Сергей Михайлов - Далёкие огни, или В ад и обратно

Тем не менее, отписать ему он всё-таки счёл желательным. Хотя бы затем, чтобы пресечь в дальнейшем ненужный поток писем. Что Сергей и сделал, на скорую руку набросав ответ и «кинув» его в сеть. Письмо благополучно улетело.

Отправив послание, он снова принялся обдумывать своё положение. К трём часам пополудни у него созрел план.

Сняв телефонную трубку, он набрал номер Николая Ивановича, своего шефа.

Николай Иванович Алексеев возглавлял компанию, в которой работал Сергей, уже более пяти лет. Он же был её основателем и фактическим владельцем. С Николаем Ивановичем Сергей познакомился лет пятнадцать назад, когда тот был ещё студентом института электронного машиностроения, а сам Сергей заканчивал десятилетку. Потом пути их разошлись, а шесть лет назад, когда будущий генеральный директор вёл активную деятельность по созданию собственной фирмы, их дороги вновь пересеклись. Сергей к тому времени был уже дипломированным специалистом и как раз подумывал о женитьбе. Алексеев предложил ему приличное место в создаваемой фирме. Сергей согласился. А спустя месяц после регистрации компании в штат была зачислена и его молодая супруга, Лариса. Всё складывалось для молодожёнов просто великолепно, будущее казалось им светлым, ясным и безоблачным. Следует отдать должное Николаю Ивановичу: покровительствуя супругам, он всячески способствовал их продвижению по служебной лестнице; он же отправил их учиться за границу, причём расходы на обучение компания взяла на себя.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что первым, к кому решил обратиться Сергей за помощью, оказался Николай Иванович Алексеев.

Это был номер мобильного телефона. Сергей не знал, где Николая Ивановича застанет его звонок. Сегодня воскресенье, и шеф мог быть где угодно.

Спустя несколько секунд на том конце линии раздался чёткий голос:

– Алексеев.

– Здравствуйте, Николай Иванович. Это Сергей Ростовский.

Трубка долго молчала, наверное, секунд пятнадцать. Сергей уже было подумал, что связь прервалась. Но вот наконец в трубке раздался глухой голос шефа:

– Я слушаю.

– Николай Иванович, мне необходимо встретиться.

И снова долгое молчание.

– В восемнадцать ноль-ноль за тобой приедет машина, – сухо произнёс шеф и положил трубку.

Сергей был несколько обескуражен официальным тоном Алексеева, однако не стал придавать этому значения. Мало ли какие у него могут быть проблемы…

До шести было ещё более двух часов. Вполне достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече, от которой Сергей ожидал слишком многого. И тут внезапно мысли его приняли другое направление.

Он вспомнил о матери.

Уже полтора года, как он не виделся с нею. Надо отметить, отношения с матерью у Сергея складывались весьма прохладные. Они практически не общались и находились в состоянии своего рода «холодной войны». Впервые тень легла между ними со времён женитьбы Сергея: она была категорически против кандидатуры Ларисы, имея на примете свою собственную кандидатку на роль будущей супруги сына. Однако Сергей пошёл против воли матери и настоял на своём; между ними произошла бурная сцена, закончившаяся полным разрывом и уходом Сергея из дома. Ростовская, женщина властная и своенравная, не смогла смириться со столь дерзким и откровенно вызывающим поступком сына и затаила на него обиду.

Отец Сергея был человеком слабым, безвольным, полностью находящимся под властной пятой супруги, и потому права голоса в семье фактически не имел. Мать вершила все семейные дела, строила планы, привлекала нужных людей для их реализации, – словом, осуществляла внутреннюю и внешнюю политику семьи Ростовских. Уход Сергея из дома был её первым крупным поражением, срывом намеченных ею планов, крушением возлагаемых на сына надежд. И несмотря на то, что Сергей быстро пошёл в гору, он для неё так и остался ослушником, а, значит, неудачником. С годами, правда, обида на сына несколько поутихла, отношения восстановились, хотя и оставались натянутыми.

Иногда, хотя и редко, она звонила – правда, разговаривала в основном с Катюшей, своей внучкой. Порой, если к аппарату подходил Сергей, говорила с ним, однако диалог длился не более двух минут и сводился, как правило, к обмену сухими фразами о здоровье. И совсем уж редко перебрасывалась парой слов с Ларисой, которой так и не смогла простить похищение единственного сына.

Сейчас Сергею важно было знать, известно ли матери что-либо о его исчезновении, и если известно, то что именно. Однако ей он звонить не стал, а набрал номер Павла.

Трубку снял сам Павел.

– Ларису позови, – кратко, без лишних предисловий, потребовал Сергей.

– А, это ты… – проворчал Павел. – Одну минуту.

По голосу жены Сергей понял, что она чем-то расстроена; возможно, решил он, только что выясняла отношения со своим новым «спутником жизни». На вопрос Сергея о матери ответила, что та, действительно, звонила пару раз, однако Лариса сумела убедить её, что её сын уехал в длительную загранкомандировку, в Штаты, и что поездка затянется на год, а то и на два.

Сергей вздохнул с облегчением. Значит, с этой стороны у него проблем не будет. Согласно «легенде», он только что вернулся из Америки – об истинных его злоключениях матери знать не следует.

Пришла Катюша – радостная, весёлая, оживлённая – и тут же скрылась на кухне. Разогрев вчерашние щи, она поела сама и накормила отца. Сергей с улыбкой наблюдал, как она «по-всамделишнему» играет роль взрослой хозяйки.

Полшестого он позвонил Тамаре Павловне, соседке, и, сообщив о неотложных делах, которые ждут его, попросил её приглядеть за Катюшей. Та с готовностью согласилась.

– Езжай, Серёжа. Катеньку я покормлю и уложу у себя; это на тот случай, если ты задержишься.

Ровно в шесть к подъезду подкатил чёрный «БМВ». Сергей уже ждал его внизу.

Алексеев ждал его на своей даче.

Дача Алексеева находилась примерно в сорока километрах от Москвы по Минскому шоссе. Сюда он наезжал редко: дел в городе было невпроворот, постоянно требовалось его присутствия то в компании, то на каком-либо совещании, то на презентации или пресс-конференции. Выходных для него не существовало, и это знали все сотрудники фирмы. Он работал на износ, в очередной раз развеивая пропагандистский миф о том, что «капиталист» занят исключительно эксплуатацией мирового пролетариата, подсчётом бесчестно нажитых миллионов и прожиганием своей никчемной жизни где-нибудь на Багамах, Карибах, Канарах или, на худой конец, в Испании. Нет, Алексеев был трудягой до мозга костей; пожалуй, никто не вкалывал в компании столько, сколько вкалывал он. Работая с ним бок о бок в течение нескольких лет, Сергей прекрасно знал это.