Марина Серова - Все против короля

– И что же нам теперь делать? – Света обратила на меня взгляд, полный мольбы. – Как защитить папу?

– Во-первых, не надо отчаиваться.

– А во-вторых?

– Во-вторых... – Я немного замялась, потому что понимала, в создавшейся ситуации оправдать Борщинского будет очень нелегко. Кудринцев решил потопить его и имел для этого все возможности.

– Молчишь, – сказала Света, – потому что понимаешь: ситуация безнадежна. Как же я ненавижу вашего генерального! Он нашел-таки способ отомстить папе... Знаешь, в каком состоянии мама? Она ведь понимает, что Кудринцев из-за нее так отца ненавидит, из-за того, что когда-то давно она предпочла ему моего будущего отца. Я слышала, что у Владимира Дмитриевича проблемы с женой... Ты не в курсе?

– Нет, честно говоря, я ничего не знаю о супруге Кудринцева. Мне только известно, что у них двое детей, и все...

– Ну и ладно, я сплетничать не буду, – сказала Света и уставилась влажными от слез глазами прямо перед собой. – Поля, врачи говорят, что папино состояние остается очень тяжелым. А вдруг он не выкарабкается? А если поправится, то что его ждет – несправедливое обвинение в смерти рабочего и тюрьма? Это ужасно! Я никогда не смогу с этим смириться. Наша жизнь уже никогда не будет прежней, никогда. Мама боится на людях показываться, ей кажется, что все тыкают пальцем ей вслед и говорят, что она жена того, кто виноват в смерти человека. Девчонкам в школе в открытую это заявляют...

– Что твоим сестрам в школе заявляют? – уточнила я.

– Говорят, что отец – убийца.

– Кто? Учителя?

– Нет, дети. Но им же кто-то сказал об этом! Наверное, чьи-то родители. Грязные слухи расползаются по городу со скоростью звука. А Кудринцеву все нипочем. Он, наверное, радуется тому, что ему удалось отомстить... Отомстить... Поля, а ведь это идея! – Света посмотрела на меня совсем другими глазами, в них вдруг появился блеск одержимости.

– Что ты имеешь в виду? – осторожно поинтересовалась я, хотя, кажется, поняла, что речь идет об ответной мести.

– Если не удастся оправдать папу, надо хотя бы отомстить вашему генеральному. Нельзя же смотреть на то, как он радуется своей победе и продолжает считаться одним из самых уважаемых людей Горовска.

В словах Борщинской было рациональное зерно, но я пока не была уверена, что надо идти на такие радикальные меры.

– Света, знаешь, надо еще немного подождать...

– Чего ждать? Полина, я думала, что ты поймешь меня как никто другой! Твои родители ведь тоже ни за что ни про что пострадали...

– А вот моих родителей не нужно трогать! – не на шутку озлобилась я. – Это совсем другое дело. И вообще, тебя это совершенно не касается.

– Казакова, я все про тебя знаю! Ты отомстила за их смерть, так ведь? – с вызовом спросила Светлана, утерев слезу.

Черт! Ну откуда Светка узнала про мое отмщение прокурору? Честно говоря, я думала, что над последствиями моей вендетты быстро потух ореол криминальной сенсационности. А о том, что за всем этим стояла я, вообще никто посторонний не знал, потому что я строжайше хранила инкогнито. Впрочем, японская мудрость гласит, что и камень может проговориться...

Да, могла быть утечка информации, ведь мне пришлось обращаться за содействием к кое-кому из моих школьных знакомых. Но даже если до Борщинской что-то и дошло, то только на уровне слухов.

Да, я отомстила Синдякову, но это было уже в прошлом. Теперь я не собиралась ни в чем признаваться своей школьной знакомой, поэтому поспешила воскликнуть:

– Глупости! К тому, что произошло с прокурором, я не имею никакого отношения. Света, кто тебе подсказал такую бредовую мысль?

– Это не глупости, и совсем неважно, кто мне об этом сказал. Я знаю это доподлинно – и все тут! Ты отомстила Синдякову, – заявила Борщинская. – И правильно сделала! Такие негодяи, как он и как Кудринцев, должны быть наказаны. Полина, у тебя уже есть опыт, поэтому ты сможешь призвать виновника к ответу! Я очень прошу тебя, накажи его!

– Что? Наказать генерального директора «Красного Октября»? Вообще-то, он мой работодатель, – сказала я, но мой аргумент не сработал. Борщинская буквально гипнотизировала меня своими зелеными глазками. Но на меня это не подействовало, я уверенно заявила: – Нет, Света, нет! Не проси меня об этом.

– Почему? – удивилась она. – Скажи, разве ты не хочешь восстановить справедливость?

– Я прежде всего юрист, поэтому должна решать вопросы законными методами.

– Законными? Но у тебя ничего не получается законными методами, так ведь?

– Это лишь вопрос времени. Признаюсь тебе, я озадачила полковника ФСБ, он обещал помочь, поговорить со следователем...

– С каким – с Истоминым или Шишкиным?

– С Истоминым, – призналась я.

– Ну вот видишь! Ситуация изменилась...

– Я сейчас позвоню своему знакомому и все выясню, – сказала я и набрала номер Курбатова. – Сергей Дмитриевич, здравствуйте! Это – Полина.

– Здравствуй, Поля!

– Сергей Дмитриевич, я хотела бы поговорить с вами о том деле...

– Понимаю, но я сейчас занят. Как освобожусь, позвоню тебе.

– Спасибо, – я отключила телефон и наткнулась на скептический взгляд Светланы.

– Ну что, он тебя отфутболил?

– Ну почему же? Просто сейчас не очень благоприятный момент. Сергей Дмитриевич обещал перезвонить.

Борщинская махнула рукой и сказала:

– Все без толку. С такими людьми, как Кудринцев, надо бороться их же методами.

– Возможно, ты права. Скоро вернется из отпуска мой знакомый журналист, я подброшу ему кое-какой компромат на нашего директора.

– Это хороший ход, но если из этого ничего не выйдет?

– Я, конечно, понимаю, что местные СМИ контролируются мэром, а Кудринцев – лучший друг Бурляева, но попробовать донести до горожан правду все-таки стоит.

– Стоит, – вяло согласилась Света. – О взрыве почти неделю молчали. А когда сказали о нем по областному телевидению, то обвинили во всем отца.

– Ты ошибаешься, его фамилию не назвали.

– Но все поняли, о ком идет речь. Во всяком случае, нам сразу стали звонить и говорить разные гадости. Вот папино сердце и не выдержало, а увольнение стало последней каплей. Он заводу полжизни отдал и оказался уволенным по статье, – Света немного подумала и заявила со всей серьезностью: – Я хочу, чтобы генеральный директор «Красного Октября» страдал по полной программе.

– Света, а ты мстительна, – заметила я, но без всякого упрека.

– Есть немножко. А разве ты не такая? – Борщинская снова намекнула на мою месть прокурору и вошла в раж: – Знаешь, Поля, я думаю, что «зона» – это слишком банально для Кудринцева. Вот психушка бы ему подошла больше. Я уже представляю его безвольным «овощем». Хотя буду не против, если генеральный директор завода деградирует до бомжа и будет лазить по мусорным контейнерам в поисках пищевых отходов. Адом для него должна стать затянувшаяся жизнь.