции получателям, срывая годовой план.

Эстонский республиканский Минфин, ссылаясь на недофинансирование, прекратил отчисления в союзный бюджет.

В ответ центр перекрыл поставки нефтепродуктов и зерна, а также товаров биржевой номенклатуры. Прибалтику накрыл энергетический кризис, во время которого росло недовольство центральной власть.

Тем временем, западные эмиссары помогали эстонцам организовывать отряды самообороны по образу и подобию национальной гвардии. В эти формирования вербовали недовольных службой милиционеров и вояк, которые приходили в дружины с табельным оружием. Потом они участвовали в налётах на родные воинские склады.

В столичном горисполкоме, куда всё ещё поступали средства из союзного бюджета, им находили подобающее применение. Впрочем, часть ассигнований направляли на непрофильное индивидуальное строительство. И, разумеется, только для ветеранов и сирот. Эти строительные объёмы осваивались в рамках программы «Жильё 2000», которая предполагала обеспечить народонаселение отдельными квартирами.

Отцы города самолично тестировали начинание и вскорости на взморье выросли экспериментальные виллы и бунгало.

Тем, что осталось, занималось муниципальное предприятие, исправно возводя из отходов жилые дома и продавая право заселения с аукциона.

Такими мелочами, как ремонт дорог и коммунальных сетей, заниматься было некогда и некому. Гигантские ассигнования, отпущенные на развитие общепита и городской торговли, использовались по прямому назначению. Эти миллионы, в порядке поддержки кооперативного движения, поступали на счета подконтрольных магазинчиков и кафе, которые не спешили открывать двери для клиентов.

Словом, союзный бюджет здесь встречали, как должное и осваивали в тиши кабинетов. А добиться какой-либо отчётности от союзных республик считалось делом безнадёжным. Так с баланса горисполкома волной реконструкции смыло три гастронома, которые позже всплыли в уставном фонде совместного предприятия. Внезапно провалился сквозь землю и элитный жилой дом в центре, в котором позже нашли приют бездомные городские чиновники и нуждающиеся прокуроры. Пока следственные органы разыскивали пропажу, домик объявился по тому же адресу, как кооператив.

Искомый объект всплыл с совершенно неподконтрольным МВД контингентом жильцов. А к тому времени в республике уже прикрыли репрессивные структуры ОБХСС и Народного Контроля. Так что комбинаторам никто не мешал нарушать целый ряд расстрельных статей УК.

Вдохновлённые автором «Мёртвых душ» районные чиновники, неуклонно улучшали жилищные условия горожан, расселяя аварийные дома. Но особое сочувствие вызывали у них квартиранты таинственного дома №128 на отшибе города. Развалюха на окраине стояла без окон и дверей фактически со времён немецкой оккупации, но при этом приютила почти сотню нуждающихся.

В этих семи квартирах, подлежащего сносу барака, прописывались задним числом кандидаты на первую очередь в списке льготников. После утверждения на заседании квартирной комиссии эти горемыки отправлялись из руин в свободные апартаменты, предварительно оплатив административные расходы. А пустующего жилья в столице хватало с избытком: специалисты оборонных заводов и офицеры бежали из Эстонии, бросая жилплощадь, которую не имели права продавать.

В гостеприимную Прибалтику советский люд более не стремился, да и эстонские паспортисты давно не прописывали приезжих. Поэтому проект недвижимости «Дом-I» работал без сбоев, принося жилотделу приличный доход. Через руины дома №128 проходило в новую жизнь по 200 человек ежегодно, но обвалоопасный объект никак не удавалось расселить окончательно.

Перед самым пожаром на развалинах даже произвели ремонт кровли, отмыв пару бюджетных миллионов. Затем огонь уничтожил все следы реконструкции и сметную документацию.

Забота о жильцах аварийного дома не прекращалась и в независимой Эстонии, и на освоенные здесь «зелёные» можно было построить небоскрёб. Правда, племя чиновников давно научилось тратить награбленное бесследно.

Последний раз нога человека ступала на объект №128 осенью 44-го, когда похоронная команда вынесла из квартиры №5 трупы немецких пулемётчиков. Проверив этажи, наши сапёры оставили у входа в подъезд вердикт на фанерке «Проверено, мин нет!» и забили дверь гвоздями.