Дмитрий Захаров - Ящик Пандоры

– Я вам говорил, – оправдывался Вадим. – Правда, еще в том месяце. Познакомился с девушкой в группе, – смущенно добавил он. – Заодно Питер посмотрю, я там со школы не бывал.

– Вы с этой девушкой раньше не встречались?

– По скайпу общались… Она прикольная. Раньше жила в Англии, а теперь вот вернулась в Россию.

– Странный выбор! – едко заметил антиквар. – По моему наблюдению, люди поступают наоборот.

– Так это олигархи! – засмеялся Вадим. Он старательно обматывал предмет полосками клейкой ленты.

– Хватит уже скотча! – проворчал Райхель. – А вообще, я не понимаю ваше поколение. Знакомитесь по Интернету, татуировки себе набиваете, ладно бы парни, так девушки туда же! Думаете, вечно молодыми останетесь! Пройдут годы, и все эти драконы и иероглифы на ваших телах будут смотреться просто смешно.

– Так делали пикты! – важно сказал Вадим. Он полюбовался плодами своего труда, держа предмет на вытянутой руке. – Древний народ, проживавший на территории нынешней Шотландии. Пикты были свирепыми воинами, их даже римляне боялись.

– Ерунда все это, – убежденно сказал антиквар. – От твоих пиктов уже и следа не осталось. А ехать черт знает к кому в другой город просто глупо!

Он хотел что-то добавить, но звякнул дверной колокольчик, у антиквара заныло сердце.

– Открой дверь, Вадик! – попросил он ставшим вдруг слабым голосом.

Продавец вышел в торговый зал, Райхель достал из ящика стола тщательно упакованную пепельницу. Раз в жизни антиквару попадает в руки предмет работы Фаберже! И хотя Розов предложил внушительную доплату за сделку, с учетом возврата картины, Райхель чувствовал себя униженным. Еще эта болезнь обрушилась на него некстати! Ладно бы простуда, бог с ней! А эти нелепые мысли, мечущиеся в сознании с суетливостью тараканов при включенном свете! Он попытался прогнать суматоху в голове усилием воли, понял, что сделать это не получается. Более того. Привычная острота мысли слабела, Райхель посмотрел на фарфоровую вазу, стоящую на стеллаже, не сумел вспомнить, когда он ее купил и за сколько. А вот это катастрофа!

В дверь постучали. Резко, по-хозяйски. Обычно после такого сигнала посетитель входит не спрашивая разрешения. Так и произошло. Прежде чем антиквар успел ответить, дверь распахнулась, в кабинет шагнул коренастый мужчина. Маленькие серые глаза смотрели исподлобья, насмешливо. Хищник. Так оценивает добычу сытый зверь, уверенный в своем превосходстве.

– Здравствуйте, Рустам!

Райхель поднялся из-за стола, руки благоразумно не протянул. Ответного рукопожатия не последует, догадался он. Мужчина кивнул. Даже не кивнул, чуть повел бычьей шеей. Он достал из кармана пухлый пакет, кинул на стол.

– Это? – Властный жест твердой ладони со сбитыми костяшками указывал на упакованную пепельницу.

И тут у благоразумного антиквара в голове переключился какой-то тумблер.

– Нет! – Он поспешно убрал пепельницу в ящик стола. – Извините, Рустам! Продавец сейчас запаковывает посылку! Одну секунду! Вадик! – крикнул он, боль прострелила в висках, окружающий мир померк, ему показалось, что он немедленно потеряет сознание.

Вбежал продавец, неся в руках упакованный предмет.

– Вот… – протянул Райхель. Он сел в кресло, головокружение неохотно отступало.

Рустам взвесил на ладони округлую вещь, в глазах хищника промелькнуло что-то отдаленно похожее на сострадание.

– Хозяин сказал забрать две позиции…

– Да, конечно! – спохватился Райхель, достал пакет, соразмерный по габаритам пепельнице Фаберже. Под слоем обертки скрывался обычный портсигар. Белый металл, довоенное производство. Продавался на интернет-аукционе за три тысячи рублей. Портсигар ожидал отправки покупателю в Самару. Райхель протянул его Рустаму, его бледные губы исказила ухмылка. Он на мгновение представил выражение лица Розова, нетерпеливо срывающего упаковочный материал. Хорошо бы того грохнул инфаркт в этот момент! – мечтательно подумал антиквар. Нет человека – нет проблемы!

Рустам сунул обе вещи в сумку и, не прощаясь, вышел из магазина. Райхель проводил широкую спину охранника долгим взором, улыбка так и не сходила с его лица. Он продолжал улыбаться и позже, когда пересчитывал приятно шелестящие новенькие купюры. Он хранил эту лукавую и хищную улыбку, вводя код сигнализации на пульте охраны. Впервые за долгие годы он чувствовал себя почти счастливым и не думал о вероятной расплате за совершенный подлог. Радость была несколько омрачена предстоящей местью со стороны Розова, на которую разгневанный бизнесмен обязательно решится, но почему-то сейчас его это мало беспокоило. И еще мешал глухой кашель, сотрясающий грудную клетку. И хотя вечер был теплым и безветренным, он поехал домой на автобусе. До его дома было шесть остановок. Кашлял он уже безостановочно, пассажиры держались на безопасном расстоянии от больного мужчины, с какой-то недоброй улыбкой на пышущем жаром багровом лице. Им это не помогло. За время следования улыбающийся пассажир заразил восемь человек, включая женщину-кондуктора и девочку-подростка, проходившую мимо антиквара как раз в тот момент, когда он чихнул.

Вадим чувствовал себя сносно, если не считать легких волн озноба, пробегающих по спине, и заложенности в горле. История с немецкой подлодкой увлекла его. Он потратил вечер на поиски любой информации, тем или иным боком касающейся пропавшей в Северном море субмарины. Его отвлек от этого занятия звонок питерской подружки. Он протер кулаками слезящиеся глаза, взял вибрирующий смартфон.

– Привет, Марина!

– Привет, Вад! Собрался уже?

Молодой человек обернулся к синей сумке с черными поперечными полосами на боку.

– Нищему собраться – только подпоясаться!

Марина рассмеялась.

– Что смеешься? – Он подавил желание чихнуть.

– Мой отец так любит говорить, – смеясь, сказала девушка.

– Он у тебя типа крутой чувак?

Вадим потянулся к чашке с кофе, отпил немного.

– Не бойся! – сказала Марина. – Милых ботанов мой папа не обижает.

– А я милый?

– Пока не знаю. По скайпу ты выглядишь клево, пишешь хорошо…

– Пишу? – удивился Вадим.

– Это моя придурь, так папа считает. Люблю, когда правильно пишутся слова и ставятся запятые в нужных местах.

– Это потому, что ты русский язык в Англии учила, – усмехнулся молодой человек. – Я уже побаиваюсь твоего отца, Марина!

– Гарантирую вам безопасность, сэр! – хохотнула девушка. – Я ему про тебя рассказала. Он считает, что ехать в другой город после интернет-переписки могут только… – Она запнулась, вспоминая верное слово.

– Придурки! – подсказал Вадим.

– Примерно так!

Марина говорила по-русски без акцента, но изредка в голове словно заедала какая-то сложная программа, и девушка затруднялась найти подходящее слово или выражение. Знакомый психолог сказал, что это частое явление всех двуязычных людей, особенно когда изучение базового наречия происходило в детстве. Мозг, как жесткий диск на компьютере, – если одновременно посылать два противоречивых запроса, начинает подтормаживать. Со временем должно пройти, и приоритетным станет тот язык, на котором человек разговаривает в настоящий момент.