Бернард Задунайский - Крах системы. Исторический детектив

Кроме лабиринтов и ходов сообщения, в систему входили многоуровневые командные пункты, бомбоубежища и узлы связи. Центральные проходы подземелий по ширине соответствовали улочкам Старого Таллина, где спокойно курсировали легковушки. Привыкшие к казематам комитетчики чувствовали здесь себя, как дома, а бесплатной рабочей силы для строительства в те годы хватало.

Поэтому спецназ КГБ мог пройти строевым на любой режимный объект, минуя подвалы, и предварительно обесточив здание. На всякий случай в сейфе товарища Николаева имелась совсекретные папка операции «Набат», решавшей задачи захвата государственных объектов и ареста мятежного правительства.

Согласно плану спецотряды проникнут в бастионы сепаратистов через подземные шахты и переходы, подробная карта которых имелась только в «девятке».

Так что дикие шаманские пляски с бубном у баррикад предназначались только легковерным бабушкам из числа репрессированных. Отряд «Альфа» легко преодолеет сопротивление дружинников, прокладывая путь нервнопаралитическим газом, резиновыми пулями и шумовыми гранатами.

Ну а перечень, подлежащих захвату объектов, утвердил ещё вождь пролетариата в работе «Советы постороннего»: телефон, телеграф и вокзал. Наши современники дополнили список радиотелецентром, Дворцом Советов, мэрией и штабом Конгресса Эстонии. Секретчики округа разработали целую систему оповещения, кодов и сигналов для запуска активной фазы операции «Набат».

Но Мальтийская сделка поставила крест на силовой акции, а возможности конструктивного подхода к решению Балтийского вопроса давно исчерпаны. Майкл запомнил своеобразную эпитафию Союзу, озвученную Николаевым после визита Ельцина в Таллин, где Борис Николаевич признал независимость Эстонии:

– Агрономы перестройки перепахали империю, и наша нива больше никогда не родит!

Внуку захотелось услышать и развёрнутый комментарий, и он его получил. На авансцену вышел майор Казаков:

– Оппозиционный российский лидер поддержал единомышленников с национальных окраин. Логичный ход в пику центральной власти. Кремль должен был задавить и разогнать раскольников ещё на старте, а сейчас время упущено.

Николаев продолжил поминки: – Запомни, Майкл! Союз объективно обречён и вряд ли доживёт до нового года. На сегодня ваша взяла. Мы перешли Рубикон в 1985 году, когда старички из Политбюро назначили генсеком твоего тёзку. А при нормальном руководителе мы имели бы федерацию под российским флагом. Эстляндия, восстановив свой былой статус губернии, рассматривалась, как свободная экономическая зона.

Недавно контрразведчик получил долгожданные генеральские погоны, но положенное представление по этому случаю зажал. Свежеиспечённого генерала отвлекла грядущая глобальная катастрофа. Он представил свою утопию:

– Верховный Совет упразднялся, а законодательным органом объявлялась Губернская Дума, которая не полномочна решать вопрос независимости. Народ всегда бежал от голода и лишений, а из талонного союза дали дёру целые республики. Сытые и благополучные эстонцы забудут само слово независимость. Наша общая с шефом концепция отдаёт утопией с диагнозом «новый сон Веры Павловны», но разве могли предвидеть футурологи политический кризис на просторах Союза. Благоприятным исходом здесь не пахнет и разведконтора готовится к эвакуации.

Шерман снял градус напряжённости:

– Товарищ генерал, я, конечно, предполагаю возможность ликвидации или реорганизации КГБ, но разведка и контрразведка вечны, как мир. Настоящие профи без работы не останутся никогда. В крайнем случае, вашу компанию с удовольствием примут в Лэнгли, сохранив звания.

Николаев ухмыльнулся: – Меня уже записали во власовцы. Состояние моих банковских активов не предполагает дефицита платёжного баланса. В целом, как индивид, я упакован до безобразия и твоё предложение не рассматривается в принципе. Гибнущую родину не продают, хотя сделка с кобальтом очень похожа на измену. Но это уже наше внутреннее дело. Тем не менее, что бы ни случилось, мы продолжаем сотрудничество по основному профилю.

Майкл торопился на инструктаж боевой группы и распрощался с коллегами. Центр снова требовал ускорить проведение подрывных акций в Таллине. Вдогонку Вильнюсским событиям, где израильские снайперы расстреляли 13 человек, и Рижскому штурму с пятью жертвами, контора планировала отстрел хотя бы десятка мирных жителей в Таллине.

На этот раз Шерман напутствовал диверсантов перед налётом на самочинный пограничный пункт эстонских ополченцев. Отчаявшийся инструктор учебного центра заслуженно называл подшефных папуасами.

Этим вечером предлагалась обширная программа: обстрел вагончика погранохраны, подрыв УАЗика, поджёг поста и жертвы с обеих сторон. Диверсанты имитировали налёт Рижского ОМОНа на пункт самообороны, а за сим могла последовать жёсткая реакция мирового сообщества. Либеральная пресса в составе «Советской Эстонии» и «Эстонского коммуниста» в погоне за тиражами готовилась обагрить передовицы утренних выпусков. Фотографы изданий, как грифы кружили в районе вероятных боевых действий.

Но Шерман имел полное моральное право огорчить кровожадного шефа, упёртых англосаксов в Конгрессе и переродившихся партийных щелкоперов.

Заранее предупреждённые внуком контрразведчики подготовились к встрече, отправив к пограничному вагончику «Альфу». Самозваные стражи рубежей при виде громил с АКС и СВД в боевой раскраске оставили пост и сбежали на территорию России. Ну а горе-диверсанты, забыв инструктаж, подъехали к теплушке на расстояние автоматного выстрела. Микроавтобус оставили прямо на обочине. Им предстояло атаковать необученных ополченцев, вооружённых дробовиками, поэтому отряд шагал по дороге без всякой разведки.

Комиссар погранохраны жаловался с телеэкрана на отсутствие у подчинённых табельного оружия, а нападавших вооружили до зубов: РПГ-7, китайские ТТ и проверенные АК-47 с одним рожком. Боевиков даже не насторожило уханье филина и крики сойки в придорожных кустах. После первых же выстрелов времянка взлетела на воздух, как от прямого попадания снаряда. В панике расстреляв в белый свет весь боезапас, бандиты попали в руки спецназа и через час уже давали показания.

Пресса огорчилась отсутствием трупов, но порадовала читателей фотографиями пепелища, развороченного сортира и заготовленной версией о нападении ОМОНа.

Через неделю добровольные стражи границы вернулись домой в полном здравии, но этот факт не нашёл отражения в печати. Шеф метал громы и молнии по мобильнику, который «висел» на шведских ассенизаторах, а Майкл умело изображал отсутствие поля оператора. Однако, указания босса по вывозу фекальных масс вырывались из трубки с южно-техасским акцентом: